Воссоединение - Эми Сильвер

Ей было слышно, как Эндрю и Джен болтают в кухне, как Эндрю расспрашивает ее о ребенке, о том, когда он должен родиться, делала ли она ультразвуковое исследование. Она спрашивала его о карьере, о работе Натали. По-прежнему ли она пишет? Ее веселое оживление раздражало Натали, и она почувствовала маленький, горячий укол гнева в затылке. Тебе нужно все это знать? Если бы ты действительно была нашим другом, ты бы все это знала. А где ты была, Дженнифер, когда я делала свое ультразвуковое исследование? Она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов и постаралась, чтобы это неприятное ощущение исчезло.

Обед был вкусный. Говяжья грудинка, запеченная с овощами, а к ней пышная, нежная картофельная запеканка с луком. Запивали еду темно-вишневым «Пино Нуар». Разговор тек, то угасая, то возобновляясь, мягко обходя острые углы. Обсуждали планы Джен, то, где она будет жить, что будет делать. Только, похоже, у нее не было никаких планов, она знала только, что хочет вернуться в Англию, что парижский период для нее на данный момент закончен.

– А что насчет отца ребенка? – спросил ее Эндрю. – Разве он не захочет участвовать во всем этом? Тебя это устраивает?

– Я думаю, он утратил право голоса в этом вопросе, – сказала Джен, вскидывая подбородок и сжимая рот в прямую, твердую линию.

– В самом деле? Ты не хочешь, чтобы он вообще имел какое-то касательство к ребенку? – в голосе Эндрю слышалось неодобрение, возможно, неразличимое для остальных за столом, но Натали его уловила и улыбнулась. Из многих вещей, к которым Эндрю относился серьезно, отцовство было на первом месте.

– Я простила ему его первую измену и вторую, – тихо ответила Джен. – После этого я попыталась ничего не замечать. Но когда мне стало известно, что он продолжает интрижку даже после того, как узнал о моей беременности, я решила, что с меня довольно.

– Джен, все это, конечно, ужасно, но это же его ребенок…

Натали откинулась на стуле, стараясь не слишком наслаждаться тем, что ее муж в кои-то веки противоречит Джен.

– Хотя это не так уж необычно, верно? – вмешался Дэн.

– Что именно?

– Ну, – продолжал он, задумчиво гладя сенсорную панель своего мобильника, – я думаю, здесь это просто больше распространено. В Европе, я имею в виду. На континенте. У них более… свободное отношение к верности. Возможно, более зрелое отношение…

– О, ради бога, – пробормотал Эндрю, допивая остаток вина.

Дэн поглядел на него несколько удивленно.

– Что такое?

– Откуда это? Почему принято считать, что это по-взрослому и даже мудро – предавать человека, с которым ты пообещал быть вместе?

– Это не совсем то, что я имел в виду…

– Ты сказал, что это зрело. Неверность говорит о зрелости. То есть неумение придерживаться своих обязательств – это для тебя признак зрелости, да?

Дэн пожал плечами, покачал головой и вновь занялся едой. Натали смотрела на разгорающиеся щеки своего мужа и чувствовала, что сама краснеет от гордости.

Ее также позабавило, как быстро Дэн отступил. Спустя столько лет, когда столько воды утекло, их отношения друг с другом не так уж изменились. Дэн, известный кинорежиссер, по-прежнему подчинялся мнению Эндрю, простого учителя. Эндрю по-прежнему был моральным авторитетом, человеком с твердыми принципами, аж до чрезмерности, до чувства собственной непогрешимости. Джен по-прежнему искала у мужчин (сначала у Эндрю, затем у Дэна) одобрения своих действий, сама была не в состоянии с этим справиться. А когда Лайла находила что-то смешным, она смотрела на Натали, потому что знала, что Нат тоже засмеется. У них всегда было одинаковое чувство юмора.

Натали спрашивала себя, не потому ли отношения внутри их компании остались прежними, что их дружба сформировалась, когда центром группы был Конор. Поскольку он уже не мог развиваться, не могли развиваться и они. Или, возможно, это было так же, как в родительской семье: ты волей-неволей возвращаешься в свое подростковое состояние; так Натали начинала вести себя как пятнадцатилетняя девчонка, как только оказывалась в доме у матери.

Впрочем, она-то изменилась. В какой-то момент она стала им чужой.

Она вовсе не мечтала о такой роли. Эта роль не пришла к ней сама собой. Эндрю сказал ей в это утро: почему ты не можешь помнить хорошее? Она могла, могла его помнить, просто, кажется, больше не в состоянии была его чувствовать, даже не могла представить, каково это по ощущениям – любить их всех.

– Джен, – сказала Натали, делая попытку ступить обратно в круг друзей, – ты что-нибудь знаешь о Мэгги? Или о Ронане?

– С Ронаном я давно не разговаривала. Кажется, он переехал в Дубай или куда-то еще. Но с Мэгги я поддерживаю связь. Я подумываю поехать в Ирландию, когда разберусь тут с делами, побыть с ней некоторое время перед рождением ребенка.

– Извините, – перебил Зак, – а Мэгги – это кто?

– Мама Конора, – ответила Джен. – А Ронан его брат.

– Понятно. Значит, вы очень близки с этой семьей, – сказал Зак, – раз до сих пор продолжаете поддерживать отношения.

– О да. Очень. Я знаю их с шестнадцати лет, так что… – Она замолчала, поднялась с места и начала убирать посуду. Натали тоже встала, чтобы ей помочь. Она ополоснула тарелки и загрузила их в посудомоечную машину, а Джен тем временем приготовила десерт.

– Это ведь было вождение в пьяном виде, да? – спросил Зак, когда Джен поставила перед ним абрикосовый тарт-татен[11]. – Из-за этого произошла авария?

Натали увидела, как два красных пятна выступили на щеках у Джен; сама же она почувствовала, как кровь отливает от ее лица.

– Нет-нет, – сказала Джен, отворачиваясь.

– Извините, – смутился Зак. Он повернулся к Лайле. – Мне показалось, что ты так сказала…

– Давай оставим это, ладно? – тихо пробормотала Лайла.

Натали снова села за стол, взгляд ее был устремлен на Лайлу.

– Ты сказала ему, что Конора убил пьяный водитель? – спросила она.

– Нет. Я сказала, что…

– Что ж, так оно и было, – вступил в разговор Эндрю. Он посмотрел Заку прямо в глаза. – Это был я. Я был за рулем. Я выпил лишнее. Произошла авария. Конор погиб. – Его голос был тверд и ровен.

– О боже, извините…

– Эндрю не виноват, – настаивала Джен. – Содержание алкоголя не зашкаливало. Они сделали анализ крови. Содержание алкоголя не превышало норму. Это был просто несчастный случай.

– Это была моя вина, Джен, мы все об этом знаем. Анализ крови был сделан через несколько часов, – мягко сказал Эндрю, улыбаясь ей тихой, грустной улыбкой, и Натали почувствовала, как рыдание закипает у нее в горле. Ей было нестерпимо видеть, как он взваливает все на свои плечи.