Принцесса с плохой репутацией - Энни Уэст

Дамасо считал, что страсть, которая вспыхнула между ними, – проявление здорового сексуального желания и взаимной спонтанно возникшей тяги друг к другу. Однако теперь он вспомнил то отсутствующее выражение на ее лице, когда она лезла по скале к водопаду. Мариса была словно погружена в себя, и ее пустой взгляд даже напугал его. Возможно, все это время ее вела тоска? Тоска толкнула ее в его объятия?

Он сглотнул и перевел взгляд на окно, где занимался рассвет.

У нее был всего один мужчина. Один!

Дамасо хотел бы думать, что ее привела к нему его природная притягательность. Однако это не очень-то было похоже на правду. Мариса тщательно скрывала от всех свою неопытность в этих вопросах и даже когда в самом деле проводила время на вечеринках, держалась поодаль от контактов подобного рода.

Когда она говорила о том мужчине, который обманул ее, ее голос был полон боли, и Дамасо жаждал его крови.

Он думал, что Мариса – просто притягательная красотка, которой наплевать на мнение общества, как и ему самому. Однако теперь он обнаружил, что с ней нужно быть осторожным. Маска так приросла к ее лицу, что было сложно понять, где она заканчивается и начинается живой человек. Однако одно он понимал точно: человек за этой маской скрывается чувствительный и ранимый.

Дамасо нежно поглаживал ее, когда она шевелилась во сне. Он снова хотел ее – так сильно, что это было почти нестерпимо. Будь на ее месте другая женщина, он бы ее разбудил.

Однако Мариса была взрывоопасной смесью из хрупкости и силы. Ей был нужен совершенно особенный мужчина, и Дамасо понятия не имел, как таким стать.

Впервые за долгие годы он чувствовал собственное несоответствие. Он до боли сжал зубы, раздумывая о том, в какой запутанный клубок превратились их отношения.

Дамасо не знал, что делать с ее болью. Когда он был маленьким, он видел много боли и насилия, но, став взрослым, полностью исключил эмоции из своей жизни – пока не встретил Марису. Он не знал, как дать ей то, что ей нужно. Он чувствовал себя слоном в посудной лавке: он ворвался и разрушил все хрупкое, что в ней оставалось, зачав с ней ребенка.

Другой человек сожалел бы об этом. Он бы позволил ей уйти и поддерживал бы ее на расстоянии. Однако Дамасо никогда не был добропорядочным. Он привык всегда добиваться своего. И он не мог заставить себя пожелать, чтобы беременности не было. Дамасо хотел этого ребенка, и он хотел Марису.

Его рука на ее бедре стала тяжелой, и он мрачно ухмыльнулся, когда девушка подвинулась к нему ближе, словно это было самое безопасное место на земле.

Кого он пытается обмануть? Он просто соблазнил ее, воспользовавшись ее состоянием после неудачной вечеринки. И использовал свой богатый сексуальный опыт, чтобы заставить ее перед ним раскрыться.

Кто-нибудь другой…

Но Дамасо никогда не стать другим, он идет к победе любой ценой.

Однако он принял твердое решение. Теперь, когда он знает ее историю, он будет с ней аккуратен, даст ей время и возможность привыкнуть к новой жизни с ним. Он будет беречь ее, будет рядом, пока она не примет решение остаться навсегда. Ради этого он пойдет на все – даже на то, чтобы держать дистанцию сколько потребуется.

– Ваше высочество, вы должны хорошо все обдумать!

Мариса откинулась на подушки и иронично подняла одну бровь, зная, что ее молчание подействует как красная тряпка на быка. Она вся внутренне кипела от этого высокомерного тона, которым с ней общался бенгарский посол. Он был закадычным другом ее дядюшки, и по всему было видно, что ему передались его повадки.

– Вспомните о народе! Расползутся слухи. Вы непременно должны присутствовать на коронации.

– Не припомню, чтобы в конституции что-нибудь об этом говорилось.

Мариса знала этот документ практически наизусть – в детстве ее постоянно тыкали в него носом, вещая об обязанностях монаршей семьи и о том, как плохо она соответствует своему статусу.

Она томно забросила ногу на ногу. Взгляд посла упал сначала на яркие сандалии, затем поднялся вверх к прозрачному желто-зеленому топу – она купила его недавно на местном рынке.

Неудивительно, что он поджал губы и неодобрительно нахмурился. Мариса напомнила себе, что отлично выглядит. Она буквально расцвела – беременность отлично сказалась на ее здоровье, когда прошел токсикоз. Но, конечно, ее внешний вид не соответствовал статусу бенгарской принцессе.

Впрочем, она не в Бенгарии и вовсе не собирается туда возвращаться.

– Я должен добавить, принцесса, – посол сделал паузу, словно специально, чтобы Мариса могла еще сильнее разозлиться, – что на вас лежат обязательства не только перед народом, но и перед вашим дядей. Не забывайте, что он вырастил вас.

– И сделал такой, какая я есть.

Пусть поразмыслит над этим.

– Ваше высочество, я глубоко удручен вашим отношением к ситуации.

– Было бы удивительно, если бы оно оказалось другим. – Мариса слегка наклонилась вперед. – Если я верно припоминаю, несколько месяцев назад мне сообщили, что будет лучше, если я как можно скорее и незаметнее покину страну.

Ему хватило совести покраснеть.

– Ну что ж. – Она поднялась. – Благодарю вас за визит, было, как всегда, приятно услышать последние новости с родины. Однако сейчас меня ждут другие дела.

– Но вы не можете просто… – Посол сглотнул.

Мариса бы даже пожалела его, если бы он не был правой рукой Кирилла, одним из людей, которые превратили в кошмар их со Стефаном жизнь.

Посол слегка ослабил узел галстука:

– Я хочу сказать… ваш ребенок…

– Ребенок? – Мариса смерила посла ледяным взглядом, которым мог бы гордиться сам Кирилл.

– Король Кирилл надеется… Более того, он даже начал некоторые приготовления…

Приготовления к чему? К тому, чтобы усыновить ее ребенка? Или заставить ее сделать аборт? По спине Марисы побежали мурашки.

Конечно, в глубине души Мариса по-прежнему сомневалась, что сумеет быть хорошей матерью. Однако это не значит, что она позволит Кириллу и его приспешникам прикоснуться к ее ребенку хотя бы пальцем.

– Как обычно, планы моего дядюшки поражают воображение. – Мариса сделала усилие, чтобы не позволить охватившему ее страху отразиться в голосе. – Излагайте.

Посол поерзал в кресле, откашлялся и наконец начал говорить:

– Король милостиво решил устроить династический брак, который позволит узаконить ребенка и спасти вашу репутацию. Он ведет переговоры об этом с принцем…

Мариса подняла руку, и посол мгновенно замолчал. Его слова пронзали ее словно стрелы, и прошла почти целая минута, прежде чем она смогла заговорить.

Должно быть, Кирилл не может перенести ни малейшей тени, падающей на королевскую семью. Или, возможно, ему нужно что-то позитивное в прессе, чтобы отвлечь внимание от его сурового правления, которое вызывает все больше недовольства. А королевская чета и ее ребенок как нельзя лучше подошли бы для подобной задачи.