Осколки Северного Счастья - Ульяна Муратова

Угадав в одном из растений улерику, траву, завариваемую от запора, я улыбнулся. Действительно достойный подарок для девушки. И полюбоваться, и засушить на будущее.

Карина воинственно сверкнула глазами, что только подстегнуло интерес Котелка. Эльва сказала, что с её лёгкой руки Карина теперь называла его так.

Сама кузина очень выразительно посмотрела на замученные растения в руках Карины, а затем на меня. Тоже улерику разглядела? Я кивнул и улыбнулся, показывая, что понял, о чём речь.

Время до обеда я потратил на разбор жалоб. Клан у нас один из самых многочисленных, кроме того, мы активно торгуем с остальными. Несмотря на имеющееся побережье, у клана Западного берега спуск к морю был настолько отвратный, что серьёзный порт построить было невозможно, а поднять корабли на сезон штормов, как это делал Восточный клан, они не могли из-за высоты берега. Оставлять корабли на зиму в море было бы бессмысленно: к весне даже щепочек не останется.

Именно по этой причине торговля шла в основном через наш клан. Мы удобно стояли на судоходной реке, так что на зиму заводили корабли вверх по течению. Сам город имел огромный порт, где всю зиму готовились к весеннему ходу. Корабли грузили ещё в конце зимы, чтобы при случае первыми выйти в море. Весь год на рынке шла активная торговля, и остальные кланы были вынуждены приезжать к нам, тратя ресурсы и время на дорогу.

Именно поэтому Собрание проходило в наших стенах. Так или иначе всем приходилось приезжать в главный торговый город Северного Плато, наш родной Викар. Делился город на три части: портовую, торговую и жилую. Естественно, жилые кварталы располагались дальше всего от реки, прикрытые толстой высокой городской стеной и внушительным пустым рвом с замаскированными пиками на дне.

Люди мы, конечно, мирные, но прекрасно понимаем, что другим кланам наше положение, как кость в горле. Викар в своём составе спят и видят все четыре ближайших соседа. Вот только наши границы крепки, а воины тренированы. Все три Заставы — Северная, Западная и Восточная — содержатся в идеальном порядке. Все понимают, что, приди чужак, выживут только молодые женщины да девочки. Иметь в своём доме одиннадцать представителей других кланов мне было не по вкусу, особенно после того, как Сильта опрометчиво объявила, что другие мужчины уехали из замка.

Нападения я не опасался, хотя ситуация меня несколько нервировала. Хорошо, что отец остался рядом, он не только сильный маг, но и опытный воин.

Карина с Эльвой тем временем о чём-то шептались.

Гербольт сверлил Карину странным взглядом.

— Жаль, что на улице такая метель. Даже в город не выйти, в торговую лавку не зайти… — громко проговорил он, словно на что-то намекая.

Погода действительно была паршивая, метель терзала город с такой силой, что сугробы намело в человеческий рост. Разговор никто не поддержал.

После обеда Карина отправилась на свидание с Риельпом, а мне до невозможности захотелось быть рядом, чтобы её подстраховать. Этот подлый лживый вивр[i] мог её обидеть. Взяв за руку, я потянул Эльву в оранжерею. При желании там легко найти пару укромных уголков, чтобы спрятаться, а наша прогулка укладывается в легенду.

Эльва не сопротивлялась. Желание получить талиру пересиливало все неудобства.

Риельп привёл Карину в самую дальнюю часть оранжереи. По дороге они молчали, и она держалась с ним очень холодно, лицо было равнодушным и немного надменным. Такой она была, когда только пришла в наш мир. Неожиданно для себя я понял, что она волнуется и испытывает неприязнь, скрывая чувства под маской ледяного высокомерия.

— Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Во что мне это обойдётся? — по-деловому начал Риельп.

— Что, даже не попытаешься убедить меня в любви до гроба? — презрительно ответила Карина.

— К чему, я прекрасно тебя вижу. Предлагаю сделку. Ты выходишь за меня, и я делаю тебя самой богатой женщиной кланов, — ухмыльнулся Риельп.

Мы с Эльвой замерли в кустах, подслушивая. Всем было известно, что у клана Диких мест особых денег нет, значит, он ей лжёт.

— То есть, на твой взгляд, я просто дорогая проститутка? — холодно рассмеялась она.

— Не строй из себя невинную дурочку. Я предлагаю сделку. Деньги в обмен на наследников. Родишь двоих и можешь быть свободна, — процедил он.

— Странно, какой быстрый рост в твоих глазах всего за несколько дней. От общей подстилки до матери твоих детей, — равнодушно посмотрела на него Карина.

— Значит, запомнила?

— Конечно. И ни одному слову твоему не верю. Не верю, что у тебя вообще есть хоть копейка за душой, иначе не пришёл бы сюда с пустыми руками, — в её голосе было столько льда, что я даже восхитился.

— Ты назвала меня лгуном?

— Я тебе не поверила. И не поверю до тех пор, пока не увижу доказательств того, что ты можешь исполнить то, что обещаешь. Пока что все твои предложения не стоят ни гроша.

— А если я смогу тебе это доказать? — ухмыльнулся он.

— Если ты сможешь мне это доказать, то я тебя выслушаю. Большего обещать не могу. Вот список. А сейчас мне пора идти.

Развернувшись, она пошла на выход, оставив Риельпа со списком в руках. Интересно, что там было? Неужели она действительно может согласиться?

От мысли об этом внутри поднялась глухая злость, а главу клана Диких мест захотелось придушить. Эльва поняла моё настроение.

— Ты знаешь, я думаю, что она для начала пригласила тех, кто ей не нравится. На его предложение она не согласится.

— Ты не можешь быть уверена!

— Хорошо, тогда я спрошу.

Эльва быстрым шагом направилась вслед за Кариной, а я остался в зимнем саду раздумывая над тем, не заиграюсь ли я.

[i] Вивры — это маленькие зверьки, которые умеют менять окраску и форму в зависимости от окружающей среды. Их называют лживыми, потому что прикидываются другими видами, втираются в доверие к другим животным, а потом разоряют чужие гнёзда, норы и питаются чужими детёнышами. Ещё говорят «подлый, как вивр». Живут они только на минхатепском континенте, им для размножения необходима жара, беременные самочки плохо регулируют температуру тела и любое похолодание заканчивает для них смертельно. А зиму они вообще пережить не могут, даже самцы.

Переодевшись, я села на кровать. Паутинный балдахин за день чуть изменился: стал шире в проходе с одной стороны кровати и плотнее во всех остальных частях. Я даже потрогала получившееся плетение. Вопреки ожиданиям, оно не было липким, скорее шелковистым и очень приятным наощупь.

Разговор с Риельпом оставил мерзкое послевкусие. И вроде бы никакой грани я не пересекла, но ощущение было, словно в грязи вымазалась. Может, отказаться от всех этих подарков, гордо задрать голову и послать всех к чёрту? Проблема в том, что необходимость общаться с неприятными личностями останется, а компенсации морального ущерба не будет никакой.