Большая книга приключений для чемпионов и чемпионок (сборник) - Вера Иванова

Все прошло так быстро, что взрослые обратили внимание на происходящее, лишь когда зал почти опустел. Ушли даже поварихи с чайниками и пакетами с булочками, и только компания йогов еще медитировала на ковриках с закрытыми глазами.

– Что?! – взревел Матвей Данилович, настигая Тима и хватая его за плечо.

Но тот вдруг обнаружил, что голос окончательно изменил ему. И тогда он просто приложил палец к губам и поманил всех за собой.

И вовремя, потому что в считаные секунды все вокруг изменилось. Как будто где-то нажали на кнопку, и снова начался ад. Пол и стены завибрировали, по потолку пробежали трещины, откуда-то донесся низкий нарастающий гул.

«Дамба прорвалась! – догадался Тимур. – Скорее, только бы успеть…»

Уже у лестницы бегущие услышали, как затрещали потолок и стены, и помчались вниз с удвоенной скоростью.

Макар, встретивший последнюю группу, выглядел встревоженным и озабоченным.

– Быстрее давайте! – скомандовал он, буквально заталкивая людей в проход. – Закрывай! – крикнул он Тиму, устремляясь с остальными вперед.

Отыскав глазами нужный камень, Тим дрожащей рукой попытался надавить на него, но стена колебалась, и пальцы все время соскальзывали. А потом в коридоре послышалось яростное шипение и плеск, как будто могучий водяной зверь ворвался в коридор и теперь захватывал его, чтобы окончательно расправиться с беглецами.

Но тут на камне рядом с ладонью Тима появилась еще чья-то рука, и голос Сенсея спокойно поинтересовался:

– Куда тут давить? Сюда?

Тим не успел ответить, как дверь начала закрываться. Но как же медленно, как долго! Не в силах двинуться, он с ужасом смотрел, как поток грязи прорвался через уменьшающуюся щель, и бурунчики буро-коричневой жижи начали заливать подземный ход. Вот исчез пол, вот начали намокать кроссовки…

Но тут рука Сенсея схватила Тима за плечо, встряхнула, толкнула наверх.

– Ты что, заснул, что ли? А ну давай, двигай!

Тим очнулся и побежал за остальными. Лишь напоследок оглянувшись, он увидел, как дверь тихо закрылась, перекрыв дорогу разбушевавшейся стихии.

Подъем наверх был почти молниеносным – да и как могло быть иначе, когда лапа чудовища тянулась за ними, чтобы вот-вот настигнуть!

Но вот наконец и выход – широкий пожарный шланг свисает сверху, десяток рук ждут, чтобы помочь выбраться из колодца. Одного за другим последних спасенных вытаскивают наверх – и вот они уже в безопасности, потому что вековая кладка каменных стен Старого Замка, выдержавшая не одну атаку стихий, устояла и на этот раз.

Давно уже эти стены не видели такого многолюдного нашествия и не слышали столько голосов! Разношерстая толпа расположилась в «Рыцарском зале», где, несмотря на только что перенесенные тяготы, снова словно бы сами собой установились порядок и спокойствие.

– Одно слово – спортсмены! – в удовлетворении заметил начальник спортлагеря Артур Аркадиевич. – Не подвели в трудной ситуации. Никакой паники, сплоченность и взаимопомощь. Дисциплина у нас в крови!

– Да, ваши ребята отлично проявили себя, – похвалил Вадим Афанасьевич. А Юрий Игоревич добавил:

– У ученых тоже с дисциплиной полный порядок! Согласитесь, что наши юные археологи не подкачали в трудный момент!

– Согласен, – кивнул Артур Аркадиевич. – Ваши подопечные ведут себя весьма достойно.

Однако из последующего разговора взрослых Тим понял, что на самом деле положение было катастрофическим – раненым требовалась срочная помощь, но связи не было, и шторм не прекращался.

– Кто знает, сколько времени продержится эта кладка, если снова начнет трясти, – пробасил начальник лагеря, оглядывая каменные стены. – Надо вызывать спасателей и срочно эвакуировать людей. Но связи нет вообще никакой. Телефоны и рацию вырубило после первых же толчков. А другой связи на Острове, как вы знаете, не имеется.

– Вот если бы переплыть на ту сторону… – начал Сенсей, но начальник оборвал его:

– В такой шторм? Это верная смерть, забудьте об этом. Вы нужнее здесь, у нас каждый человек на счету.

Начали перекличку личного состава, и тут обнаружилось отсутствие четверых подростков.

– Неужели не смогли уйти? – с трудом проговорил начальник, и все невольно посмотрели в сторону погребенного под оползнем лагеря.

Но Тим вдруг понял, кого не досчитались взрослые.

– Их там не было! – с трудом просипел он. – Они ушли к археологам! Там осталась…

– Дежурная! – ахнули взрослые. – Лена! И собака, Маркиз!

Но Тим уже не слышал – он снова мчался по мокрой тропинке.

Он мчался по знакомой тропинке, однако вскоре заваленный камнями и обломками деревьев путь стал непроходимым. Оставалось одно – добраться до лагеря по озеру.

Скользя на камнях и отгоняя тревожные мысли, Тим бросился к «фьорду». К счастью, стихия не добралась до укромного места, и лодка мирно качалась на волнах, хотя за рифами бесновался шторм.

Тим кубарем скатился с мокрого утеса прямо в лодку. Здесь тоже была вода – от дождя, но резинка казалась устойчивой.

Парень схватился за боковые камни, дождался, когда волна начнет отступать, и вытолкнул себя вместе с лодкой из узкой бухты. А потом схватил весла и начал со всей силы работать ими, чтобы выгрести до того, как нагрянет новый вал.

Несколько минут отчаянной борьбы – и Тиму удалось отогнать лодку от утесов. Теперь – к археологам, и поскорее!

Фьорд удалялся, вокруг сгустился туман, и парень довольно долго сражался с волнами в молочной пелене. Он паниковал, потому что может заблудиться, но потом вдруг услыхал отчаянный девчоночий крик.

– Маркиз! Маркиз, на помощь!

Крик стал для него маяком. Тим развернул лодку и поплыл прямо на него. Нос врезался в волны, вода кипела и окатывала Тима с головы до ног, и все же настоящая катастрофа случилась у самого берега – разъяренная волна подхватила утлое суденышко и швырнула его на прибрежные камни.

Раздался треск, и левый борт начал сдуваться. Но Тим уже выбрался из лодки и, прыгая между камнями, устремился к лагерю археологов.

Он отчаянно торопился, соскальзывал, падал и катился по мокрым камням. Один раз он споткнулся обо что-то мягкое. Маркиз! Пес лежал на камнях, и похолодевший Тим решил, что он мертв. Но потом он услышал сопение – пес спал. Однако сон его был неестественным, слишком глубоким, дыхание – частым и прерывистым.

– Маркиз, ко мне! – снова послышался голос девочки, но пес только дернулся и застонал во сне.