Папа по найму - Настя Ильина

Чертыхнувшись, Павел взъерошил волосы пятерней и облизнул пересохшие губы. В паху болезненно ныло от нереализованного желания. Это был отличный шанс сблизиться с Королевой, а теперь… Теперь придётся ждать еще один подходящий.

— Субботин, я не собираюсь с тобой нянчиться… — грозно бросила Полина с кухни и направилась к входной двери. — Если через десять минут ты не оденешься и не выйдешь, я уеду одна.

Она открыла двери и вышла, заставляя думать, что именно приключилось и почему так разозлилась на него. Заставив себя подняться на ноги, подошел к телефону, экран которого всё еще светился.

Стас: «Классно ты придумал с избиением, чтобы трахнуть Королеву. Ты вот-вот и выиграешь спор».

«Какого хрена?» — долбанула мысль, от которой омерзение к самому себе снова расползлось внутри.

Набрав номер телефона своего товарища, прижал к уху плечом и принялся переодеваться. Ждать ответ долго не пришлось.

— Я думал, что ты и правда соскочил со спора! — восхищенно произнес Стас.

— Откуда ты знаешь про избиение? — процедил сквозь зубы Павел.

— Птичка из соседнего дома напела, как Голубева к тебе избитому бежала… Даже тачку свою бросила, и её эвакуатор увёз.

— Что?

Дальше слушать Павел не стал, он кинул мобильник в чемодан и поспешил одеться, чтобы разобраться, что там случилось с машиной Полины. А еще он злился на ту самую «птичку» из соседнего дома. Эта сплетница, бывшая девушка Павла, переспавшая со всеми его друзьями сразу после расставания, сливала всю информацию о нём в свой грёбаный инстаграмм или твиттер… Наспех натянув футболку и джинсы, схватил чемодан и поспешил выйти на улицу.

Погодка значительно испортилась: всё небо затянули тучи, и начал дуть ледяной ветер. Поля стояла у подъезда, обхватив себя руками.

— Не знаю, как они так быстро машину увезли… И почему сигналка не сработала…

— Может, ты не поставила на сигналку, когда побежала мне на выручку? — спросил, надеясь, что он действительно начал что-то значить для неё.

— В любом случае сейчас я хочу домой. Вызови такси, я телефон оставила в машине… и сумку с деньгами…

Павел кивнул и достал из кармашка чемодана свой мобильник. Это чертовски приятно — быть нужным. Хотелось стать мужчиной, в котором Королева будет нуждаться постоянно.

Вернувшись домой на такси, позвонила своему водителю, чтобы разобрался с эвакуаторщиками и забрал её машину. Уля уже спала, а вот мама ждала объяснений. Особенно удивлена она была, когда увидела Павла с чемоданом в руках. Поля прекрасно понимала, что настал момент истины, и больше скрывать свою прошлую связь с Егоровым нельзя, ведь это навредит близким.

— Мам, те слухи в газетах о том, что я и Егоров Иван любовники… Это не совсем слухи были… — начала Поля, делая глоток зелёного чая.

— Я догадывалась, но не хотела лезть в твою жизнь, — пожала плечами мама.

— Он сделал мне предложение, мам, а я отказалась…

— Он из-за этого так Павла разукрасил?

— Не совсем… Точнее, да… Но это не он был, подослал своих парней.

— А что если он и к тебе кого-то подошлёт, Поля?

— Не рискнёт, мама, у меня ведь тоже связи есть… Но на первое время я всё-таки найму охрану, чтобы он не подобрался к вам… Он же знает, что вы с Улькой моё все…

— Ох, Поля-Поля…

Павел вошёл на кухню. Поля выпрямила плечи и постаралась сдерживать эмоции при себе. Она вспомнила, как чуть было не позволила ему поцеловать себя, а потом то сообщение, отрезвляющее и вбивающее в голову суровую правду жизни — Субботин пытается сблизиться с ней ради спора… Пусть и обещала подыграть ему, спортивный интерес сильнее…

«Классно ты придумал с избиением, чтобы трахнуть Королеву. Ты вот-вот и выиграешь спор…» — снова мелькнули буквы перед глазами.

Нет, конечно, он не сам нарывался на эту драку… Это точно были люди Егорова, но Поля всё равно не могла взять и забыть это сообщение, потому что оно напомнило, ради чего Субботин оказался в её доме.

— Можно попить чай с вами? Вспомнил, что не успел поужинать сегодня, — пожал плечами Павел.

— Конечно, Пашенька, вы проходите, садитесь… Вам черный или зеленый?

Мама начала суетиться, а он сел рядом, касаясь колена Поли кончиками своих пальцев. Она гневно сверкнула взглядом, стараясь напомнить его место здесь — гость… Не больше. Просто гость. Вот только глубоко в душе хотелось думать немного иначе.

— Мне без разницы, я любой чай люблю! Главное погорячее, — произнёс он, подмигивая Поле.

Как же хотелось взять и пощечину залепить, заставить перестать паясничать и вести себя как придурок. Ну ясно же, что он ради своего спора всё это делает.

Мама налила чай и вышла с кухни, вероятно, чувствуя напряжение, нарастающее там. Она сказала, что вернётся минут через десять, чего было вполне достаточно для того, чтобы поставить Павла на место.

— Какого чёрта ты устраиваешь весь этот цирк, Субботин? — процедила Поля. — Если хочешь знать правду, то я вынудила тебя приехать, потому что под ударом был ты, а не моя семья. Егоров их трогать не станет, а вот тебя… Охрана будет постоянно следить за домом, я хотела, чтобы тебя больше не тронули, но если ты продолжишь вести себя так… — Поля поджала губы.

— Как? Что я сделал не так? Оказываю знаки внимания красивой женщине? Это нормально. Или ты будешь продолжать утверждать, что предпочитаешь женщин? Так вот что я тебе скажу — я видел как ты дрожала, когда чуть было мы не поцеловались!

Оба были на нервах. Поля чувствовала, что вот-вот и взорвётся, выплеснет всю обиду, которую умело глушила внутри всё это время.

— Серьезно? Мы бы не поцеловались, Субботин, потому что ты делаешь комплименты не просто женщине, а предмету своего спортивного интереса! Ты поспорил на меня! Хочешь сказать, что не ради этого пытаешься всеми силами соблазнить? Там, на благотворительном вечере, у себя в студии… Ты просто…

— Я просто идиот, который смог почувствовать что-то к женщине… И готов ради неё сидеть в окопе, хоть и с первых секунд понял, что ты не ради Ули меня сюда позвала… Ты не веришь, что я смогу вас защитить… Но я согласился на этот окоп, чтобы быть ближе к тебе, потому что впервые в этой жизни снова готов полюбить женщину. И… Я отказался от спора несколько дней назад, если тебе от этого станет легче.

Павел встал на ноги, достал из кармана джинс телефон, что-то нашел там и положил перед Полей. Это было сообщение, но она не решалась взглянуть.

— Спокойной ночи, Королева, — произнёс, уходя, и когда Поля осталась одна, взгляд упал на экран, а на глаза навернулись слёзы.

Она подумала, что это сообщение с отказом вполне себе могло быть частью плана по ее соблазнению, когда вся правда раскрылась, но человек не может настолько искренно лгать. Павел говорил так, что сердце щемило и разрывало на кусочки. В его интонации буквально проскальзывал бархатистый голос: