Золотое дело - Сергей Булыга

Маркел не ответил, он кутался в шубу, ему было очень холодно, даже ещё холоднее, чем раньше. Чухпелек насмешливо хмыкнул и сказал:

– Какие вы, урусуты, слабые люди! Да если бы не ваши огненные стрелы, мы давно бы всех вас перебили. Мы же не боимся мороза, не боимся голода, не боимся плавать в ледяной воде. Ничего мы не боимся! А вы боитесь всего… И всё равно сильнее нас. И вы отнимаете у нас нашу землю, наши города, наши охотничьи угодья, наших женщин и убиваете наших богов. Поэтому я должен желать твоей смерти, я должен радоваться тому, что ты сейчас замёрзнешь насмерть… А я вместо этого спасаю тебя. Держи!

И он протянул Маркелу руку, на которой лежал кусок пуна – сушёного гриба. Маркел улыбнулся.

– Ты знаешь, что это такое? – спросил Чухпелек.

Маркел вместо ответа взял гриб и начал его жевать. Маркелу становилось всё теплей, ему хотелось прямо сейчас лечь и заснуть, и в то же время хотелось подняться, запрячь собак и ехать к Берёзову. А где Берёзов? В трёх днях пути отсюда, как сказал Чухпелек. Надо всё время держать на север, если вспомнить гычевский чертёж, вдоль реки Сосьвы, по льду, говорили те вогулы, с которыми он ехал через Камень. Или нет? Или он ехал не с ними? Надо спросить у Чухпелека. Маркел повернулся к нему…

И упал. И заснул.

Утром Маркел проснулся от общего шума. Это вогулы сворачивали табор, перекусывали, гасили костры. Маркел был очень голоден. Чухпелек, ничего не говоря, поделился с ним своей долей мелко наструганной рыбы и чашкой жирного питья. Питьё было не ядовитое.

Потом где-то впереди бухнул бубен, Маркел сел в нарты, и они поехали. Дорога тянулась по краю тайги, вдоль реки. День был пасмурный, очень морозный, Чухпелек два раза давал жевать гриб, чтобы согреться. А разговоров никаких между ними не было.

Вечером на привале к Маркелу пришли, схватили его, оттащили в середину табора, к шаманам, и там князь Бегбилий Сосьвинский одним лёгким ударом сабли перерезал вторую паутинку, соединяющую душу Маркела с этой жизнью. Когда Маркел вернулся к нартам, Чухпелек дал ему немного перекусить, но опять ни о чём не спрашивал.

Ночью Маркелу ничего не снилось, но утром он долго не мог проснуться, а потом у него весь день всё болело, он временами даже думал, что сейчас умрёт. Но так и не умер, а опять наступил вечер, они разбили табор, Маркела снова потащили к шаманам, и там князь Мамрук Обдорский ударил саблей изо всей силы, третья паутинка с громким треском лопнула, Маркел не удержался и упал. К нему подбежали, подняли его, начали растирать ему щёки снегом – и он очнулся. Мамрук спросил, что Маркел видел. Маркел ответил, что он видел молнию. Все обернулись к шаманам.

– Это очень хорошо, – сказал самый старый шаман. – Его душа уже почти готова.

И он махнул рукой. Маркела подхватили и понесли, а не как обычно потащили, обратно. А когда его вернули на место и положили на нарты, то Чухпелеку было строго сказано, хорошенько присматривать за пленником, и, если что, выполнять любые его просьбы.

Но Маркел ни о чём не просил, а просто лежал на нартах и молчал.

Так он лежал довольно долго. Ночь тогда выдалась тихая, чёрная, мороз немного ослабел.

Вдруг из темноты вышел Лугуй. Он был одет очень богато, его шуба была расшита жемчугом, и на шапке тоже были жемчуга. Маркел поднялся и присел на краю нарт. Чухпелек встал рядом с ним. Лугуй посмотрел на Чухпелека и сделал знак рукой. Чухпелек поклонился, развернулся и ушёл. Лугуй подошёл ближе, осмотрел Маркела и сказал:

– Я пришёл к тебе по очень важному делу и хотел бы, чтобы никто другой не знал, о чём мы здесь с тобой будем говорить. Я могу надеяться на то, что ты будешь молчать?

– Можешь, – ответил Маркел, – но если это, конечно, не касается моей службы царю.

– О нет, – сказал Лугуй. – О твоём царе здесь речи не будет. Речь будет только обо мне и о моих умерших родичах.

– Тогда я слушаю, – сказал Маркел.

– Так вот, – начал Лугуй. – Насколько нам всем известно, завтра тебе отрубят голову, но это в нашем мире, а в мире ином ты, целый и невредимый, прибудешь к Великой Богине. Она будет очень рада видеть тебя. Тебя даже пригласят к щовалу. Там, за пиршественным угощением, по обе стороны от Великой Богини, будет сидеть много наших с Чухпелеком предков. Но там будут и те, кто ещё совсем недавно переселились туда, это я говорю о нашем с ним отце и о двух наших братьях. Как только ты войдёшь в ту горницу, остановишься перед щовалом и поклонишься, Великая Богиня улыбнётся и позволит тебе встать на колени. Ты встанешь. Все наши с Чухпелеком предки, все разом, начнут у тебя каждый о своём расспрашивать. Но ты никому не отвечай, а ещё раз поклонись. Но кланяйся только Великой Богине! И смотри только на неё! Тогда Великая Богиня улыбнётся и спросит, чем тебя угостить. А ты на это отвечай, что пусть она сама решает. И что бы тебе там ни дали, ты уже ни от чего не отказывайся, как здесь. И съедай всё дочиста! Только после этого ты сможешь спокойно осмотреться, и увидишь, что по правую от Великой Богини руку сидит очень уважаемый старик в высокой княжеской короне, и у него ещё большой шрам на щеке. Это мой отец. Он спросит, как идут мои дела. Отвечай, что очень хорошо, что я всем доволен, особенно той помощью, которую даровала мне Великая Богиня. И ещё раз поклонись ей. Она женщина, и очень любит, когда ей говорят приятное. А потом снова повернись к моему отцу и попроси у него, чтобы он мне приснился в ближайшую ночь, потому что я очень спешу, и дал бы мне совет, что делать дальше. И молчи и жди, пока он даст согласие. Жди, пока не дождёшься! Но когда он пообещает, сразу же вставай и уходи!

– Куда? – спросил Маркел.

– Тебе покажут, куда. Там будут сидеть кучкупы. Они с радостью примут тебя, переоденут в кучкупские одежды, и ты будешь вместе с ними прислуживать на этом пиршестве.

– А как долго оно будет продолжаться?

– Пока светит солнце и восходит и заходит луна, текут реки и растёт трава. Но не об этом сейчас разговор. Ты запомнил, о чём я сказал?!

– Да, запомнил.

– Сделаешь так, как тебе было велено?

– Там будет видно.

Лугуй усмехнулся, помолчал, потом продолжил:

– Я думаю, ты умный человек, хоть иногда и горячишься. Так вот, скажу тебе ещё: если ты будешь вести себя так, как я тебя учил, то у тебя будет одна судьба – та, о которой я тебе только что сказал, ну а если ты так не поступишь, то твоя душа провалится в Нижний мир, и что там её ждёт, я не знаю. И никто этого не знает, потому что из Нижнего мира ещё никто не возвращался.

С этими словами Лугуй развернулся и ушёл в темноту.

Оставшись один, Маркел долго думал. Но, правда, что тут было думать?! Кто ему мог помочь? Никто. Маркела снова начало трясти. Это от холода, думал Маркел, ночь очень холодная, вот и трясёт. Маркел завернулся в шубу. Костёр уже почти погас, рядом валялись заготовленные ветки, их нужно было подбросить в огонь, но Маркел не подбрасывал.