Потаенный дворец - Дайна Джеффрис

class="p1">– А ты завтра снова уедешь? – (Он кивнул.) – В таком случае…

Закипающий чайник заставил Флоранс повернуться к плите. Она ополоснула заварочный чайник, бросила заварки и помешала.

– Послушай, – продолжал Джек, – если ты останешься, когда я уеду, уверен, это заставит Белинду покинуть дом. А если уедешь ты, она может застрять здесь надолго.

– Я не могу вставать между вами, – возразила Флоранс, перенеся заварочный чайник на стол.

Она наполнила чашки, добавив молока и немного сахара.

Прежде чем снова заговорить, Джек тяжело вздохнул:

– Флоранс, давай куда-нибудь съездим и там обстоятельно обо всем поговорим.

– Не знаю, о чем еще говорить.

– А мы поищем. Можно прокатиться в Дартмур. У меня есть небольшой запас бензина. Ты ведь там не бывала? – (Флоранс покачала головой.) – Я люблю это место. Там мозги прочищаются. Скажи «да». Ну пожалуйста! Чемодан отнеси в мою комнату.

– В твою комнату? – переспросила она, подумав о его большой железной кровати.

– Да. Заяви о своем присутствии. Я переночую в кладовке.

Флоранс попыталась улыбнуться. На мгновение ей подумалось… впрочем, не важно, о чем ей подумалось. Дом сейчас был полон ощущениями супружеских отношений Джека и Белинды, словно здесь по-прежнему обитали призраки прошлых лет их совместной жизни. Возможно, в Дартмуре у них действительно получится разговор.

Белинда еще спала, когда они уехали.

День выдался холодным. Живые изгороди, усыпанные ягодами, слегка покачивались на легком ветру. Путь в Дартмур пролегал по извилистым проселочным дорогам. Вскоре они заметили небольшой дорожный указатель с надписью «Принстаун». Флоранс уже давно не видела указателей на дорогах. Миновав фермы и перелески, машина вывернула к пустошам. Проехав еще немного, Джек свернул на обочину и заглушил мотор. Флоранс вылезла, огляделась и пошла вслед за Джеком, ощущая неожиданную легкость походки. Заросли папоротника-орляка успели порыжеть и побуреть, а воздух на фоне ярко-синего неба казался мерцающим. От ярких красок осени и просторов веяло спокойной радостью, которая передалась и Флоранс. Она вскинула руки и потянулась к небу.

– Теперь ты понимаешь, почему я предложил сюда поехать, – сказал Джек, наблюдая за ней. – Всякий раз, когда я не знаю, куда повернуть, я еду в Дартмур.

– Куда повернуть с Бе…

Флоранс не договорила. Джек схватил ее за руку:

– Идем, нам надо прогуляться.

И они пошли, хрустя сухим папоротником.

– Здесь полным-полно тайн. – Джек обвел рукой пространство земли и неба. – Каменные круги, мегалиты, остатки средневековых поселений. Удивительное место. Согласна? – (Флоранс кивнула, указав на сооружение, напоминающее каменный крест.) – Их тут полным-полно. Мне нравится думать о людях, которые здесь жили и умирали или проходили по этим местам. Приятно, что с тех доисторических времен в Дартмуре ничего не изменилось. – Он замолчал и вздохнул.

– Ты что? – спросила Флоранс.

– Да так… Просто надеюсь, что мы никогда не утратим наши уголки дикой природы.

– Иногда мне хочется ощутить такую же дикость внутри, – призналась Флоранс. – А тебе?

– Да, – кивнул Джек, – хотя порой это опасно.

– Снаружи? Или внутри?

– Наверное, и там и там. – Джек искоса посмотрел на нее и улыбнулся. – Здесь часто бывают туманы. Они наплывают с такой скоростью, что могут вызвать гибель людей.

– Как?

– Люди сбиваются с пути. Даже если хорошо знать местность, в туман без карты и компаса не обойтись.

Ветер приносил запахи овечьего навоза, влажного торфа и древесного дыма. Но еще острее пахло почти нетронутой природой. Природные энергии захлестывали Флоранс, пульсируя по всему телу. Взбудораженная ими, она резко повернулась, готовая взять Джека за руку, но он успел отойти и теперь стоял, глядя в другую сторону.

Она вновь посмотрела на вересковые пустоши, над которыми светился воздух. Ей совсем не хотелось покидать Девон.

– Летом здесь все покрыто вереском, – сказал Джек, вклинившись в ее мысли. – Повсюду разносится аромат утесника. Это чем-то похоже на смесь кокосового ореха и марципана. Особенно на жаре.

– Я где-то читала про кусты утесника. Люди верили, что в них прячутся ведьмы.

– Только ведьмы и могут выдержать шипы, – засмеялся Джек. – В детстве я специально ходил высматривать ведьм.

– И нашел хотя бы одну?

– А как ты думаешь? – спросил он и улыбнулся.

Оба снова замолчали. Потом Джек посмотрел на часы:

– Как насчет перекусить перед возвращением? В городе есть отель с неплохим рестораном.

Флоранс кивнула, и они пошли к машине. Возле машины, прежде чем открыть дверцу, Джек потупил взгляд, сунул руки в карманы и вдруг спросил:

– Мать тебе писала, пока меня не было?

Флоранс покачала головой.

– Джек, а ты почему-то никогда не говоришь о своей матери.

Он отвел взгляд, затем снова повернулся к Флоранс:

– У меня был брат-близнец. Родился мертвым, отчего мать вечно тряслась надо мной. Кстати, она, как и ты, потрясающе умела печь. Это я помню.

– От чего она умерла?

– От перитонита. – Джек поднял голову к небу. – Вот и облака наползают, – сказал он, меняя тему.

– Прими мои запоздалые соболезнования по поводу твоих матери и брата.

– Все это уже в прошлом… Глэдис говорила, что котята готовы проститься с мамой кошкой. Среди них есть один симпатичный, янтарного цвета. Глэдис наметила его тебе. Обещай, что останешься.

– Джек, а кто такой Чарли? – спросила Флоранс, вспомнив слова Белинды.

Джек осторожно отвел волосы, падавшие ей на глаза. Жест был настолько ласковым и нежным, что у нее защемило сердце.

– Здесь действительно чувствуешь дикую природу, – сказал он, словно не слыша ее вопроса.

«Пожалуй, эта природа даже слишком дикая, – подумала Флоранс. – Особенно под свинцовым зимним небом».

– Я приезжаю сюда насладиться безмолвием верещатников. И прочувствовать, что жизнь гораздо многообразнее, чем мы позволяем себе признать.

Флоранс кивнула. Они надолго замолчали. Рядом с Джеком вспорхнула какая-то птица. Дрозд, наверное. Пролетев немного, птица опустилась на куст боярышника. Флоранс стояла не шевелясь и ждала, когда Джек ответит на ее вопрос. Над головой пронеслась большая стая птиц с золотисто-черным крапчатым оперением и опустилась на землю поодаль.

– Золотистые ржанки, – тихо, словно для себя, сказал Джек. – Сейчас они перебираются к низменностям.

Он медленно повернулся к Флоранс. Время тоже замедлилось. Флоранс заметила, что морщинки вокруг его глаз стали глубже.

– Чарли был моим сыном, – наконец произнес он. – Моим малышом.

Его лицо было невыразимо печальным, отчего у Флоранс перехватило дыхание. На ум пришли картины, изображавшие Мадонну с Младенцем. Но отцов художники никогда не изображали. Горе, которое Джек носил в себе, сейчас выплеснулось наружу.

– Узнав, что Белинда беременна, мы с ней добросовестно попытались наладить отношения. – Джек взглянул на небо, затем снова на Флоранс. – Пойми, я бы с готовностью отдал жизнь за своего малыша. Но… он отдал свою.

Флоранс осторожно вдохнула, боясь услышать, почему не стало его сына.

Джек медленно побрел в сторону от машины. Когда он заговорил,