Черное эхо - Майкл Коннелли

* * *

К девяти часам Босх уже приехал в Уэствуд и находился на семнадцатом этаже здания Федерал-билдинг[18]на Уилширском бульваре. Приемная ФБР была аскетически суровой: извечные крытые пластиком диваны, исцарапанная столешница кофейного столика «под дерево» с набором старых экземпляров бюллетеня ФБР. Босх не озаботился тем, чтобы присесть или почитать. Он стоял перед огромными, от пола до потолка, окнами и сквозь белоснежные занавеси любовался открывающимся видом. Можно было обозревать панораму от Тихого океана на восток, вдоль линии гор Санта-Моника, и далее – до Голливуда. Занавески были чем-то вроде слоя тумана поверх смога. Почти уткнувшись носом в мягкую газовую ткань, Босх смотрел вниз, через Уилшир, на кладбище ветеранов. Одинаковые белые надгробия торчали из ухоженной лужайки, как ровный ряд детских зубов. Неподалеку от входа проходили похороны, вытянулся по стойке «смирно» почетный караул в парадной форме. Но скорбящих на церемонии было не много. Дальше, к северу, на склоне холма, где не было надгробий, Босх увидел, как несколько рабочих переворачивают дерн и мотыгами вскапывают длинный клин земли. Он время от времени возвращался взглядом туда, наблюдая, как идут у них дела, но при этом так и не смог разобрать, чем они занимаются. Расчищаемый участок земли был слишком длинен и широк для могилы.

К половине одиннадцатого похороны бывшего солдата закончились, но кладбищенские рабочие все продолжали вкалывать на холме. А Босх все еще ждал у занавесей. Наконец за спиной раздался женский голос:

– Эти могилы… Такие ровные, аккуратные ряды… Я стараюсь никогда не смотреть в это окно.

Босх обернулся. Женщина была высокая и гибкая, с волнистыми каштановыми волосами примерно до плеч, с вкраплением обесцвеченных светлых прядей. Приятный загар и мало косметики. Она выглядела крепким орешком. Пожалуй, немного уставшей для столь раннего времени суток – вид, характерный для женщин-полицейских и проституток. На ней был коричневый деловой костюм и белая блузка с шоколадно-коричневым галстуком в виде строгого узкого банта. Он заметил несимметричный изгиб ее бедер под жакетом. На левом боку она носила какой-то маленький предмет, возможно, «ругер»[19], что было необычно. Босху всегда попадались женщины-детективы, которые носили оружие в сумочках.

– Это кладбище ветеранов, – сообщила она.

– Я знаю.

Босх улыбнулся, но не над этим. Просто он ожидал, что специальный агент Э.Д. Уиш окажется мужчиной. К такому ожиданию не было никаких иных причин, кроме того, что большинство агентов ФБР, прикомандированных к расследованию банковских ограблений, были мужчинами. Женщины были частью новейшего имиджа Бюро, и их не часто можно было встретить в оперативных группах. Последние представляли собой людские сообщества, составленные в значительной степени из так называемых динозавров – людей старой закалки, ныне морально устаревших – и отпетых парней-изгоев. Словом, из таких людей, которые не могли или не хотели вписываться в новый профиль ФБР. Современное Бюро помешалось на борьбе с аферами в сфере крупного бизнеса, шпионажем и наркотиками. Времена федерального агента Мелвина Пурвиса[20]почти что канули в Лету. Ограбление банка больше не являлось чем-то экстраординарным. Большинство банковских грабителей ныне не были профессиональными ворами. То были наркоманы в поисках поживы, которая помогла бы им продержаться недельку. Конечно, кража из банка по-прежнему оставалась в федеральной юрисдикции. Но это была единственная причина, почему Бюро об этом еще беспокоилось.

– Конечно, – сказала она. – Вам положено это знать. Чем могу быть полезна, детектив Босх? Я агент Уиш.

Они обменялись рукопожатием. Уиш не сделала никакого движения к двери, из которой только что вышла, но та за ней закрылась и замок защелкнулся. Босх помедлил секунду, а затем сказал:

– Что ж, я дожидаюсь все утро, чтобы вас повидать. Это касается банковского ограбления… Одного из тех дел, которыми вы занимаетесь.

– Да, я знаю, вы так и сказали в приемной. Извините, что заставила вас ждать, но мы заранее не договаривались, и у меня было неотложное дело. Было бы лучше, если бы вы сначала позвонили.

Босх понимающе кивнул, выражая полное согласие, но по-прежнему с ее стороны не последовало приглашения войти. Не срабатывает, подумал он.

– У вас там, за дверью, есть кофе? – спросил он.

– Э… м-м… да, думаю, есть. Но не могли бы мы поскорее все закончить? У меня действительно важные дела.

«А у кого нет?» – подумал Босх.

С помощью электронной карточки она отперла дверь, открыла и учтиво придержала для него. Внутри она повела его по коридору, где у дверей на стене были прикреплены пластиковые таблички. Бюро не имело такого же пристрастия к говорящим аббревиатурам, как полицейское управление. На табличках значилось: «Группа 1», «Группа 2» и так далее. Пока они шагали, Босх пытался идентифицировать акцент Уиш. Она произносила звуки слегка в нос, но не так, как это делают в Нью-Йорке. Филадельфия, решил он. Возможно, Нью-Джерси. Выговор явно не южно-калифорнийский, пусть даже он и сопровождается таким загаром.

– Вам кофе черный? – спросила она.

– С сахаром и сливками, пожалуйста.

Она толкнула дверь и вошла в комнату, которая была обставлена, как кухня. Здесь были кухонная стойка и шкафчики, кофеварка на четыре чашки, микроволновка и холодильник. Здешнее заведение напомнило Босху адвокатские конторы, в которых он бывал, чтобы давать письменные показания под присягой. Красиво, аккуратно, дорого. Она протянула ему пластиковую чашку с черным кофе и предложила добавить в него сливок, если у него есть. У нее таковых не имеется. Если это призвано было послужить сигналом к тому, чтобы он ощутил неловкость, то сигнал достиг цели. Босх почувствовал себя надоедой, а отнюдь не добрым вестником. Помехой в большой игре важных людей. Он последовал за ней обратно в коридор, и они вошли в следующую дверь, на которой была надпись «Группа 3». Здесь размещалось подразделение по борьбе с банковскими ограблениями. Комната была размером примерно с магазинчик, работающий допоздна. Это было первое рабочее помещение опергруппы ФБР, которое Босх видел в своей жизни, и сравнение с его собственным рабочим местом было нерадостным. Мебель здесь была новее, чем в любом подразделении лос-анджелесской полиции. Здесь имелся ковер на полу и почти на каждом письменном столе стояли пишущая машинка или компьютер. В комнате было три ряда столов по три в каждом, и все они, кроме одного, были пусты. За первым столом в среднем ряду сидел мужчина в сером костюме, держа у уха телефонную трубку. Он не поднял глаз при появлении Босха и Уиш.