Отходная молитва - Дэвид Боукер

— Угу.

— Ну и хорошо, — сказал Мертон, по-прежнему держа руку на голове сына. В его памяти неожиданно всплыла картина — эта же самая рука обматывает кишки мертвой женщины вокруг ее шеи. — Не бойся, Нейл. Твой папочка никогда не сделает тебе больно.

Мертон взъерошил сыну волосы и встал. Прежде чем он успел перешагнуть через порог, Нейл спросил:

— Пап, а почему не смогли поймать того, кто ее убил?

— Ладно, все. Хватит. Спи.

— Да-а-а… Но ведь его так и не поймали. А что, если он попытается убить еще кого-нибудь?

Возникла пауза. Нейл немного приподнял голову над подушкой. Отец стоял возле порога на фоне ярко освещенного дверного проема. Разглядеть выражение его лица Нейл не мог.

— Ш-ш-ш. Тихо. Пора спать, — ласково прошептал Мертон. — Уже поздно. Хватит на сегодня вопросов.

На работу Лаверн вернулся в весьма гнусном настроении. Отстраненный тяжелый взгляд, с которым он встретил бодрое "с добрым утром" своей помощницы, убедило Линн в том, что не следует лезть к шефу с вежливым вопросом о его здоровье или о том, как он отпраздновал Рождество. Его пепельно-серое лицо и угрюмое настроение объяснили ей все. Она вернулась к работе с бумагами, оставив Лаверна пребывать в хмурой неразговорчивости до тех пор, пока он сам не пожелает заговорить с ней.

Инспектор Линн Сэвидж уже решила для себя, что не имеет никакого смысла спрашивать Лаверна о причине его поведения в Сочельник. Ее первоначальное убеждение, что он тайком проник к ней в дом, сменилось навязчивым желанием забыть о случившемся как о галлюцинации, вызванной грузом служебных проблем.

Когда она рассказала мужу о том, что ночью видела суперинтенданта, Йен грубовато посмеялся над ней и высказал предположение, что Лаверн тайным образом проживает у нее под лестницей в картонной коробке. А может, Линн считает, что это собака впустила его внутрь?

В кабинет вошел Фаррелл, угрожающе размахивая каким-то клочком бумаги. Он направился прямо к столу Линн, но на этот раз в его манерах она заметила некую сдержанность. Они с Линн так и не стали обсуждать его последнее faux pas[5]главным образом по причине той вспышки гнева, которой она разразилась во время посещения квартиры Анджали Датт.

Насколько Линн поняла, эта тема была уже окончательно закрыта. Она ничего не имела против своего коллеги и, по правде говоря, испытывала больше недовольства собой, чем Фарреллом. Линн считала, что недостойно повела себя в сложившейся ситуации. Появись у нее возможность переиграть все заново, она отнеслась бы к Фарреллу с юмором и постаралась бы сдержать свои чувства.

— Я только что связался с этой самой фирмой, — сказал Фаррелл, избегая смотреть Линн прямо в глаза. — Ты помнишь… А.В. Уатт.

Линн нахмурилась:

— Эти самые изъявления для медитации?

— SD означает Шила Дайе.

Фаррелл положил листок на стол прямо перед Линн и указал на имя, написанное им от руки аккуратным почерком.

— Она психотерапевт и сама составила эти карточки. То есть эти изъявления. Их можно получить только от нее самой. "Сотня изъявлений от Шилы Дайе". А живет она… в Йорке.

— Адрес?

— Эллис-сквер.

Линн удивленно подняла брови:

— Хм. За этой психотерапией наверняка стоят большие деньги. За ней есть что-нибудь по нашему ведомству?

— Что есть? — ответил Фаррелл вопросом на вопрос. — За кем, за психотерапией?

Он деланно рассмеялся.

Линн смерила Фаррелла холодным взглядом, давая понять, что он прощен еще не до конца.

Фаррелл смущенно моргнул, улыбка исчезла с его лица. Схватив листок с именем психотерапевта, он потряс им в воздухе.

— В любом случае мы знаем о ней все…

Когда Фаррелл вышел из кабинета, Лаверн отложил в сторону словарь, который он якобы перелистывал, и поинтересовался:

— Так в чем тут дело?

Линн рассказала ему о карточках для медитации, а также, чтобы вызвать у шефа улыбку, поведала об открытии, сделанном профессором Стоктоном. Лаверн слушал ее с угрюмым видом, никак не выказывая своих чувств. Когда Линн закончила свой рассказ, он произнес:

— Ну что ж. Это все объясняет.

— Что объясняет?

— Все наше расследование. Девушка погибла от рук первой жертвы неизвестного убийцы. То есть этот парень сначала убил ее, а потом убили его самого. Как говорят герои сериалов: "Разве вы этого еще не поняли, инспектор?" Наши главные подозреваемые — отнюдь не бессмертные герои. Что нам нужно сделать, так это пройтись по всем местным трупам с преступным прошлым, и дело в шляпе.

— Забавно, — сказала Линн, состроив гримасу, которая должна была означать прямо противоположное.

Она протянула карточки для медитации. Лаверн весьма ловко принялся перетасовывать их, словно колоду карт.

— Они называются изъявлениями, — объяснила Линн, пытаясь придать своему голосу внушительность. — Можно вытащить любую из этих карточек и заняться самосозерцанием.

Она бросила на стол одну из них. Там было написано: "Вы уже знаете то, что вам следует знать".

Лаверн едва заметно улыбнулся. Затем спокойно положил карточку на место, снова перемешал «колоду», положил ее на стол прямо перед собой и снова сел, ожидая от Линн дальнейших пояснений.

— Шила Дайе, — прочитал он, пытаясь разобрать почерк Фаррелла. — Согласно данным полицейского архива, за ней два обвинения в хранении наркотиков. После 1978 года больше ничего не значится. Кто же она такая? Хиппи?

— Психотерапевт.

Лаверн фыркнул:

— Я ведь только что сказал — хиппи.

Линн посмотрела на часы.

— Так мы пойдем?

— Куда?

— На утреннее совещание?

— Нет, — ответил суперинтендант и потянулся за своим пальто. — Можешь идти на совещание, если хочешь. А я отправлюсь в гости к нашей старой знакомой Шиле Дайе. Если она еще жива, то вполне может знать, кто же действительно…

* * *

Спустя десять минут Линн Сэвидж уже нажимала кнопку звонка Шилы Дайе. Вместе с Лаверном она стояла перед небольшим бело-голубым домом в георгианском стиле. От висящего на двери изящного рождественского веночка из остролиста веяло чем-то диккенсовским. Ощущение еще более усиливал пьяница, скорчившийся на тротуаре напротив дома. С домофоном что-то было не в порядке — он хрипел и подсвистывал. Наконец раздался довольно сердитый женский голос:

— Да?

— Полиция, — сказал Лаверн. — Хотим поговорить с мисс Шилой Дайе.