Лучший друг старшего брата - Николь Келлер

У Тимура проблемы и мало времени, я это вижу, поэтому тихо прощаюсь, чтобы не отвлекать, и, не дожидаясь ответа, выхожу из машины самостоятельно.

Мне становится немного грустно, потому что, хоть Тимур и с уверенностью назвал меня своей женщиной, не внес никакой определенности. Я даже понятия не имею, когда мы увидимся в следующий раз…

— Перезвоню, — раздается уверенное за спиной, и в следующий миг я оказываюсь прижата к сильному мужскому телу. — Далеко собралась?

— Домой… Не хотела мешать…

— Ты никогда не помешаешь. И да, я еще не закончил, — Тимур наклоняется и впивается в мои губы в горячем, голодном и собственническом поцелуе. Жадно, но в то же время нежно.

И когда я задыхаюсь, полностью растворяюсь в руках Тимура, он осторожно отстраняется, и снова окутывает меня теплотой своего взгляда, при этом поглаживая мою поясницу.

— На кофе не приглашу, уж извини, — дерзко выпаливаю, вздергивая подбородок.

— Не настаиваю, — усмехается, прижимая меня теснее, отчего щеки снова заливает румянец. — Сегодня точно нет — времени в обрез. Какие у тебя планы на завтрашний вечер?

— Никаких…

— Завтра у меня важный ужин с деловыми партнерами, я хочу, чтобы ты пошла со мной.

Я не верю своим ушам. Не верю в то, что это происходит со мной. Комок счастья разрастается в груди таких размеров, что грозится выломать ребра и выплеснуться наружу.

Он. Пригласил. Меня. На. Важную. Встречу. Меня, а не Айлин. Я важна для него, а не та идеальная кукла с безупречной родословной и подходящей религией.

От переполняющих меня эмоций я не могу связать и двух слов, поэтому быстро-быстро киваю, вновь вызывая улыбку у Тимура.

— Тогда завтра будь готова к семи. Я заеду за тобой, — снова нежный поцелуй в губы, и Тимур подталкивает меня в спину. — Беги, маленькая, иначе придется тебе все же пригласить меня на кофе.

На негнущихся ногах, как в прострации, я иду в сторону дома, и у самой подъездной двери мне прилетает в спину:

— И вытащи меня из черного списка, Эмма.

Я не вхожу, я буквально влетаю в квартиру со счастливой улыбкой на губах. Прохожу на кухню, включая попутно свет, и подхожу к окну. Лишь увидев мой силуэт, машина Тимура трогается с места.

И в эту ночь мне снятся дьявольские глаза Тимура и его обжигающие поцелуи. С не менее горячим продолжением…

Эмма

— Хорошо, Эмма, — Роберт подписывает принесенные мной документы и возвращает их мне. — У тебя что-то еще?

— Нет, у меня все. Могу идти?

— Да, конечно. Ты чего такая счастливая? — брат внимательно изучает меня, прищурив глаза.

Мне хочется поделиться с ним своей радостью, ведь с Робертом мы всегда были близки. Но все же решаю приберечь эту новость до ближайших времен. Я не знаю, как он отнесется к тому, что его лучший друг теперь считает меня своей женщиной. Тем более, наше с Тимуром счастье еще такое хрупкое, зыбкое, что хочется спрятать и беречь его от всех. Даже от родного брата.

— Просто выспалась, — пожимаю плечами, стараясь сдержать так и рвущуюся наружу улыбку.

— Везет. А я о сне мечтаю последние несколько…даже не знаю, сколько.

— Близнецы не спят? — сочувственно смотрю на брата и только сейчас замечаю, что он выглядит слегка потрепанным. — Давай заеду на выходных. Помогу, чем смогу. Хоть выспитесь с Сабиной.

Брат тут же оживляется, а на губах расцветает счастливая улыбка.

— Ты — лучшая сестренка, Эмма! Мы с Саби будем очень благодарны! Ладно, беги, работай. Мне тоже еще надо изучить поправки к договору, сегодня в три у меня совещание по видеоконференцсвязи.

Я счастливая и окрыленная пересекаю приемную под пытливый и любопытный взгляд Марины, открываю дверь кабинета и… спотыкаюсь прямо на пороге.

В кресле посетителя с видом хозяина мира сидит абсолютно непринужденный и расслабленный… Глеб.

Я мгновенно вспыхиваю, как спичка. После всего, что было, после всего, что он мне наговорил этот *** еще смеет появляться на пороге моего кабинета?!

— Я тебя заждался, Эмма, — нахально ухмыляется, окидывая меня липким взглядом с ног до головы.

— Что ты тут делаешь? Кто тебя вообще пустил?!

— Твоя милая помощница Леночка сказала, что я вполне могу подождать тебя в твоем кабинете. Все же не очень красиво перед коллегами держать своего мужчину в приемной, да, Эмма?

— Вон пошел, — чеканю, тяжело дыша от накатившей ярости. В голове всплывает каждое грязное слово, фраза, что он швырнул мне в лицо, когда сам изменял мне напропалую. А я тем временем была кристально честной со своим мужчиной. Даже думала о будущем. Дурочка.

— Даже не спросишь, зачем я пришел?

Глеб ленивой походкой направляется ко мне, все также нахально, пошло ухмыляясь. Хочется схватить ноутбук и врезать со всей дури, чтобы стереть раз и навсегда с его лица это самодовольное выражение лица, да технику жалко.

Он подходит близко, настолько близко, что я чувствую раздражающий аромат его парфюма и мятной жвачки.

— Уходи, Глеб, по-хорошему. Иначе я вызову охрану.

Но мой бывший словно не слышит меня.

— Не надо, девочка, — тянет, и проводит носом по моей щеке. Стараюсь увернуться от его касаний, от которых меня сейчас, кажется, стошнит прямо ему на ботинки, но Глеб грубо хватает меня за локоть, фиксируя на месте. — Прекрати ломаться, это уже совсем не возбуждает.

— Прекрати! Отпусти меня!

Я начинаю нервничать от этой навязанной близости и на чистых инстинктах поглаживаю ремешок часов Тимура. Я в последнее время всегда так делаю, когда очень волнуюсь. Привычка.

Глеб прослеживает взглядом за моим движением и мгновенно меняется в лице. Его искажает злоба, ярость, а глаза начинают лихорадочно блестеть, зрачки расширены, дыхание учащается.

— А я ведь уже видел эти часы, — бывший хватает меня за руку, больно стискивая запястье и приближая его к своему лицу. — Они же принадлежат Кадырову, не так ли? Это очень дорогая и запоминающаяся вещь, штучный вариант. Откуда они у тебя?!

— Не твое дело! Отпусти, мне больно! — дергаюсь, но Глеб сжимает сильнее, и я впадаю в панику. Потому что его взгляд, он очень красноречив… Он как бы кричит, что его не остановит ни мое сопротивление, ни то, что мы находимся в офисе, где вокруг есть люди. Он готов идти до конца в своей мести.

— Так ты подстилка этого олигарха? А мне втирала, какая ты чистая, невинная, вся такая верная и правильная. А сами в это время с Кадыровым вдвоем кувыркаетесь за спин…

Я не даю закончить Глебу. Просто не могу слушать всю эту грязь в наш адрес, тем более, когда он не знает истинного положения вещей. И не узнает. Потому что они никак его не касаются.