"Чудо-оружие" Сталина. Плавающие танки Великой Отечественной Т-37, Т-38, Т-40 - Максим Коломиец

Довольно активно использовались плавающие танки в Карелии, в полосе действий 9-й армии. К началу войны ее танковые части состояли из 177-го отдельного разведывательного батальона 122-й стрелковой дивизии (17 Т-37А, 2 бронеавтомобиля) и отдельного разведывательного батальона 163-й стрелковой дивизии (12 Т-37, 2 Т-38, пять броневиков). Вначале танки использовались для разведки, боевого охранения и связи. Затем, после выхода 163-й дивизии на дорогу Петанко — Суомуссалми, Т-37А и Т-38 были распределены между стрелковыми полками для поддержки пехоты. К 20 декабря в результате боев почти все они вышли из строя, подорвавшись на минах.

В составе 14-й армии, действовавшей в условиях Крайнего Севера на Мурманском направлении, имелось 114 танков, из которых 34 были Т-37А и Т-38 (30 %). Здесь в условиях полярной ночи плавающие танки в основном использовались для патрулирования дорог и сопровождения колонн.

Что же касается восьми отдельных танковых батальонов Т-37А/Т-38, сформированных специально для действий в Финляндии, то их участие в войне было различным. Некоторые из них вообще не воевали, занимаясь охраной дорог и командных пунктов, другие действовали достаточно эффективно. Правда, для форсирования водных преград они не использовались — к моменту их прибытия на фронт реки и озера покрылись прочным ледяным покровом. Ниже приводятся сведения о составе и боевой работе каждого из этих батальонов.

14-й отдельный танковый батальон действовал на Карельском перешейке в полосе 13-й армии. Имел в своем составе 54 танка, в боях не участвовал, занимался охраной тылов. К 25 февраля 1940 года в батальоне осталось 32 Т-38 и 8 Т-37А, остальные вышли из строя по техническим причинам.

Трофейные танки Т-37А, доставленный финнами на ремонтный завод в Варкаусе. Весна 1940 года (фото из коллекции Е. Muikku).

Танк Т-38 сопровождает транспортную колонну. Карельский перешеек, февраль 1940 года (АСКМ).

18-й отдельный танковый батальон (командир старший лейтенант Водопьян) прибыл на Карельский перешеек 11 декабря 1939 года, имея 54 Т-38. В феврале 1940 года был придан для поддержки 136-й стрелковой дивизии. В ходе боев танки использовались как подвижные огневые точки на флангах и в промежутках между боевыми порядками наступающей пехоты. Продвижение их было скачками, от одного рубежа к другому. Кроме того, батальон охранял командный пункт дивизии, вывозил с поля боя раненых и подвозил боеприпасы. Потери в ходе войны составили 6 Т-38 (1 сгорел, 2 подбито, 3 вышло из строя по техническим причинам).

38-й отдельный танковый батальон прибыл на Карельский перешеек 20 декабря, полностью укомплектованный танками Т-37А. Использовался для охраны коммуникаций, а в феврале участвовал в нескольких боях. Потери батальона составили 18 машин, из них 4 от артогня, остальные вышли из строя по техническим причинам.

41-й отдельный танковый батальон прибыл на фронт, имея 54 танка Т-37А и Т-38. Действовал в составе 13-й армии на Карельском перешейке, в боях не участвовал, использовался для охраны тылов.

81-й отдельный танковый батальон прибыл на фронт в составе 54 танков Т-37А и Т-38. Был включен в состав 13-й армии на Карельском перешейке, использовался для патрулирования дорог, в боях не участвовал. На 14 февраля 1940 года в строю осталось 37 танков, остальные вышли из строя по техническим причинам.

21-й отдельный танковый батальон (командир капитан Еремин) прибыл в состав 8-й армии, имея 52 Т-37А и 2 Т-38. В январе 1940 года получил 2 тягача Т-26, 5 БА-10 и 10 БА-20. В боях не участвовал, использовался для сопровождения транспортных колонн и охраны штабов.

79-й отдельный танковый батальон (командир капитан Коденец) прибыл в состав 9-й армии 22 декабря 1939 года в составе 42 Т-37А и 12 Т-38. Машины были сильно изношены, но, несмотря на это, удачно действовали в районе Суомуссалми, прикрывая отход 163-й стрелковой дивизии. Двигаясь по льду озера, они являлись как бы подвижными броневыми огневыми точками, отбивая атаки противника, предпринимаемые им против арьергардов стрелковых частей. Успеху действий батальона способствовало отсутствие у финнов противотанковых орудий, а также то, что действия велись на очень небольшом пространстве. Ледяная поверхность озера с неглубоким снежным покровом позволяла танкам появляться там, где финны проявляли активность в наступлении. Генерал X. Сииласвуо, командовавший финскими войсками в том районе, писал об этом: «Танки, маневрируя по льду, препятствовали всяким нашим попыткам атаковать отступающего противника».

Потери батальона за время войны составили 34 танка: подбито в бою — 21 Т-37А, оставлено на территории противника — 1 Т-37А и 2 Т-38, вышло из строя по техническим причинам и отправлено на завод — 4 Т-37А, 60-й отдельный танковый батальон (командир капитан Небывалое) прибыл в состав 9-й армии 22 декабря 1939 года, имея 54 Т-38. После марша Кемь — Ухта, продолжавшегося трое суток, в условиях снегопада и метели, удалось собрать и отправить на фронт лишь одну роту (15 машин). С 31 декабря 1939 года, совместно с 79-м танковым батальоном, действовал в полосе 163-й стрелковой дивизии. Потери за время войны составили: 13 Т-38 (1 подбит артогнем, 3 оставлено на территории противника, 9 вышло из строя по техническим причинам и отправлено на завод).

Эшелон с техникой, захваченный немцами летом 1941 года — на платформах танки Т-26 и Т-40, на переднем плане 76-мм пушка Ф-22 (РГАКФД).

Общее количество потерь плавающих танков в ходе советско-финляндской войны оценить довольно сложно, но некоторые выкладки привести можно. Так, по сведениям Автобронетанкового управления РККА, на 1 марта 1940 года на фронте имелось 718 Т-37А и Т-38, из них: в 7-й и 13-й армиях (на Карельском перешейке) — 425, в 8-й и 15-й армиях (Петрозаводское направление) -107, в 9-й армии (направления Кемь — Кандалакша) — 152, в 14-й армии (Мурманское направление) — 34. Из этого количества безвозвратные потери составляли 94 машины (49). Если учесть, что к ноябрю 1939 года в Красной Армии числилось 3660 Т-37А и Т-38, то в советско-финляндской войне участвовало 20 % всего наличного парка плавающих танков.

В целом в ходе боевых действий Т-37А и Т-38 показали низкую надежность и эффективность: корпус разрушался даже от взрыва противопехотной мины, броня пробивалась огнем противотанковых ружей, вооружение оказалось недостаточно эффективным. Двигатель танков оказался маломощным, вследствие чего маневренность машин на местности оказалась недостаточной, сцепление с грунтом слабым, а проходимость в условиях глубокого снежного покрова очень низкой. В некоторых частях на траки гусениц Т-37А и Т-38 наваривали шипы, изготавливаемые из подручных материалов. Там, где такой возможности не было, переворачивали наизнанку (гребнем наружу) от двух до восьми траков. Все это давало положительный результат, несколько повышая проходимость танков.