Песня для кита - Линн Келли

Венделл снова замолчал, глядя на небо. Может, я совершила большую ошибку и он решил рассказать всё моим родителям? Мама отменит поездку, не дав ей начаться.

Он снова посмотрел в телескоп и спросил:

– Ты знаешь, что в нашей системе когда-то была ещё одна планета-гигант?

– Ещё одна?

– Ага, кроме Юпитера, Сатурна, Урана и Нептуна в нашей системе был ещё один газовый гигант.

– И что случилось?

– Юпитер сошёл со своей орбиты. В какой-то момент они слишком сблизились, и Юпитер выкинул его из нашей Солнечной системы.

– Как это грубо, Юпитер! – обратилась я к небу. И снова повернулась к Венделлу: – Ну и где он сейчас?

– Никто не знает. Может, другое солнце затянуло его на свою орбиту и он стал частью его системы. Может, там у него даже появились собственные луны и они вращаются вокруг него. Или он по-прежнему несётся в пространстве один, по той же траектории, на которую выбросил его Юпитер. – Венделл пожал плечами и отвернулся. – Я понимаю, как это глупо, но иногда вспоминаю об этой планете. Если бы я знал, как её найти, я бы это сделал.

А потом он меня обнял. Я не могла припомнить, когда мы обнимались в последний раз – и обнимались ли вообще. Мне хотелось сказать, что он вовсе не глупый, но тогда пришлось бы выпустить его из объятий.

Венделл первым отступил, чтобы я могла его видеть.

– Удачи тебе. Обязательно сообщи, когда найдёшь своего кита.

Каждое утро всю неделю я откладывала в рюкзак несколько вещей для поездки. Потом мы встречались с бабушкой после школы, и я передавала вещи ей. У неё был набор чемоданов, помещавшихся один в другой, как матрёшки. Мы сидели на полу у неё в комнате и складывали мои вещи в маленький чемодан. В том, что побольше, были бабушкины вещи, она упаковала их в тот же день, когда заказала билеты.

Я прочла все статьи на тему «Что взять с собой на Аляску» и знала, что мне понадобится. Люди вечно забывают что-то нужное, когда едут на Аляску. Они могут пренебречь тёплыми вещами, подумав: «О, там же лето!» Однако лето там было намного холоднее нашего, особенно по ночам. И ещё хуже, если придётся плыть на катере да в сильный ветер. Тут курткой не отделаешься: нужны и перчатки, и шарф, и носки из толстой шерсти.

Конечно, в Хьюстоне у меня таких вещей не было. Только перчатки завалялись в ящике комода, но и те я не надевала ни разу. Мне всегда хватало спрятать руки в карманах – даже зимой. Мой запас носков состоял из упаковки из шести штук со скидкой. Пришлось положить две таких: буду надевать одни на другие. Хорошо, что толстовка была с капюшоном: сойдёт за шапку. И к тому же моя шевелюра послужит не хуже любой шапки, даже если придётся пересекать тундру на собачьей упряжке.

Покидая дом утром в субботу, я спрятала в рюкзак последние вещи. И обняла родителей крепко-крепко, прежде чем отправиться к бабушке. Папа тут же спросил, всё ли в порядке.

– Всё прекрасно! – ответила я, и это было правдой. Я собиралась совершить самый важный шаг в жизни. Я, конечно, нервничала, но ждала этого с радостью.

– Отдохни там как следует, – сказала мама. – И звони, если что.

Всё, на что меня хватило, был торопливый кивок в ответ, и я выскочила из дома.

Может, они и будут тревожиться обо мне, но в каком-то смысле моя поездка облегчит им жизнь. Мне не придётся больше всё объяснять папе, а ему – растолковывать мне свои шутки. Так что и у них получится отдых.

Возле дома я увидела Тристана с Адамом: оба колдовали под капотом у машины Адама. Его внедорожник вечно ломался. Однажды меня угораздило прислониться к нему, когда завёлся движок. Трясло хуже, чем на газонокосилке.

– Снова проблемы? – поинтересовалась я. – Понятно, что список длинный, но над чем работаете сейчас?

– Вообще не заводится, – ответил Тристан. – Наверное, аккумулятор пора менять.

– Воняет жутко, – сказала я. – Как будто барбекю подгорело. Прямо до углей.

– Точно. Адам уронил чизбургер, когда пытался починить аккумулятор. И он там пригорел. Так что скажешь?

– Скажу, что, когда ты добудешь остатки чизбургера, лучше ему их не есть.

Брат вытащил пучок проводов от пускового устройства. Стоило мне снять пластиковые крышки с клемм аккумулятора, я увидела, в чём проблема. И показала на окислившийся провод:

– Зачисти его, и всё заработает.

Адам хмыкнул и презрительно закатил глаза, когда Тристан перевёл ему мои слова. Я заметила, как Тристан сердито взглянул на друга, и всё же Адам заявил:

– Ерунда какая! Наверняка дело не в этом!

В другой день я бы не поленилась выдрать подводку аккумулятора и спрятать в рюкзаке, пока Адам не признает, что я права. Но сегодня я уже через несколько часов буду очень далеко от дома, и маме с папой вовсе ни к чему целую неделю любоваться разобранным автомобилем Адама перед нашим крыльцом.

– Эта несчастная проводка уже забыла, к чему присоединялась. Промой её хотя бы пищевой содой или побрызгай колой. – Я подождала, пока Тристан переведёт, и предложила брату: – Хочешь, пойдём позавтракаем тако? У меня ещё есть немного времени до встречи с бабушкой.

– Нет, я лучше помогу ему, – покачал головой Тристан. – Завтра увидимся, да?

– Я же говорю: полей колой, и заведётся.

– Ладно, попробуем. После поговорим.

Я уже готова была признаться Тристану, что не увижу его ни завтра, ни послезавтра, ни вообще до конца недели. Но я просто села на велик и покатила прочь.

Поблизости от нас было много мексиканских ресторанчиков, и я успела побывать в каждом из них. Самые лучшие тако готовили в заведении «Карлос зажигает». Половину его занимал обычный магазин, а во второй устроили кафе. Здесь работали сам Карлос и вся его семья.

Я заказала яичницу с картошкой и тако с сыром, а ещё порцию яичницы с беконом и тако с собой, про запас. И маленькую чашку кофе, чуть побольше моей обычной порции какао с молоком. Сделав один глоток этой горечи, я выплеснула остатки в бак и попыталась избавиться от ужасного привкуса, вытирая салфеткой язык. И как только можно пить такую гадость? Я поспешила к стойке за своим какао.

За едой я разглядывала других посетителей, читавших газеты или просто развлекавшихся болтовней перед началом рабочего дня. Никогда в жизни я ещё не владела такой потрясающей тайной. Я лопалась от желания хоть с кем-нибудь ею поделиться. Тайна грозила вынести мне мозг, и я отважилась выдать её всем, кто присутствовал в этом кафе. А поскольку меня никто не понимал, получалось, что я раскрываю тайну, хотя и держу её при себе.

Проглотив последний кусок тако, я скомкала упаковочную фольгу и показала: