Сущность - Бентли Литтл

Меган обвела взглядом лица своих подруг. Те смотрели на нее внимательно, как будто от ее ответа зависело что-то очень важное. Ни на одном лице она не увидела и тени улыбки и подумала: «А что, если они все это спланировали, что, если они нарочно задают именно эти вопросы, пытаясь… пытаясь сделать что?»

Нет, чепуха. Это с ее стороны просто паранойя. Она заставила себя рассмеяться, они засмеялись тоже, и напряжение сразу же спало. И Меган опять решила ответить честно.

– Потому что я думаю, что в моем доме может жить привидение.

Реакция подруг на ее признание оказалась совсем не такой, как она ожидала. Они не расхохотались, не подняли ее на смех, только Зоуи издала неубедительный смешок, а Джули и Кейт окинули комнату опасливыми взглядами.

Они тоже это чувствуют.

Именно поэтому они и задавали ей такие вопросы.

Внезапно Меган стало холодно. И сразу же, словно по чьей-то команде, огни в комнате замигали, и девчонки вздрогнули от испуга. Зоуи, Кейт и Джули попытались было обратить все в шутку, но Меган не засмеялась. И подруги тоже. Им было не до веселья. Им было тревожно, страшно. Меган огляделась по сторонам, и ей показалось, что в комнате стало темнее, чем было несколько минут назад, что ее углы наполняет сгущающийся сумрак. Да, ладно, пустяки, сказала она себе, но едва у нее мелькнула эта мысль, как сумрак в одном из противоположных углов, казалось, сделался менее бесформенным, начал обретать… форму.

Зоуи заметила это тоже.

– Посмотрите, – прошептала она, указывая на угол.

Теперь там проступила какая-то человекообразная фигура, высокая, тонкая, с волнистыми туманными краями, словно у столба дыма, и эта фигура извивалась и поворачивалась, пока ее очертания не обрели четкость.

После чего она двинулась к ним.

Девочки истошно завопили. Все сразу. Их одновременные вопли ужаса слились в единый пронзительный, оглушительный визг, и фигура тотчас исчезла.

– Потише там! – крикнула им мама Меган, подойдя к подножию лестницы.

И сразу же реальный мир восстановился. Сумрака в углах как не бывало, свет снова стал ярким. Все пришло в норму, все вернулось на круги своя, и, испытывая такое облегчение, какого прежде она еще не чувствовала никогда, Меган крикнула:

– Прости, мам! Мы больше не будем.

Она снова оглядела свою комнату и не увидела ничего подозрительного или необычного – только свои собственные мебель и вещи, а также сумки и спальные мешки своих подруг. Меган подошла к кровати, не желая встречаться взглядом ни с кем из них. Никто больше не произнес ни слова, и, когда она предложила лечь спать, возражений не последовало, послышался только согласный ропот.

Зоуи накрылась простыней на своем матрасе, остальные залезли в свои спальные мешки. Не спрашивая согласия подруг, Меган оставила настольную лампу включенной, никто из девочек не попросил ее выключить свет, и она сразу же пожалела о том, что не оставила включенными все огни. Лампа горела тусклым желтоватым светом, и при этом мерклом свете углы комнаты вновь наполнил теперь уже слишком знакомый сумрак. Но она продолжала наблюдать и ждать, сумрак в углах больше не обретал четких очертаний, и через несколько минут Меган позволила себе расслабиться и откинуться на подушку, решив, что что бы это ни было, теперь все это уже позади.

В нашем доме живет привидение.

Она впервые произнесла это вслух и даже впервые так ясно сформулировала эту мысль для себя самой, но верила – это так и есть. И ее подруги тоже верили. Меган слышала, как они тайком перешептываются, лежа на полу, и подумала: «Интересно, что они сейчас говорят друг другу? Вероятно, они никогда больше не приедут в наш дом».

И она не могла их за это винить. Ей и самой не хотелось здесь находиться – а ведь это теперь был ее дом.

Зачем, зачем только они сюда переехали?

Из-за Джеймса.

Как всегда, источником всех ее проблем был этот слизняк.

Меган смотрела в потолок, думая о том, что она расскажет о случившемся своим родителям и стоит ли вообще хоть что-нибудь им говорить. Поверят ли они ей? Может быть, и поверят, если все ее подруги расскажут, что видели, хотя она была отнюдь не уверена, что они и впрямь захотят признать это, когда придет утро. Обычно при свете дня ночные страхи почему-то кажутся менее реальными. Перешептывание между тем прекратилось. Меган хотела спросить Зоуи, спит ли она – Зоуи была как раз из тех, кто, возможно, не станет избегать этой темы, – но не хотела при этом будить Кейт или Джули, не хотела, чтобы они услышали то, что она скажет. Так что в конце концов Меган промолчала, стараясь не думать о том, что произошло, но не в силах отвлечься на что-то другое.

В нашем доме живет привидение.

С первого этажа доносились звуки – это ее родители готовились лечь спать. Вот кто-то выключил телевизор, вот закрываются двери, вот кто-то из них спускает в туалете воду. Мало-помалу в доме стало тихо.

Слишком тихо.

Лежащей в своей кровати Меган постепенно начало казаться, что она в этом доме единственный живой человек. Это была глупая мысль, но все попытки убедить себя в нелепости этого страха ничего не давали, и вскоре эта мысль начала превращаться в твердую уверенность. В конце концов, не в силах и дальше сдерживать себя, Меган перегнулась через край кровати, чтобы проверить, живы ли еще ее подруги. К ее великому облегчению, все было в порядке. Джули тихонько похрапывала, Зоуи пошевелилась на своем перьевом матрасе. Кейт кашлянула.

Радуясь тому, что ее страхи оказались беспочвенными, Меган снова откинулась на подушку.

И краем глаза уловила какое-то движение.

У нее упало сердце.

Она медленно повернула голову вправо.

Чудовище возникло из стены, где оно пряталось, при этом сохраняя часть окраски и черт не только стены, но и двери, и туалетного столика. Меган сейчас была единственной, кто его видел, единственной, кто не спал, и она осталась лежать совершенно неподвижно, боясь шевельнуться, наблюдая за ним из-под прикрытых век, которые, как она надеялась, придавали ей вид спящей.

Рост и ширина этой твари были примерно одинаковыми, а голова почти касалась потолка. Если это вообще была голова. Ибо части фигуры этого существа, похоже, не имели аналогов ни в человеческом, ни в животном мире. И оно все время видоизменялось – то, что только что напоминало руку, втягивалось в торс, изгибающийся и поворачивающийся торс преобразовывался в голову, а затем – в ступню.

Неизменным оставалось одно – у него всегда было лицо. Его месторасположение могло меняться, но оно все время было видно, и на него было жутко смотреть – лицо представляло собой бушующий хаос с немигающими глазами и ощерившейся свирепыми клыками пастью.

Нависнув над ее спящими на полу подругами, чудовище осторожно сняло простыню, которой была накрыта Зоуи. Затем задрало ее слишком просторную футболку, но девочка не проснулась, и длинное щупальце – ибо эта штука выглядела именно так – протянулось к ее груди и скользнуло под футболку. Меган хотелось завопить