Одна душа на двоих. Часть 2 - Светлана Богославская

Молодой человек решительно поехал в сторону кухни. Парень тоже замёрз и хотел согреться, но в отличие от брата, который грелся на кровати, Данила хотел выпить горячего чаю. Поэтому первым делом проехав на кухню, молодой человек поставил кипятиться чайник. Заболеть Данила не особо хотел. Хоть и был заманчив тот факт, что не придётся ездить в институт, и можно будет сидеть дома, но болеть Данила, как и любой другой человек, не любил. Поэтому парень хотел выпить горячего чаю и хорошенько согреться. Пока закипал чайник, Данил нашёл кружку для чая, засыпал сахар, заварку и, когда чайник закипел, оставалось только залить кипяток, и чай был полностью готов. Из холодильника Данила достал большую плитку тёмного шоколада.

Молодой человек всегда любил шоколад, а сейчас ему особенно сильно помогал шоколад и он его предпочитал кушать в больших количествах. Шоколад хорошо спасал его от депрессии и сильной тоски внутри. Когда он ел шоколад, он таял на языке и оставлял приятный привкус. И в этот миг всё плохое уходило куда-то далеко, и вся боль забывалась. Казалось, что всё вокруг хорошо и нет никаких проблем. Но потом приятное послевкусие исчезало, и вся боль и тоска возвращалась с новой силой. Но эти секунды, пока шоколад таял во рту, оставляя приятный привкус, был самым лучшим и незабываемым. И Данила желал только одного: снова забыться и просто расслабиться. И поэтому он уверенно открыл плитку шоколада, придвинул к себе поближе чай и положил в рот первый кусочек шоколадки. Прикрыв глаза от наслаждения, Данила с облегчением вздохнул. Ему вновь было хорошо и внутри всё успокаивалось и наступало умиротворение. Больше никакая Белла и друзья не были важны! Сейчас Даниле было ничего неважно!

На следующий день Данила также отправился в институт вместе с братом. Заезжать в кабинет молодому человеку очень не хотелось после вчерашнего дня, но заехать всё же пришлось. Парень был уверен, что все будут опять насмехаться над ним и смотреть на него с тем же презрением, что и тогда, но, когда он проехал в кабинет, никто снова на него даже не взглянул. Всем опять было на него всё равно и никого даже не волновало то, что они сделали вчера. Все болтали, смеялись и шутили, как и прежде. Данила окинул однокурсников взглядом и нахмурился. Конечно, Данила понимал, что в принципе ничего страшного не случилось, но смотреть, как прежде, на однокурсников он не мог. Теперь они у него вызывали отвращение, а в особенности вызывал отвращение Серёжа. На него Данила вообще не мог смотреть. Он был другом Вадима и смог так поступить по отношению к нему. Это было очень некрасиво и подло с его стороны. Молодой человек до сих пор не мог понять, как все ребята могли спокойно уйти и бросить его. Может быть, все просто спешили домой, но помочь же было быстро. Но всем было как тогда не до него, так и сейчас. Всем было абсолютно всё равно на одногруппника-калеку, который нуждался в помощи. Именно это поразило Данилу в однокурсниках. Такого безразличия с их стороны он не ожидал. Они для него вчера открылись с новой стороны, и смотреть на них как прежде он больше не мог и вряд ли сможет. Найти оправдание их поведения у парня, сколько бы он ни старался, не получалось.

Данила пару минут смотрел на однокурсников, надеясь, что хоть кто-то поднимет на него взгляд и почувствует вину за своё вчерашнее поведение по отношению к нему, но никто даже не повернул к нему головы. Никто не скрывал своего безразличия ко вчерашнему происшествию. Данила перевёл взгляд на Серёжу, который спокойно общался с рядом сидящим Вадимом. Серёжа улыбался и что-то с энтузиазмом рассказывал. Данила скривился, смотря на парня. В этот момент Вадим повернул голову и увидел брата, который странно посматривал на всех и стоял посреди кабинета. Вадим только хотел подняться из-за парты и пойти выяснить, что у брата случилось и почему он не едет к своему месту, как Данила, увидев попытку брата встать, поспешил проехать к своей парте. Вызывать подозрение брата Данила не хотел. Рассказывать правду о том, что вчера случилось, у молодого человека желания не было.

Уже за партой Данила вздохнул. У парня опять не было никакого желания учиться, слушать преподавателя и уж тем более писать конспект. Данила решительно достал наушники, телефон и включил музыку. Для вида раскрыв перед собой блок, Данила расслабился, стараясь не обращать внимания на однокурсников.

На странность две пары пролетели быстро. Данила слушал музыку, думал о своём и к счастью его никто не трогал. Когда прозвенел звонок со второй пары, Данила понял, что надо ехать в столовую. Конечно, особого желания это делать у парня не было, потому что в столовой он может встретиться с бывшими друзьями и Беллой, а, если и не в столовой, то по дороге, но идти в столовую всё равно было нужно. С ними он мог всё равно встретиться и в другое время, и этого было не избежать. А еду, которая мама заботливо приготовила и положила ему в портфель, надо было съесть. Поэтому Данила нехотя покинул кабинет и поехал в столовую. В столовую молодой человек ехал не спеша, пропуская всех вперёд. Проехав в столовую, Данила первым делом огляделся. В столовой было достаточно много народу. Там сидело и несколько однокурсников, в очереди стоял Вадим с Серёжей, но, что больше всего ужаснуло парня, так это то, что в столовой были его бывшие друзья и Белла. Они сидели все вместе за одним столом и шумно общались. Данила кинул на них взгляд, еле сдерживаясь, чтобы не развернуться и не выехать из столовой. Данила надеялся, что ребята не заметят его или хотя бы не станут его трогать. Пересекаться нос к носу с ребятами у него желания не было. Поэтому Данила опустил голову и поехал вперёд к свободному столу.

Путь молодого человека шёл прямо мимо бывших друзей и Беллы, и Данила надеялся, что всё-таки сможет спокойно проскочить мимо них. Молодой человек поравнялся со столом ребят. Их голоса звучали так рядом и так громко, что сердце парня просто замерло. Они были слишком близко. Даже Юра сейчас сидел вместе с ними. Он порой приходил к друзьям в столовую, так как в его институте нормальной столовой не было, и вот сейчас он был здесь, что совсем не радовало Данилу. Данила уже хотел обрадоваться, что смог