Выбир-р-рай, Тамара - Ляна Вечер

* * *

Улизнуть из дома незамеченной у меня получилось на пять с плюсом. Волки продолжали спать, а я отправилась на работу в одиночестве. Свобода!

И даже до лаборатории не доползла — дошла. Устала правда, как чёрт, но это мелочи.

— Приве-е-ет! — Света радостно машет мне рукой, сидя за столом.

Я, конечно, опоздала сегодня, но не до такой степени, чтобы моя напарница в белом халате в обнимку с пробирками на рабочем месте сидела. Не иначе как инопланетяне Светку похитили, а теперь вот вернули.

— Доброе утро, — бурчу, надевая халат.

— Ты чего, Том? — напарница замечает холодность в моём тоне.

— Ничего. Работай, не отвлекайся.

Я на неё за вчерашнее злюсь. Выставила меня перед Лихим алкоголичкой, ляпнула ему про мои «шуры-муры» с Игорем, а потом ещё и телефончик оставить не постеснялась. Подруга настоящая, та самая, с которой врагов не надо.

Хотела я Светку на место поставить, но это было вчера. А сегодня мне лень, спать хочу.

— Я тебе сегодня утром звонила, — Света тащит к моему столу свой стул, садится.

— Зачем? — кошусь на неё.

— Да так… — барабанит ноготочками по столешнице, — хотела предложить тебе сегодня на работу не выходить. Я бы прикрыла.

Чует кошка, чьё мясо съела. На Светкином языке это своего рода «прости».

— В любом случае звонка я не слышала и на работу уже пришла, — отвечаю сухо.

— Мне мужик какой-то ответил, — напарница многозначительно играет бровями. — Это Игорь, да? — ёрзает на стуле вся такая оживлённая.

— Или Лёша, — хмыкаю и хлопаю тетрадкой по столу.

— Ясно, — Светин запал куда-то исчезает. — У тебя ко мне претензии. Но я их суть не улавливаю. Сама сказала — тебе нравится Игорь, а Лёху не знаешь, как отшить.

— Я не говорила, что не знаю, как отшить Лёху… Не успела сказать.

— Вот! — едва не подпрыгивает Светка. — Я не так тебя поняла и решила помочь. Забудем эту историю. Мир? — тянет мне мизинец для детского ритуала примирения.

— Мир… — соглашаюсь, лишь бы отстала.

Но Света отставать не собирается. Сидит у моего стола, как приклеенная.

— Ох, и ночка у тебя была, наверное, — лыбится. — Такой смачный засосище на шее!

Я подскакиваю на ноги и машинально накрываю ладошкой метку Лихого на загривке. Блин, надо было кофту с высоким воротником надеть…

— Свет, иди работай, — сажусь на стул. — Пожалуйста.

— Какая ты, оказывается, злопамятная, — фыркает напарница и отчаливает.

Я просто злая и память у меня хорошая…

А если серьёзно, то до вчерашнего вечера я считала Свету своей подругой. Теперь есть сомнения. Мы достаточно долго работаем вместе, ходим друг к другу в гости и, иногда делимся секретами. Я бы и в шутку никогда не назвала Светика запойной алкоголичкой. И уж тем более не стала бы флиртовать с мужиком, с которым у Светы что-то там мелькает на личном фронте. Но я — это я.

Светка занята работой, а я сижу и носом клюю. Спать хочется — жуть просто!

Пять моих подходов к заполнению журнала заканчиваются полной неудачей — я даже не в силах сообразить, что надо писать.

— Пойду вздремну пару часиков, — беру пробирки с материалом, убираю в холодильник.

— Иди-иди, — беззлобно откликается Светик.

В здании, где мы работаем, раньше располагалась полноценная ветстанция. Потом настали трудные времена и всех разогнали, кроме лаборантов. Теперь двери многочисленных кабинетов бывших сотрудников закрыты на ключ — все, кроме одной. Архив. Это чердачное помещение с кучей пыльных стеллажей и папок, но мы со Светкой оборудовали там уголок для отдыха. Ещё когда зарплату платили, мы скинулись и купили в комиссионке стол, пару табуреток и старый скрипучий диван. Получилось неплохо.

— Тома! — громкий голос напарницы выдёргивает меня из дрёмы. — Ты, блин, за столом спишь. Иди уже, — качает головой.

Ох, ёлки-палки, правда уснула. Даже мёрзнуть начала.

Топаю к двери, мечтая о мягкой подушке и тёплом шерстяном одеяле. Всё есть, надо только добраться.

Путь в архив — до конца коридора, а потом вверх по металлической лестнице. Иду…

И вот когда до заветной лестницы остаётся несколько метров, у меня за спиной раздаются скрип петель и хлопок входной двери лаборатории. Оборачиваюсь.

— Игорь… — холодный шёпот вырывается у меня из горла.

Я догадывалась, что оборотни могут заглянуть на огонёк — мой побег им точно не понравился, — но расслабилась и решила, что пронесло. Нет! Ни хрена не пронесло.

Мощный оборотень по пояс голый в трикошках и кроссовках, стоит и жрёт меня хищным взглядом. Трицепсами-бицепсами играет и улыбается едва заметно. Сонный дурман из меня эта картинка вытравливает в момент.

Думать времени нет — я даю дёру. Быстро пересчитываю ногами железные ступеньки, дёргаю дверь архива, залетаю внутрь. Мне остаётся только закрыться на щеколду изнутри, но я не успеваю — Игорь вламывается в помещение.

— Ты чего побежала, мурка? — задвигает щеколду и поворачивается ко мне.

Отступаю. Архив длинный, много стеллажей с документами — почти лабиринт.

— А ты чего?.. — дышу тяжело. — Побежал за мной.

— Ты побежала — и я побежал.

О, да! Это в духе Горыныча.

— И-иди отсюда, — киваю на дверь.

— Не-а, — скалится довольно и наступает. — Ты зачем будильник спёрла?

Риторический вопрос.

Я юркаю за стеллаж, Игорь остаётся по ту сторону архивного пространства.

— Оставьте меня в покое, — требую. — У вас что, своих дел нет?

— Есть. Даже прибавилось, — гогочет. — Тачку от курицы тухлой отмыть, колёса проколотые поменять.

Нашли мальчики мои сюрпризы. Но не похоже, что обиделись. Вон Игорь ржёт — смешно ему.

— Ой! — у меня дыхание перехватывает.

Игорь прижимается ко мне со спины и буквально впечатывает в стеллаж. Как он тут оказался, когда секунду назад был там?!

Но думать об этом поздно. Вообще думать поздно.

Тамара, очнись! Тамара, хватит стонать! Та-ма-ра! Крепкое горячее тело, которое прижимается к тебе сзади с однозначно каменным стояком, принадлежит оборотню. А твоё полыхающее огнём «нет» сильно смахивает на «да» и только распаляет зверя.

Он разворачивает меня лицом к себе, прикасается коротким поцелуем к губам, шепчет, что я его мурка. А потом целует ещё. И ещё. Неизбежное зло, приносящее удовольствие — Горыныч. Игорь. И опять из горла рвётся стон.