Льдинка для джентльмена удачи - Евгения Королёва

— Обязательно.

Стас усмехался каким-то своим мыслям и явно тянул время, наслаждаясь моментом. Он довольно откинулся на спинку сидения и повернулся к Александре:

— Пока ты не признаешь, что женщина за рулём — это обезьяна с гранатой, твоя машина никуда не поедет. Повторяй за мной: «Я глупенькая, мстительная мартышка...»

— Да ты совсем охамел! — взвилась Александра.

— Ну и пожалуйста, — равнодушно пожал плечами Стас. — Как хочешь. Тогда дальше вы не поедете.

Дмитрий какое-то время наблюдал за парочкой, потом хмыкнул, отвернулся и пошёл к внедорожнику. Дарья проследила за его действиями. Уголки её рта дрогнули, поползли вверх. Девушка прикусила нижнюю губу и отвернулась. Потом, спохватившись, что до сих пор стоит на морозе, села в салон рядом с Ротовой.

— Давайте я скажу, — обратилась к Стасу Маша. — Мне нетрудно. А то мы сейчас точно опоздаем.

— Не пойдёт, — отказался от её предложения Стас. Он сцепил руки в замок и положил их под голову: — Повторяйте за мной, Александра: «Я глупая, мстительная мартышка...»

— Я глупая, мстительная мартышка, — покорно процедила сквозь зубы Соколова, едва сдерживая глухую ярость клокочущую в груди. Этот самоуверенный проходимец таки заставил плясать её под свою дудку. — Дальше что?

— А дальше, вот вам бензин. До Озерков хватит. — Сунул ей в руки канистру вернувшийся Дмитрий.

— Что! — заорала Саша. — То есть нам просто нужно было заправить машину?

— Конечно, моя милая, — заржал Стас. — Знаешь, машины иногда нужно заправлять.

Мужчины уехали, а злющая Александра приступила к заправке автомобиля.

— Ну попадись ты мне, Стасик! — бормотала она сквозь зубы. — Специально, на зло тебе стану мадам Кузнецовой. Ты у меня тогда узнаешь, что такое сладкая жизнь! Погнали, девчонки!

— Что это значит? — Александра хмуро разглядывала знакомый чёрный внедорожник, припаркованный напротив Ингиного дома.

Джип ответил ей насмешливым оскалом хищной морды.

— Судя по всему они и есть те самые гости, — отозвалась Дарья.

— Очуметь, — выдала Соколова. — Срочно ущипните меня и не смейте говорить, что это не сон.

Она достала из багажника пакеты с продуктами и стала подниматься по лестнице.

Дверь им открыла сияющая Инга.

— Девчонки, где вы были?! Мы вас уже заждались. Представляете, они всё-таки приехали. Заходите скорее. Это горошек, да? — Инга перехватила пакет из рук Александры и быстро заглянула в него: — Ой, а чего так много-то?

— Чтобы точно хватило, — буркнула Саша, снимая курточку и переобуваясь в изящные лодочки на высокой шпильке. — Где они, твои гости?

— Там, — махнула рукой Инга в сторону гостиной. — Идёмте, я вас сейчас познакомлю.

Подруги переглянулись и молча пошли следом.

Дмитрий, Стас и Борис с бокалами виски в руках, весело переговаривались, удобно расположившись в светлых кожаных креслах. «Нас обсуждают», — поняла Дарья.

При виде девушек лица мужчин вытянулись.

— Интересно, — протянул Стас, забрасывая ногу на ногу.

— Дарья Ланская. — Не выказав удивления Даша первая протянула руку Дмитрию ладонью вниз. К её удовольствию тот слегка растерялся. Впрочем, мужчина быстро справился с собой.

— Дмитрий Волконский. — Он встал, взял протянутую руку и галантно поцеловал.

Дарья улыбнулась мужчине самым краешком губ и милостиво кивнула.

— Инга! Что они здесь делают? — Александра в отличие от подруги не собиралась играть с мужчинами в любительские спектакли.

— Вы знакомы? — удивилась Инга, недоумённо уставившись на всю компанию.

— Ещё бы, — хмыкнул Стас. — Эти милые девушки второй день преследуют нас по пятам, развлекают и делают всё возможное, чтобы нам жизнь мёдом не казалась. — Он заглянул в свой бокал, побултыхал кубики льда на дне. — За тебя, Сашенька. — Стас демонстративно отсалютовал бокалом.

— Алкаш! — мгновенно зверея, выкрикнула Александра.

— Мартышка, — ответил ей взаимностью Стас.

Соколова утробно зарычала:

— Я его сейчас убью, девчонки.

— Не стоит, Саш, — равнодушно сказала Дарья. — Тебя посадят.

— Ну ты же будешь мне передачки носить?

— И не надейся. Делать мне больше нечего.

— Типичная женская дружба, — прокомментировал Стас.

Александра сверкнула в его сторону глазами:

— Ради удовольствия шлёпнуть кое-кого не жалко даже десять лет отсидеть.

— Не торопись детка, в тюрьме не так уж и хорошо, — предупредил Стас.

— Тебе виднее.

— Конечно виднее! Я всё утро благодаря вам в обезьяннике провёл.

— Вот! — обрадовалась Александра и, подскочив к Стасу, ткнула указательным пальцем ему в грудь: — И кто после этого мартышка? Сам в обезьяннике сидел, а мартышка я? Макак!

Она гордо вздёрнула подбородок, развернулась на каблуках и чеканя шаг удалилась на кухню.

Маша тихо приблизилась к Борису.

— Извините нас, — смущаясь, пробормотала она. — Мы наверное что-то перепутали. Просто вы так похожи на одного человека. Точнее не конкретно вы, а вот он, — она кивнула на Дмитрия. Девушка покраснела, а когда Маша краснела, то становилась особенно хорошенькой и милой. Она несмело улыбнулась мужчине, и Борис невольно засмотрелся на две обозначившиеся ямочки на её щеках.

— Ничего страшно, бывает, — сказал он. — Забудьте.

Стас, услышав ответ друга, поперхнулся остатками виски, хотел что-то сказать, но махнул рукой.

— Думаю, во избежание дальнейших недоразумений я должен объясниться, — сказал Дмитрий.

— Извольте, — прищурилась Дарья. — А мы послушаем. — Она скрестила руки на груди и изобразила на лице выражение крайней заинтересованности. При этом она так и осталась стоять, словно возвышаясь над всеми.

— Всё просто как дважды два, — сказал Дмитрий, — и одновременно сложно. Дело в том, что у меня есть брат.

— Близнец? — насмешливо прищурилась Дарья.

— Да, представьте себе, близнец.

— Врёте! — поймала его Дарья. — Я в своё время всю подноготную Князя вытащила. Он отказник, воспитывался в детском доме. Родственников нет.

— Послушайте, Дарья, — Дмитрий потёр переносицу и вздохнул, — поймите меня правильно, я работаю в банковской системе, а Сергей не тот брат, которым можно гордиться. Естественно, я постарался сделать всё, чтобы вычеркнуть Князя из своей биографии, а себя из его. О нашей связи знают единицы.

В комнату вернулась Александра. Гордость гордостью, а любопытство никто не отменял.