Золотой дар - Джейн Энн Кренц

От этих слов она застыла как вкопанная.

— Джонас, не надо… Пожалуйста, я ведь просто не понимаю, что происходит…

— Не лукавь. Ты уже не ребенок, а женщина, и я тебе нравлюсь. Это видно по глазам, Верити. Я могу сделать так, чтобы ты по-настоящему захотела меня. Мне сразу стало все ясно тогда, во время поцелуя в купальне. — Его низкий, ласковый голос лишал девушку воли. — Я хочу тебя! Господи, как же я тебя хочу! Позволь мне, Верити…

Позволь показать тебе, как это прекрасно! Ты нужна мне, Верити! Сегодня. Сейчас. Этой ночью! Я не могу больше ждать!

И она поверила. Нынче не только Джонас заглянул ей в душу, она тоже смотрела в его глаза, как в окна его сердца. Верити инстинктивно чувствовала, что борьба, которую Джонас ведет с призраками своего «я», имеет слишком много общего с тем безотчетным ужасом, который она только что испытала.

Безошибочное женское чутье подсказывало ей, что Джонас не лжет и она действительно нужна ему, нужна прямо сейчас. Она страстно мечтала, чтобы Джонас избавил ее от ужасных воспоминаний, и в то же время понимала, что именно он является их причиной. Логика здесь была бессильна, здесь действовала какая-то глубоко скрытая первооснова ее существа. И Верити ничего не оставалось, как покориться ее зову.

Этой ночью они с Джонасом принадлежа! друг другу.

Они нужны друг другу.

Для Верити это оказалось откровением. Она никогда не испытывала ничего подобного по отношению к мужчине.

Высокие сосны шумели за спиной Джонаса. Верити снова задрожала, но на этот раз уже не от холода и не от страха…

То робкое чувство, которое Верити впервые познала, целуясь в купальне, вернулось и вновь захлестнуло ее, как волна. Верити отчетливо осознала самое главное — именно этого мужчину она ждала всю свою жизнь А значит, можно позабыть об осторожности, столько лет охранявшей ее от мужских притязаний! Верити придвинулась ближе к Джонасу и, безмолвно отвечая на его страстный призыв, положила голову ему на плечо. Джонас вздрогнул и крепко обнял Верити.

— Да! — хрипло выдохнул он. — Боже мой! Да, Верити, да! — И горячий, жадный, настойчивый рот захватил ее губы.

Этот поцелуй ничуть не походил на прошлый, в купальне. Теперь Верити завертел водоворот неистовой жажды, не сравнимой ни с чем на свете. И это будоражило ее еще сильнее, чем давешний испуг в отцовском коттедже.

Но на этот раз Верити бежать не хотелось. Необходимость остаться и испытать вкус страсти пересилила многолетнюю осторожность и предусмотрительность. Она подчинилась, удивляясь, как быстро перерождается под натиском неизвестного доселе мужского желания. Невероятное возбуждение охватило целомудренную Верити Эймс.

Но самым главным оказалась потребность откликнуться на мольбу Джонаса. Верити смутно догадывалась, что с собственной страстью она, пожалуй, могла бы справиться, но подавить стремление отдаться этому мужчине было выше ее сил. Впервые кто-то так нуждался в ней. И сама она впервые так жаждала мужчину! Голова ее закружилась, она обняла Джонаса за шею, зарылась пальцами в его густую шевелюру.

— Верити! — простонал он. — Моя сладкая тиранка!

Этой ночью я узнаю все твои тайны! Одну за другой, вплоть до самой последней… С играми покончено, Верити Эймс.

Он так близко притянул Верити к себе, что она почувствовала сквозь грубую ткань джинсов его возбужденную плоть. Джонас прижал Верити еще сильнее — и она задрожала всем телом.

— Как же ты хороша! — прохрипел Джонас и вдруг легонько прикусил мочку ее уха.

Верити застонала и лишь крепче обняла его.

— Ты такая нежная… Я просто схожу с ума, Верити!

Я хочу войти в тебя. Хочу, чтобы ты впустила меня. — Он слегка отстранил ее и потянул за собой к дому.

Они приблизились к крыльцу. Джонас нащупал ручку двери, распахнул. Приятное тепло встретило их за порогом. Верити замерла, щурясь от яркого света, но Джонас тотчас протянул руку к выключателю и погасил люстру.

— Пожалуй, это лишнее.

Девушка подняла глаза и поняла, что Джонас прав.

Она прекрасно видела все, что стремилась увидеть. И даже чуть больше… Лунный свет, струившийся из окон, падал на искаженное страстью лицо мужчины. Наверное, это лучше смотрится так, нежели при беспощадном электричестве… А вдруг ее сейчас испугает что-то доселе невиданное? На какое-то мгновение Верити снова стало страшно.

— Джонас, я…

— Тише, — шепнул он, целуя ее. — Я же сказал, что позабочусь о тебе. Со мной ты в полной безопасности.

Почему он так настойчиво твердит о безопасности?

Верити так и не смогла задать этот вопрос, потому что Джонас принялся расстегивать ее жакет.

— Я так и знал! — пробормотал он, сбрасывая его на пол. — Я чувствовал, что там ночная сорочка! Я смотрел. как ты пьешь водку, и едва не свихнулся, думая, что там, под жакетом! Ведь ты пришла ко мне, чтобы остаться до утра, моя сладкая? Скажи, ведь так? — Он коснулся языком ее губ. — Ты собиралась совратить меня после трогательной церемонии примирения?

Верити протестующе замотала головой:

— Нет! Я пришла просто извиниться за то, что накричала! Я вовсе не собиралась оставаться!

— Тебе так только кажется, — насмешливо шепнул Джонас. — Ты сама еще не знаешь, чего хочешь. Ты совсем не знаешь себя, маленькая!

— Ты, что ли, знаешь? — с тихим вызовом спросила Вериги.

— Я кое о чем догадываюсь. — Пальцы его уже трудились над крошечными пуговками ночной сорочки, медленно освобождая груди Верити. Дотронувшись до ее нежных бугорков, Джонас жадно втянул в себя воздух.

Несколько секунд он испытывал свое и Верити терпение, пожирая глазами соблазнительные полуобнаженные округлости. Но очень скоро рука Джонаса нырнула в вырез ночной сорочки. Он держал ее грудь в своей большой теплой ладони, теребя пальцем выпуклый бархатистый сосок.

Верити моментально откликнулась. Судорожно вздохнув, она вцепилась ногтями в мускулистую спину Джонаса.

— Давай-давай, царапай меня своими коготками, рыжая злючка, — выдохнул он огрубевшим от страсти голосом. — Я не прочь носить твое клеймо. Думаю, оно предназначено только для меня.

— Порой я совсем не понимаю тебя, Джонас.

— Скоро поймешь, — пообещал он. — Не думай о будущем, солнце мое. Живи сиюминутным. А больше нам ничего и не нужно этой ночью.

Он резко сдернул сорочку, и она скользнула на пол к ногам Верити. Джонас жадным взглядом шарил по обнаженному женскому телу, а руки его уже ласкали, опаляли ее… Вот его пальцы задержались в маленькой ложбинке между грудей, вот заскользили вниз, а потом еще ниже, туда, где огненно-рыжие завитки венчали маленький холмик внизу живота.

Ее тут же бросило в жар. Раскаленная лава затопила пробудившееся ото сна лоно. Когда пальцы Джонаса погрузились в этот расплавленный огонь, Верити показалось, что она теряет сознание…