Карательный отряд - Александр Тамоников

Наконец-то оклемался Баженов. Оценив обстановку и поняв, что силы боевого охранения практически подавлены, он отдал приказ своим бойцам, занявшим позиции за колесами машин:

– Всем! По противнику, огонь!

Автомобилисты огрызнулись плотным огнем.

Сориентировался и прапорщик Гуагидзе. Он увидел, как на трассу выскочили душманы. Отдал команду бойцам «летучки», находившимся рядом:

– Петруха! Огонь по склону! Саня – все внимание трассе за БМП!

Прапорщик и рядовой, сместившись к обочине, ушли из-под обстрела моджахедов, который те открыли по мастерской. И несколькими очередями срезали группу Алима. Вернулись на исходную позицию. Прапорщик крикнул водителю:

– Петруха! Ты чего не стреляешь? Ранен?

Но Петруха не ответил. Он, в отличие от Гуагидзе и рядового из штата МТО-АТ, уйти из-под обстрела духов с фланга не смог. Некуда ему было уходить. Так и остался лежать на каменной трассе с простреленным горлом! Гуагидзе выругался:

– Суки! Достали пацана! – Повернулся к оставшемуся в живых солдату: – Саня! Держи фланг. Там вновь могут объявиться духи! Прикрывай ребят-пехотинцев, получивших контузию. Они без сознания. Понял, Саня?

– Понял, товарищ прапорщик!

Гуагидзе выкатился из-за задних колес и выстрелил из автомата по склону. Стрелял наугад, не видя целей. Как их не видели и остальные бойцы колонны. Левый фланг пока еще держали четверо бойцов взвода Залепина.

Внезапно откуда-то слева ударил пулемет моджахедов. Это Амин открыл отвлекающий огонь. Фонтаны пыли от пуль выросли перед самыми машинами. Баженов подумал: почему духи не бьют по машинам? Не знают, что в кузовах боеприпасы? Ну и что? Все равно могли бы пробить тенты. И тогда бой закончился бы. Подрыв одного «КамАЗа» вызвал бы подрыв и других машин. Почему же духи не бьют по кузовам? Взвизгнувшая возле виска пуля, срикошетившая от дорожной гальки, прервала размышления офицера, вернув его в действительность. Фланговый огонь заставил его бойцов прекратить стрельбу и вжаться в грунт. Что грозило возможной атакой противника. Надо приводить солдат в чувство. Баженов поднялся и крикнул ближайшему бойцу:

– Передать по колонне! Возобновить огонь по склону. Нас слышат внизу, и помощь уже идет!

Насчет помощи офицер крикнул, особо не надеясь на эту помощь, просто для того, чтобы поднять дух солдат. Но колонна продолжала молчать. Стрелял лишь прапорщик Гуагидзе, который отчаянно матерился на правом фланге, да солдаты мотострелкового взвода, те, что не подпустили к колонне душманов Бабрака. А вот фронт обороны молчал. Баженов вновь крикнул:

– Огонь, мать вашу! Или хотите, чтобы духи вам головы поотрубали?

Солдаты не ответили. Пулеметный огонь деморализовал их. Баженов принял решение выйти на открытую местность. Возможно, этот его шаг заставит бойцов включиться в бой. Он крикнул в сторону горевшей передовой БМП:

– Пехота! Слышите меня? Старший лейтенант Баженов!

В ответ раздался одинокий голос:

– Слышу, старлей!

– Сколько вас?

– Четверо!

– Позицию пулеметчика видите?

– Нет!

– Ну хоть откуда он примерно бьет?

– Из-за большой глыбы земли, что сразу за кустами!

– Накройте его огнем!

– Накроем! А чего ваши баллоны не стреляют? Чего ждете?

– Накройте пулеметчика, я встряхну их!

– Ладно!

И тут же от БМП веером разошлись три очереди. Две из них накрыли земляную глыбу. И неожиданно для всех из-за нее раздался истошный вопль. Пулемет замолчал. На склон выкатился душман, державшийся обеими руками за живот. Пуля нашла цель. Случайно! Амин перекатывался все ниже, истошно вопя от боли! Вопль душмана оборвал одиночный выстрел мотострелков.

Наступила тишина. Ею воспользовался Баженов. Он выскочил из-под «КамАЗа» и закричал:

– Солдаты, черт вас побери! Очнитесь. Смотрите, вот он я, перед колонной! Смотрите, мать вашу за ногу!

– Охренел, замполит? – закричал Гуагидзе. – Быстро назад!

Закричали и солдаты:

– Все нормально, старлей! Уходи!

Закричал и Рамазан.

В этот короткий период внезапного затишья в бою кричали все и на дороге, и на склоне.

– Братья! Гранаты к бою! Забрасывайте!

К машинам полетели и мощные оборонительные «Ф-1», и наступательные «РГД-5»! Рваться они начали у самой обочины. Не успел Баженов укрыться под «КамАЗом». Ударная волна отбросила старшего лейтенанта к автомобилю. С Баженова слетел защитный шлем. Оставшись без каски, старший лейтенант неприкрытым затылком влетел в борт и мгновенно потерял сознание. Осколки достали прапорщика Гуагидзе. Гиви, всегда такой веселый, жизнерадостный, привалился к колесу. У него был пробит левый висок. Его напарник Саня вывалился на трассу. У него вместо правого глаза зияла черная дыра.

И только бойцы погибшего Залепина продолжали бой. Они заняли удобную позицию. Одно мешало – дым от разгоревшейся передней БМП. Густой и черный, он расползался плотной завесой вдоль трассы, смешивась с дымом от горевших двух других боевых машин пехоты.

И в колонне оставались еще два не получивших ни царапины солдата. Рядовые Романов и Мыльцев. Но они не поднялись и после призыва выскочившего из-под «КамАЗа» замполита. Не имевшие опыта, бойцы растерялись. А видя вокруг трупы и кровь, полностью утратили способность к сопротивлению.

Рамазан же, просчитав ситуацию, приказал моджахедам обойти колонну справа и с фланга атаковать позиции мотострелков. Одновременно с вступлением в бой и душманов Бабрака. Бандиты бросились к колонне. Еще одного из них подстрелили солдаты Залепина. Но у них кончился запас боеприпасов. Патронов четверть магазина на каждого, да гранаты – по две на человека. Старший мотострелков сержант Дзанава приказал:

– Леха, Семен – левый фланг! Я и Сокол – правый! В случае чего все во фронт! Держимся, мужики. Замполит что-то насчет помощи кричал. Наверное, смог связаться либо со складами, либо с полком. А значит, помощь подойдет. Патроны экономить, стволы на одиночный выстрел!

Его одногодок Леха предположил:

– Витя, может, задымим вдогонку к БМП местность да попробуем свалить в ущелье? Спустимся в пропасть. Там уже ни одна гадина душманская не достанет!

Дзанава ответил:

– Подумал, что сказал? А пацаны-автомобилисты, да и наши ребята со второй и третьей БМП? Не все же убиты. Есть и раненые. Ты предлагаешь бросить их? Под тесаки духов? Нет! Будем держаться до последнего патрона!

– А если помощь не придет?

– Значит, со всеми здесь останемся! Хотя, кто хочет, может уходить, спасать шкуру! Никого не держу и стрелять в спину не буду. Только как потом вы в полку ребятам в глаза смотреть будете? Как жить будете? Что, Леха? Уходишь? Кто уходит?