Сумерки в раю - София Герн

Чисто вымытая машина завелась сразу, а что еще можно ожидать от новенькой «ауди»? Да и Майя ездила аккуратно. Алена включила радио «Ностальжи» и тронулась с места. Машины шли сплошным потоком, но ее это не раздражало, как обычно. Она настроила себя на спокойный, едва ли не безразличный тон, которому способствовали старые заезженные мелодии, которые одну за другой предлагал вниманию своих слушателей диск-жокей. То, что надо. Особенно когда в стекло барабанит затяжной дождь и небо нависает над городом как грязное ватное одеяло.

Алексей ждал ее за столиком маленького симпатичного зала этой милой итальянской траттории, попивая темно-красное вино. Из динамиков звучали уже сегодня слышанные ею по радио реликтовые песни Тото Кутуньо, не навязчиво, а так, для создания атмосферы. И атмосфера действительно создавалась. Пришел официант, Громов заказал ему лазанью, а Алена здешнюю фирменную пасту с морепродуктами. Он налил ей в бокал вина.

— Ну что, за твой приезд? Или за новую должность?

— Какую должность? — Алена отпила глоток, тепло разлилось по ее пустому желудку, приятное, мягкое тепло, и удивилась, что никак не среагировала на слова Громова.

— Я хочу, чтобы ты была главным редактором канала, эту профурсетку Богородского я уволил. Она ничего собой не представляла, только ноги раздвигать умела, как говорят.

— А про меня?

— Что про тебя? — не понял Алексей.

— Что говорят про меня? Тоже что-то в этом роде? И как ты мог, Алеша, выбалтывать Богородскому подробности наших отношений?

— Что? — Алексей вытаращил глаза, он совершенно искренне не понимал, о чем она говорит.

— Андрей рассказал мне, как ты с ним делился.

— Бог ты мой! Ну и гадина! Алена, неужели ты поверила? Он давно на тебя рот разевал и так, и сяк меня пытал. Но как ты могла подумать, что я стану с ним откровенничать? Да я вообще ни с кем не откровенничаю. Это не в моих правилах. Знаешь что, дорогая моя, ты передо мной виновата.

— Прости. Я хотела сказать тебе, когда вернусь…

— А я и так все понял. Мне ничего говорить не нужно. Понял. И смирился. В конце концов, не стану же я удерживать женщину, которая меня больше не любит? Да и вообще, на мой век, прости уж, баб хватит. Конечно, Алена, ты особенная, но не единственная женщина на белом свете. Так я для себя решил. Так легче. Впрочем… если ты передумаешь…

— Нет, Леша, я не передумаю. Прости. Но все равно. Спасибо, что ты так себя ведешь.

— А как? Как нормальный человек? Алена! Я действительно совершенно нормальный. Хотя и эгоист. Этого не могу не признать. А вот Богородский… Черт! А он хороший психолог, если раскусил тебя в два счета. Впрочем, чему я удивляюсь? Он, что называется, родом из спецслужб. Их и не тому обучали.

— Да? — Алена подняла брови. — А я и не знала… Он сказал, что когда-то учился в медицинском. Вместе с Антоном…

— Это с Раушенбахом? Эй! Ты что? Понятно, — сказал он и налил себе еще вина. — Вот, значит, кто мой счастливый соперник.

— Уже нет. Я уехала. Опять благодаря Андрею Викторовичу. Его стараниям.

— Надо же. Накрутил мужик. Ну не расстраивайся. И это пройдет. А если твой Антон такой же нормальный человек, как я, то он все правильно поймет.

Алена улыбнулась сквозь блеснувшие в глазах слезы, но волю им не дала. Еще не хватало, чтобы тушь размазалась! А она считала, что Громов монстр какой-то. Да ничуть! Что бы о нем ни говорили. Сейчас она была благодарна ему за поддержку, которой меньше всего ожидала. Действительность немного прояснялась, противный туман рассеивался, а за окном кончился мелкий моросящий дождик и сквозь прореху облаков упрямо рвались солнечные лучи.

— Знаешь что, шоколадка Аленка, езжай-ка ты сегодня в какой-нибудь салон красоты, приводи себя в порядок и будь готова к новым свершениям. Это мое последнее слово как твоего начальника. Вообще-то, рассматривай это как приказ. Подкрепись и — вперед!

И она подчинилась. Очень кстати оказалось новое восстанавливающее лечение антистресс с использованием природной косметики. Она прошла целый ряд процедур программы Half-Day SPA. Ее кожа засияла, ее уверили, что это лучший вариант при смене климата. Сильные руки массажиста сотворили чудо. Она вышла из салона почти счастливой, тело казалось невесомым, как воздушный шарик. Жизнь возвращалась в привычное русло. И Алена уже подумывала о том, что ее отдых в раю ей только приснился, настолько далеким вдруг все показалось. Но Антон… Эта заноза сидела в ее сердце. И вряд ли она сможет извлечь ее в ближайшее время. Конечно, она не станет ему звонить. Конечно, она оставит все как есть. Что бы там ни говорила Майя. Не нужно с этим разбираться. Нужно просто признаться самой себе, что она поступила глупо. Ну и пусть. Глупо так глупо.

Нет у нее пока сил эту глупость исправлять. А может быть, и никогда не будет. Может быть, доктор Раушенбах и думать про нее забыл. И счастлив со своей подружкой. Неважно даже, беременна она или нет. Хотя почему нет? Это так естественно. И потом, даже если все не так, как ей представляется, готова ли она бросить все ради него и начать совершенно новую жизнь? Вот если бы он ей предложил… Дальше, однако, Алена думать не стала.

Дома она занялась неотложными делами, с головой погрузившись в разные бытовые мелочи, и, хотя Майя оставила студию в идеальном состоянии, все равно обнаружила, что все не так. Какие-то предметы стояли не на своих местах, цветы, несмотря на заверения подруги, требовали немедленного внимания, на ней висела еще и стирка, а завтра нужно будет вызвать химчистку. Под вечер она валилась с ног от усталости, но эта усталость была ей даже приятна. По крайней мере, не нужно все время одергивать себя, чтобы не думать об Антоне. Но, как оказалось, не думать она не могла. И во сне, как наяву, увидела багровеющий над океаном закат, окрасивший все в теплые розоватые тона, и себя рядом с ним. Они сидели на веранде и ели сочный арбуз с карминно-красной мякотью, благоухающий на много миль вокруг. Она наклонилась к нему и стала есть арбуз из его рук. Липкий сок потек по его пальцам к запястью, и она провела по его руке языком. Его глаза были полуприкрыты, а сквозь сомкнутые губы вырывалось прерывистое дыхание. Теперь она взялась кормить его. Он облизывал каждый ее пальчик, щекотал языком ладонь. Сок потек по ее обнажившейся груди, по животу, и Антон припал губами к ее сладкой коже. А потом унес ее на диван в гостиной. Свежий ветерок трепал занавески, но Алена уже ничего не видела, полностью отдавшись ощущениям блаженства. Он исступленно целовал ее, спускаясь все ниже и ниже, настойчиво разводя ей в стороны ноги, а она вплетала пальцы в его густые волосы, придвигаясь к его жадному рту…

Пробудилась она от собственного крика, кинжально вспоровшего тишину одинокой студии. Она была вся влажная, и ей не оставалось ничего другого, как признать, что ее страсть, ее любовь к Антону не дадут ей покоя. Как бы она ни гнала все мысли днем, они настигнут ее, когда придет сон. Подсознание не поддается на уговоры разума. Ей ли этого не знать?

Она поднялась и стала привычно собираться на работу. Душ. Кофе. Покормить кота. Подобрать одежду. Наложить макияж. Сегодня у нее нет эфира, так что гримера тоже не будет. Как ей себя вести в новой должности? Положа руку на сердце, руководитель из Алены был никудышный, и она это прекрасно понимала. Но не стала сразу же отказываться. А вдруг у нее получится? Она привыкла верить в свои силы и в то, что научиться можно всему. Но куда девать собственный характер? Она не леди-босс. Это уж точно. «Соберись!» — приказала она себе. И почти собралась, когда в дверь позвонили. Она кинулась открывать с баллончиком туши в руке. И, открыв, не поверила своим глазам. На пороге стоял доктор Антон Раушенбах собственной персоной, смущенно улыбаясь, а в руке у него был громадный букет белых роз.