Подлец - Мия Блум

дикая грубость и неуважение - не могут возникнуть на пустом месте. А еще слова Даши, чтобы я опасалась Мирона. Почему она это сказала?

Безусловно, я ее вообще не знаю, и веры мало незнакомому человеку, но я знаю мужа, и вижу, что он попал в какую-то грязную непростую ситуацию. Срываясь на мне, Мирон выпускает недовольство и показывает то, что все идет не так, как он задумал.

Признаться, я не верю в его шикарные сделки и какой-то там прибыльный бизнес, который он организовал и пообещал мне райскую жизнь от его прибыли. Вранье это. Нутром чувствую, вранье.

Он и мне божился, что дело моей жизни будет цвести, стоит только переписать на него все активы и расслабиться. Я, как дура, сделала это, положилась на любимого мужа и что получила?

Молчу про то, что годами Мирон мне тыкал что это ЕГО успех, его достижение, его фирма. Никогда не пыталась напомнить супругу, кто стоял у истоков и кто привел бизнес к успеху, потому Мир искренне верил – он.

Хотелось быть для него покладистой, снять с себя броню, избавиться от яиц, как говорил муж. Сняла. Итог – мои сапоги со скрепкой вместо застежки.

Мирон разрушил все. Под фундамент.

Умирали мы вместе, лишаясь дома, денег, всех благ, в которых варились годами. Нищета, как последствие его работы, оказались заслугой мужа, и именно сейчас, перед разводом, я понимаю - хочу знать, почему все ушло в ноль.

Действительно ли там были рейдеры? Правда ли, отжали фирму нахрапом. Ведь предприятие цвет, пахнет и существует, вот только уже без нас.

- Это будет стоить триста тысяч, - отвечает Глеб Денисович, рассматривая меня с интересом.

Понимаю, что мой внешний вид не внушает ему доверия. Где я и триста тысяч?

- Таких денег нет, - отвечаю честно, - но я достану, - вру, потому что пока вообще не представляю, где их найти.

На минуту становится смешно, вспоминая свои сумки за триста и туфли за пятьсот.

- Без мани нет и работы, - ухмыляется Глеб, а я впиваюсь в его глаза. Такие необыкновенные, они и не зеленые, и не карие, что-то совсем непонятное, но безумно манящее.

- Есть тридцать, - произношу так, словно это три миллиона.

- Неплохо, а дальше что?

- Глеб Денисович, вы даже работать не начали, а хотите все триста. Не нагло? – дерзко ему отвечаю.

- Надо же, с виду такая тихоня-монашка, - достает сигарету и закуривает, даже не спросив, удобно ли мне.

- Выбираете клиентов по обертке? Не пробовали изучить содержание? – продолжаю уверенно.

Мне нужен этот детектив, и я его получу. Хватит ходить в обличии беспомощной жертвы.

- А что там внутри? Стоит того? – затягивается и смотрит так, что по спине идет прострел.

Какой же хам. Уверенный в себе негодяй, понимающий, что напротив женщина, которой необходима помощь. Цену набивает.

- Мне нужно узнать, почему я потеряла свою фирму. Она функционирует, - бросаю ему папку с документами на стол. – Сейчас тридцать. Начнете работать – буду платить.

- Уверена, что сможешь? – снова его кривое хмыканье.

- Я все могу.

Глеб берет папку и открывает первые страницы. Листает с интересом, потом рукой проходится по волосам.

- «ТандемПРО»? Это ведь предприятие моего отца, - смотрит удивленно.

- Что? – меня обдает жаром. – Это моя фирма. - Вернее, - уточняю, - моего мужа. Ее украли рейдеры. Ваш отец? – смотрю гневно.

- Нина, успокойся. То, что он мой отец – ничего не значит. Пути наши разошлись давно. Без понятия, чем папик промышляет минимум лет так десять, - отвечает слегка растеряно.

- Я ухожу. Мне не нужна ваша помощь, явно отжали вместе, - поднимаюсь и направляюсь к двери.

- Постой, - нагоняет Глеб Денисович, беря меня под руку, - куда бежишь, монашка. Самому интересно, откуда у него этот бизнес. Помогу тебе.

- Не нужно, триста тысяч для меня неподъемны, - чувствую ком в горле и отвечаю честно.

- Тридцати хватит, - говорит Глеб и смотрит в мои глаза.

Ноги становятся ватными. Он гипнотизирует меня взглядом и я почему-то верю, что этот мужчина способен узнать причину, почему моя семья лишилась всего.

- Хорошо, - пытаюсь придать голосу холод, хотя внутри все горит. – По рукам, тридцать.

- По рукам, Нина, - отвечает, а я никак не могу отвести взгляда от его глаз.

Черт. Такой манящий, сильный, мужественный. Наверное, он стена для той, кто рядом.

Глава 24. Даша. Верочкина ложь

На работу приезжаю в полном раздрае. Выслушав столько интересного о Мироне, по-настоящему трясет.

По дороге Матвей раскрыл мне многие схемы предприимчивого альфонса, о которых удалось узнать на данный момент, и по коже идет мороз. Урод. Какой же мой жених урод. Я не успокоюсь, пока не засажу его за решетку. Пусть гноится и он, и его сообщники.

- Веру Сергеевну ко мне в кабинет, - отдаю приказ помощнице, направляясь к себе, - и чашку кофе без сахара.

- На нервах бросаю папки на стол, и пытаюсь унять дрожь.

- Успокаивайся, - обращается ко мне Матвей. – Я понимаю твою реакцию, но нужно сохранять хладнокровие. Надеюсь, идея стать женой Мирона Аркадьевича уже неактуальна?

- Очень смешно, может быть, перестанешь злорадствовать?

- Извини, - берет меня за руку, - я не хотел, - смотрит виновато.

В кабинет заходит помощница и я выдергиваю свою ладонь.

- Веры Сергеевны нет на месте, отъехала по делам, - ставит чашку с горячим напитком на стол. – Что-то еще?

- Каким еще делам? Она не слишком много на себя берет? - взвинчено отвечаю.

- Свободна, - отпускает секретаря Матвей.

Девушка спешно покидает комнату, цокая каблуками, а он произносит:

- Перестань так реагировать. Пока буха нет – предлагаю установить в ее кабинете прослушку. Не помешает в любом случае.

- Идея хорошая, только вот так легко на ходу не соображу, как это сделать, - отвечаю, тяжело вздыхая.

Видел бы папа, что творится с его предприятием. Сошел бы с ума. И это ведь моя ошибка.

- Я возьму этот вопрос на себя, так же как и закончу финансовую проверку, - уверяет мужчина.

- Спасибо, - искренне благодарю. Не знаю, могу ли сейчас верить Матвею Петровичу, но очень хочется разделить проблему хоть с кем-то.

- Приходи в себя, позже зайду