Душа в наследство - Светлана Шумовская

«Катарина, ты должна знать и верить, что я всегда любил тебя, был рядом и оберегал. Единственное о чём я жалею в своей жизни — это о времени, что я провёл без семьи. Я не мог поступить иначе. Это не из-за того, что я не люблю тебя, или плохо отношусь к твоей матери, а только потому, что мой враг слишком силён и

безжалостен. Поверь, будучи рядом, я мог бы навлечь на твою семью настоящую беду, и никогда бы не простил себя за это.

Пару месяцев назад, я был уверен, что мой враг уничтожен и я даже приезжал в Глонвуд, в надежде поговорить с тобой. Я писал твоему отцу, но и он не ответил мне. И хвала Безликой! Потому что враг мой оказался куда сильнее и хитрее меня. Если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет. И ты, дорогое моё дитя, должна запомнить лишь одно — я никогда не бросал тебя, я хотел лишь защитить. Но я расслабился, решив, что враг повержен и выдал себя. Показал, что ты дорога мне. И за это тоже молю о прощении.

Сейчас ты, вероятнее всего в Меренске. Получи наследство и уезжай. Продай всё и уезжай. С моими деньгами ты сможешь скрыться так хорошо, что мои беды и проблемы никогда не смогут тебя отыскать. Я не смог дать тебе любовь, но обеспечить твоё безбедное существование я обязан. Не отказывайся от моего подарка.

Твой Доминик Бреннон.»

Первая слезинка прочертила влажную дорожку на щеке и упала на белый лист. Почему-то кольнуло сердце и я поспешила спрятать послание в сумочку. Нельзя быть слабой. Нельзя показывать свою слабость. Я мельком взглянула на мистера Хидса, который нарочито изучал пейзаж за окном. Я обдумаю это письмо, обязательно обдумаю, когда буду одна, наедине с собой. Сейчас же лучше отвлечься, чтобы не разрыдаться по настоящему.

— Вы говорили, что постараетесь узнать о ходе расследования, вам удалось?

Мистер Хидс напрягся и, сложив руки в замок чуть наклонился вперёд. Поверенный продолжал делать вид, что ничего не произошло и он не заметил моей реакции на письмо.

— Денери предпочитает держать подробности этого дела в секрете, но кое-что я всё же узнал.

Я подалась вперёд, навстречу мистеру Хидсу, глядя на него с нескрываемым жадным интересом.

— Вы не единственная подозреваемая. Есть ещё два человека, которым запретили покидать Меренск, но Кларенс, помощник Денери, ставит на вас.

Я удивлённо нахмурилась. Мистер Деш казался мне приятным молодым человеком, не представляющим угрозы и даже сочувствующим.

— Так вот, Денери бесится, что у него нет следа настоящего отравителя и пытается разглядеть его хоть в ком-то, а Кларенс Деш уверен в вашей виновности, и откровенно говоря, если бы не упрямство Денери, он уже бросил бы вас в темницу.

— Какой ужас, — пробормотала я. Почему-то не верилось, что мистер Уотсон заступается за меня перед помощником, но словам мистера Хидса я верила пока безоговорочно. К тому же в жизни часто оказывается так, что тот, кто вызывает симпатию, в итоге предстаёт в дурном свете, а вызвавший неприязнь может стать союзником. Конечно, сомневаюсь, что когда-либо мы с мистером Уотсоном станем добрыми друзьями, но жизнь штука крайне не предсказуемая.

— Из улик у них ничего нет. Только состав яда, способ отравления и одна из записок шантажиста, которая всё же попала к патрульным. Я выяснил, что она лежала на столе, когда нашли тело, поэтому её и забрали.

Я задумчиво закусила губу. Идей о том, кто может оказаться преступником, не было совершенно. Если бы я знала деда, понимала, в каких кругах он вращается, была бы в курсе его дел…

— Но почему подозревают меня? — поинтересовалась я. — Всё, что мне предъявлял мистер Уотсон — простые домыслы, ни единой улики или факта.

— Вы получили состояние, что само по себе странно, особенно учитывая, что вы не были близки с дедом; у вас был доступ к дому, соответственно, вы могли забрать важные улики раньше следователя. Ваша профессия тоже сыграла роль, ведь считается, что ядами занимаются либо преступники, либо чокнутые учёные, а вы слишком молоды и привлекательны, чтобы оказаться последним. Затем яд: вы знали, как убить конкретно этим средством. Прах, опять же, его ведь не просто так украли.

— Но зачем убийце прах? — невежливо перебила я. Давно задавалась этим вопросом, и, помнится, мистер Хидс недавно явно намекнул, что знает ответ, но говорить в особняке, в присутствии мистера Уайлда, почему-то не стал.

— Ну как же. Ведь спустя тридцать дней после кончины следователи могли бы считать воспоминания мистера Бреннона с помощью праха.

Мои брови снова нахмурились, выражая крайнюю степень недоверия словам поверенного.

- Воспоминания с помощью праха? Никогда не слышала ни о чём подобном.

— Конечно не слышали, это не разглашается. Есть специальные маги, которые отлично справляются с подобной задачей. Конечно, они видят не все воспоминания, а лишь самые яркие, но смерть — зачастую достаточно чётко запоминается. С прахом вашего деда такое как раз можно было бы проделать, а это редкость и реальный

шанс вычислить настоящего отравителя.

— Редкость? — снова перебила я, пытаясь хоть немного разобраться в ситуации. — То есть не каждый прах можно заставить показать воспоминания?

А ведь во мне уже зародилась надежда. Но если всё так просто, то почему так много дел остаются не раскрытыми? И зачем вообще нужны расследования, если всего-навсего можно немного подождать и узнать всё из первоисточника?

— Ну, здесь есть несколько серьёзных условий, — принялся объяснять поверенный, — первое — это подписание соответствующей бумаги. Ваш дед ещё за долгое время до кончины подписал согласие на то, чтобы его воспоминания могли посмотреть после его смерти. Как понимаете, далеко не все, тем более в высшем свете, согласны пойти на такое. Это же сколько грязного белья можно достать! И второе — смерть не должна быть магической. Никаких смертельных заклятий, проклятий, и даже банальных фаеров. Всё, что угодно, но не магия. Даже зачарованные кинжалы полностью исключают возможность что-либо увидеть.

— Как интересно, — протянула я, — странно, что наш убийца не воспользовался магией. Проще убить с помощью эфемерной силы, чем воровать прах и прятать его. Кстати, если бы можно было его найти…

— Отсюда я сделал простой вывод — у нашего преступника нет магического дара, — довольно оскалился мистер Хидс. — И второй простой вывод — он не знал о таких возможностях следователей на момент совершения убийства.

- Но кинжал купить-то он мог, — упрямо возразила я.

— Такие вещи продаются в специальных лавках, и каждая покупка документируется, — ответил поверенный. — Кстати, мы приехали, — быстро проговорил он, взглянув в окно, и велел кучеру остановиться.

Поверенный вышел из кареты и, оставив меня одну, направился к ближайшему наёмному экипажу, стоявшему у обочины. Некоторое время он о чём-то беседовал с кучером. А когда вернулся, уверенно назвал Эду, управляющему нашей каретой, нужный адрес.