Ювелир. Тень Серафима - Наталья Корнева

– Это ясно. – Себастьян мысленно присвистнул, поражаясь осторожности, с которой было организовано покушение. Так значит, шерл был не просто похищен, но заменён искусной подделкой, чтобы пропажа не вскрылась сразу и не поднялась тревога. Хороший был план, да жаль, не удался. Сколько теперь из-за этого пострадает людей… – У тебя сохранилось письмо заказчика?

– Конечно же, нет. – Стефан посмотрел на него как на ненормального. – Я всё уничтожил, как и было велено в инструкции. Здравый смысл подсказывал, что хранить их глупо, да и просто опасно, раз дело связано с камнями лорда Ледума. Если не те люди найдут… Но и отказаться я не мог. Дали понять, что лучше бы мне этого не делать. Да и деньги были нужны позарез, очень нужны… Сам знаешь, с заказами у меня в последнее время не очень. Проклятая гильдия… не оставляют одиночкам ни единого шанса!

Стефан возмущённо стукнул кулаком по стене и поморщился от боли.

Да уж. Мягко говоря, Себастьян был поражен. В первую очередь тому, что Стефан вообще решился на такое дело. Связаться с лордом-защитником Ледума! Это вам не у рядовых магов мелкие камешки красть, хотя и за это порой можно поплатиться, если опыта недостает. Но перейти дорогу знаменитому тирану, вот уже столько лет держащему город в ежовых рукавицах, растоптавшему все человеческие права!.. Для этого действительно нужно быть не от мира сего.

– На бандероли стояли какие-то штампы? Обратный адрес? Кто доставил её? – Себастьян мягко вернул разговор в нужное русло, не давая собеседнику отвлечься и запереться в жалости к самому себе. Иначе контакт будет потерян. И без того у Стефана серьёзно нарушена концентрация внимания.

– Ничего не было. Мне передали её через хозяина гостиницы, где я жил тогда. Я никого не видел. Ничего не слышал. Какие-нибудь особые метки, которые могли бы натолкнуть на мысли, догадки, также напрочь отсутствовали. Заказчик по-настоящему хорошо продумал это дело. Прости, Серафим, ничем больше не могу помочь.

– Нет, ещё кое-чем можешь, – тихо возразил Себастьян. – Сколько времени заняло изготовление копии? Точнее, сколько времени прошло с момента получения бандероли до момента, когда ты сдал ключ?

– Ровно четырнадцать дней. Я запомнил, ведь как раз в тот день выходил срок погашения одного из моих долгов. Хорошо хоть успел отдать.

– Значит, две недели, – задумчиво протянул Себастьян. – Это довольно долго. Попробую узнать, кто арендовал ячейку в этот период. Какой номер?

– Попробуй, конечно. Но вряд ли из этого что-то выйдет. Номер девятнадцать – семьдесят один.

– Хорошо, Стефан. – Себастьян встал и направился к двери, которая была до сих пор открыта. – Тебе бы успокоиться, лечь да поспать немного. Прийти в себя. За деньги не беспокойся. Я оставлю сто пятьдесят золотых, на первое время должно хватить… рад был повидаться, хоть и не в добрый час.

– Что ты сказал? – С необычной прытью Стефан вскочил с кровати и чуть не бегом бросился за ним. – Это ещё зачем?

Себастьян смутился, но не отступил. Ну не мог он иначе.

– За ценную информацию, – отвел глаза сильф. – И за беспокойство. Всё имеет свою цену.

– Врёшь, Серафим! Не смей… не вздумай меня жалеть! – Стефан задохнулся от чувств. – Нет и ещё раз нет. Никогда я не брал подачек. Сам как-нибудь справлюсь, и не такое случалось пережить. Не настолько уж я ничтожен… Ты мне веришь?

– Конечно, Стефан. – Себастьян улыбнулся и открыто посмотрел ему в лицо. – Я верю.

Сердце кольнуло: на миг показалось, что своим милосердием он унижает товарища ещё больше. Но Себастьян действительно хотел верить, что у Стефана получится выбраться из непростой ситуации. Он ведь упорный. Наверняка и раньше безденежье доводилось терпеть.

Однако дело тут серьёзнее обычных проблем с деньгами: без инструмента свободному ювелиру не заработать и ломаного гроша. А стоит он недёшево, особенно в Ледуме, да и хорошего качества без цехового знака купить непросто. Если конфисковали всё, Стефану придётся собирать с самого начала, а список внушительный, потому что ювелиру требуется целый чемодан специфических приспособлений. Миниатюрные напильники разных профилей: плоские, квадратной формы, ромбические, трёхгранные, круглые, овальные, ножеподобные, полукруглые, двусторонние. Такие же надфили. Набор пинцетов, щипцов, плоскогубцев и шаберов. Ножницы простые и шпиц-ножницы. Фильерная доска. Изложница, вертикальная и горизонтальная. Молоточки. Различной формы зеркала. Ну и, конечно же, точные весы и высококлассная ювелирная лупа минимум десятикратного увеличения. Хотя бы одна, для начала.

Это ювелиры из гильдии, имеющие в подчинении от одного до десятка огранщиков и подмастерье, в зависимости от профессионализма и статуса, могут не заморачиваться на таких мелочах. Дал указания – и огранщики сделают всю черновую работу. А свободному ювелиру приходится быть универсальным, и делать всё – абсолютно всё! – самому, причём безупречно.

Поэтому иногда нужно уметь смирить гордость и принять искреннюю помощь – вместо того, чтобы из принципа катиться вниз по наклонной до самого дна. Из принципа – или из гордыни, которая является смертным грехом.

Стефан резко ссутулился и опустил голову, не в силах терпеть больше этот чистый зелёный взгляд. Кажется, он понимал всё не хуже Себастьяна, но как же трудно было признать собственное плачевное положение.

– Благодарю, Серафим, – просто сказал он, хоть и знал, что друг не требует благодарности. – Я этого не забуду.

Последние дни правитель Ледума пребывал в прескверном расположении духа.

Кристофер вынужден был всё чаще являться для личных докладов и подробнейшего обсуждения переговоров на пороге грядущей войны.

Правители городов, чья лояльность Ледуму была очевидна, не вызывали особых сложностей. Но немало было и тех, кто сомневался, чью желанную преданность ещё предстояло получить. Добиться силой, хитростью или просто купить. Благо Ледум был богатым городом и многое мог предложить. Другое дело, что лорд Эдвард был не из тех, кто любит добиваться своего золотом или уговорами. Можно было не сомневаться, в мирное время он жестоко припомнит таким союзничкам истинную цену их верности.

Молоко для церемониального омовения ступней постепенно остывало в золотой ванночке, так и не послужив сегодня по прямому назначению. Правитель был не в настроении, приближённые слуги – в очередной раз выставлены за дверь. Кристофер и сам сейчас предпочёл бы оказаться за массивной, обитой металлом дверью, вне этой комнаты, такой роскошной и одновременно такой страшной.

Но аристократ, как и все они здесь, был не волен выбирать, не волен распоряжаться своей жизнью.

По правде говоря, дипломатическая переписка даже не входила в обязанности главы службы ювелиров. Это была совершенно не касающаяся ювелирики область, где работали совершенно другие люди, также большие профессионалы своего дела. Но дипломаты вели официально регистрируемую переписку, письма же, которые составлял Кристофер, обыкновенно сжигались немедленно после прочтения. Это были тайные, опасные сообщения, не предназначенные для посторонних глаз. Или, как в случае с лордом Аманиты, это были письма самого высокого уровня важности, писать которые мог только человек, удостоившийся личного доверия правителя.