Греческие богини. Архетипы женственности - Галина Бедненко

Тогда я написала о ней статью, для себя. Качественную настолько, насколько позволяли мне имеющиеся источники и собственный профессиональный опыт. Через некоторое время мне вдруг написали с телевидения и попросили дать интервью о Еве Браун. Я рассказала о ней, и выпуск вышел в эфир. Это был последний день «команды Киселева» на ТВ-6, выпуск новостей «Сегодня». Вновь случилась некая знаковая синхронность: я говорила об этом в последний день определенной эпохи и вместе с тем — в вечном «сегодня». Что это точно значит — я не знаю. Но с тех пор не тревожит меня (вроде бы) больше и образ Евы Браун, в прошлом году я спокойно пережила и майские праздники.

Одна моя подруга рассказывала о своем «цветаевском» периоде, когда ей снились сны, будто она и есть Марина Цветаева, она писала похожие стихи, и выяснялись неожиданные параллели из ее жизни... Смысл подобных явлений часто остается неизвестным, но для творческих женщин они оказываются значимым Ресурсом.

Индивидуальное творчество

Некоторые женщины в свое время оказались в плену фантазии или иллюзий и на какой-то период потеряли связь с обыденной реальностью. Однако если им удалось благополучно выбраться из «мира сновидений», то вернулись они со способностью путешествовать между этим миром и иным и указывать дорогу другим людям. Так становятся поэтессами, режиссерами, писательницами с уникальным авторским почерком или психотерапевтами. Такие люди как бы знают («ведают»!) свою дорогу в подземном мире.

Обычно в главах об идентификации с архетипом мы говорили и будем говорить о слишком неуклонном следовании одной модели поведения, о повторении обычных ловушек сценария той или иной богини, а также о признании себя слишком «большой фигурой» по сравнению с нормальным состоянием смертного. Это актуально и для греческой мифологии самой по себе (скажем, в скандинавской вопрос о соперничестве с богами не стоит вовсе), и для нашего видения мира в свете рассматриваемых ролей и сюжетов.

Архетип Коры-Персефоны мы видим в трех образах: Девы — Жертвы — Царицы. Поэтому, строго говоря, идентификация здесь возможна лишь с каким-либо одним из ее ликов. Так, может существовать сильная привязанность к образу «невинной девочки», безответственной и очаровательной Коры. В определенном возрасте все девушки — в большей или меньше степени Коры, и это естественно. Но заигрывание с этой моделью выглядит весьма натужно. Архетип Коры невозможно поддерживать достаточно долго (если женщина физически и психически здорова): естественные процессы, да и большинство вызовов в жизни требуют от нее дальнейшего развития.

Взрослая женщина, идентифицирующая себя с Корой, часто ведет себя как маленькая девочка, эгоистичная и непосредственная, достаточно беспомощная в быту и нарочито наивная, безответственная в личных отношениях и даже откровенно невоспитанная. Во внешнем поведении она вполне может выбрать маску — обычно детскую — Красивой куколки (и тогда мы видим налет неразвитой Афродиты), Девочки-вундеркинда (с гримом юной Афины) или даже Озорного сорванца (с отображением Артемиды). Такая дама может притягивать грустного Внутреннего Ребенка других людей своим внешним отыгрыванием детской роли, но для нее самой дело обстоит совсем иначе.

Она Ребенок лишь внешне, внутренне же остается лишь неразвитой, инфантильной взрослой женщиной с потребностями, которые присущи уже взрослому человеку, но и с нереализованными, неудовлетворенными (такого голодного не накормишь) желаниями ребенка[85].

Пытаться компенсировать себе эту недостачу женщина, идентифицирующаяся с Корой, может путем поддержания зависимых или даже симбиотических отношений с сестрой или матерью или создания новых отношений такого рода с мужем или ребенком. При этом от мужа может требоваться играть для нее роль доброй матери, обеспечивать материально, заботиться о том, чтобы кто-то вел хозяйство (иначе он — злобный тиран, и вот Кора уже примеряет маску Жертвы), от ребенка же — быть вечным источником бескорыстной и нерассуждающей любви.

Кора-Персефона умеет и любит создавать вокруг себя иллюзорный мир, и близкие люди обычно находят в нем свое место.

Однако роль непосредственной и «детской» Коры легко спутать с игривой Афродитой или возвышенной Гестией. При анализе и интерпретации видимого или происходящего стоит иметь это в виду.

Роль Коры — неразумной и послушной девы — зачастую поддерживается искусственно в патриархатном обществе[86]. Предпочтение сыновей видно невооруженным глазом, и их свобода часто противопоставляется неволе дочерей. Приведем стихотворение известного китайского ученого III века нашей эры Фу Сюяна:

Горько, право, родиться женщиной,

Трудно представить себе что-либо более низкое!

Мальчики могут открыто стоять

перед распахнутыми воротами,

С ними обращаются как с божествами

с момента их рождения.

Их мужской дух может быть усмирен

лишь четырьмя морями,

Десять тысяч миль они проходят, побеждая бурю и пыль.

Но девочку растят без радости и любви,

Никто в семье о ней не заботится по-настоящему.

Когда она вырастет, ей приходится

прятаться во внутренних покоях,

Покрывать голову, не смотреть в лицо другим.

И никто не прольет слезу,

когда она уходит из дома, выйдя замуж,

Все ниточки, связывающие ее с родней, разом обрываются.

Наклонив голову, она старается скрыть свои чувства,

Ее белые зубы закусывают алые губы.

Теперь она должна кланяться и стоять на коленях

бесчисленное множество раз,

Смиренно вести себя даже со служанками и наложницами.

Любовь ее мужа так же далека, как Млечный путь,

Но она обязана следовать за ним,

как подсолнух за солнцем...[87]