Последний патрон - Алексей Николаевич Котов

и попросит у Его Величества Людовика XII прощения. Даже реплики всем раздали:

Графиня: О-о-о, сжальтесь надо мной, тиран!

Людовик: (недоверчиво) А ты больше не будешь?

Графиня: (пылко) Никогда-никогда-никогда!

Людовик: Хорошо… Тогда мы вас прощаем.

И далее по тексту последнего рыцарского романа.

Но драки на эшафоте не ожидал никто. После того как неукротимая графиня пустила в ход вторую ножку, первый помощник палача хрюкнул и пал челом на политые томатным соком доски. Бутафорская кровь на лице мастера утонченных допросов сделала его похожим на попугая.

Его Величество Людовик поморщились и мельком взглянули на сидящую рядом с ним сиюминутную фаворитку Эльзу. Милое личико виконтессы несколько портили злая гримаска и плохо припудренный синяк под глазом.

Графиню Дебуа связали, но перед этим ей удалось прокусить палец главному палачу. Головку красавицы осторожно положили на плаху. Второй помощник палача поднял огромный топор.

Народ втянул в себя воздух для испуганного вопля. Его Величество терпеливо ждали покаянных слов графини. Но графиня Дебуа била ножкой по эшафоту и громко рычала.

«Мы вас прощаем… – произнес про себя заранее заготовленную реплику Его Величество и снова скользнул взглядом по личику Эльзы. – А мы это кто?.. В данном случае я и Элиза, что ли?..»

Синяк под глазом Эльзы был делом рук графини Дебуа. Ночной шумный скандал разбудил весь королевский замок. Сами Его Величество в это время прятались за королевской кроватью и пытались объяснить темпераментной графине, что пригласили Эльзу только на чашечку чая.

Помощник палача перехватил топор поудобнее и посмотрел на Его Величество.

Народ краснел от натуги, еще не смея выпустить из себя вопль.

Красавица Эльза нервно постукивала пальцами по подлокотнику.

Людовик откинулся на спинку кресла и задумался. Женщина, как он только что понял, ни при каких обстоятельствах не попросит прощения у другой женщины. Особенно если одна из них сидит рядом с королем, а вторая смотрит на это безобразие с эшафота.

Еще не рожденный народом и сдерживаемый из последних сил крик ужаса уже грозил взорваться воплем революционного облегчения. Помощник палача с трудом удерживал топор, переминался с ноги на ногу и глупо улыбался.

Его Величество встали и направились к эшафоту. На эшафоте король наклонился и что-то шепнул графине. Та в ответ клацнула зубами, пытаясь цапнуть Величество за нос.

Стоять было неудобно, и Людовик опустился перед плахой на колени.

– Дура бестолковая! – соизволили прошипеть Его Величество. – Видишь, уже на коленях перед тобой стою?

– Все равно не прощу, подлец! – прошептала в ответ графиня Дебуа.

Его Величество положили свою голову на плаху, и посмотрели в глаза возлюбленной.

– Хочешь, от короны отрекусь? – спросил Людовик. – Но учти, корону я могу потерять только вместе с головой.

– А как же вы тогда ее надевали сегодня утром? – съязвила графиня.

Помощник палача держал топор из последних сил. Острое лезвие дрожало и переливалось в багровых лучах заката.

Народ синел от натуги, из последних сил сдерживая вопль.

Графиня вдруг заплакала… Она поцеловала Людовика в нос, встала и громко сказала всем, что она прощает Его Величество.

Народ ответил легким вздохом, показывая, что он все-таки еще жив.

Палач уронил топор. Его Величество подобрали с политых соком досок кусок короны и милостиво подарили его своей возлюбленной.

Красавица Эльза, нервно покусывая губки, писала на обратной стороне королевского помилования революционное воззвание к дворянам, купцам, духовенству и черни.

Его Величество взяли графиню Дебуа за руку и направились к карете. Помощник палача задумчиво смотрел вслед счастливой парочке и зачем-то пробовал пальцем лезвие топора.

Народ расползался с площади, проклиная абсолютную власть монархии. Солнце опускалось все ниже и ниже, согревая последними лучами тихое и уютное средневековье…

Записки неунывающего рыцаря

ПОНЕДЕЛЬНИК. Мы осаждаем арабскую крепость Ас-Матрас уже целый год. Вчера к барону Шнапсу приехала в гости жена Изольда. Всю ночь из палатки барона доносились страстные вопли. Я было позавидовал… А утром выяснилось, что барон Шнапс так и не смог снять с себя доспехи – застежки заржавели. Сегодня днем Изольда уехала, но перед этим стащила у мужа ключ от своего пояса верности. Теперь сам борон – в «поясе»-латах, а его жена, кажется, уже нет… Где справедливость?!

ВТОРНИК. Утром очнулся во рву под стенами Ас-Матраса. Думаю: ну, и штурм вчера был!.. Голова раскалывается, а все тело болит так, словно я десять раз свалился со штурмовой лестницы. Приполз к нашим… Оказывается, никакого штурма не было, а к стенам крепости меня потянуло после пятого кувшина вина. Кажется, я орал неприличные песни и бил себя кулаком в грудь…

P. S. Чертов барон Шнапс! От кого жена сбежала, от меня или от него?! Вот и пил бы один.

СРЕДА. Кузнец весь день правил вмятину на моих латах… Выбрал самую большую кувалду. Ну и кулачок у меня, оказывается!..

ЧЕТВЕРГ. В наш лагерь приехал Его Величество король Любовник Косой… Тьфу, черт! То есть Людовик Второй. У Его Величества – день рождения. Стоя под знаменами, король произнес пламенную речь и нам – увы! – пришлось идти на внеочередной штурм Ас-Матраса. В честь дня рождения короля все рыцари шли со знаменами. А у стен крепости мы вдруг вспомнили, что не взяли штурмовые лестницы. Короче, пришлось бросить знамена и возвращаться в лагерь. Но тут возмутилось Ваше Величество и потребовали вернуться за нашими стягами. Мы пошли обратно… Но какого черта, спрашивается, торчать под стенами крепости с бесполезными палками да еще под лавиной стрел, копий и булыжников?! Мы снова побросали знамена и побежали в лагерь. Его Величество снова возмутились… И так до самой ночи.

Мне объявили выговор, за то, что я вернулся в лагерь не со знаменем, а с оглоблей от сломанной телеги. А я что, виноват?!.. Темно уже было! Кстати, а барон Шнапс притащил шест с бельевой веревкой. После бегства Изольды барону уже по фигу, что реет у него над головой, знамя или чьи-то подштанники…

ПЯТНИЦА. К барону Шнапсу вернулась жена. Я полагаю, что женщина стащила у мужа не тот ключ.

Утром его Величество Людовик снова произнес пылкую речь, напирая на святость боевых знамен. Потом король потребовал повторить штурм. Да елки-палки!.. Ну, я понимаю, вчера у этого идиота был день рождения… Но его что, мама два раза, что ли рожала?!..

СУББОТА. Барон Шнапс весь день просидел в бочке с керосином – надеялся, что отмокнут ржавые застежки доспехов… А в это время его женушка Изольда вдруг вздумала провести генеральную уборку в палатке мужа. Женщина так рьяно взялась за дело, что