Бумеранги - Ольга Вечная

Со словами «ты не против?» Элен берет мой телефон, читает короткую переписку с другом:

Три дня назад от меня ему: «Тебя тоже травят?»

Минуту назад мне: «Да».

- Вас много осталось?

Показываю четыре пальца.

- И вы общаетесь между собой?

«Более-менее».

- «Roc» - это сокращение от Рокки? Учитывая, что мы говорили о боях, рискну предположить, что от Рокки Бальбоа?

Эм-м-м.

«Ну, почти… Скорее, от Рокко. Погугли. Потом расскажешь, чего нагуглила».

- А, ладно, - задумывается она, а глаза невинные. Святая простота. - Кость, он еще прислал сообщение. Читаю? «Raza, вылетаю завтра. Жди. И никому, б**ть, ни слова. Никому». Это плохо, да? Может, мне не лезть к тебе со своими уроками? Скажи Трофимову, чтобы не приезжал за мной завтра.

«Возможно, английский мне и правда теперь понадобится. До завтра, Элен. Если не боишься».

Она качает головой, и, отвернувшись, говорит вполголоса: «Разве что тебя. Немножко».

Зачем-то она сжимает кулаки, когда заходит в общежитие. Не поможет, девушка физически слишком слаба, чтобы драться. Чушь, везде вижу войну. Как только дверь за ней закрывается, жму по газам. Неожиданный бонус в том, что Рок приедет. Подумаем вместе, как быть дальше.

Элен

С тех пор, как я попала в золотую клинику, со мной начали твориться невероятные вещи, и прошлая ночь не стала исключением. Она поистине стоила предшествующего ей дня: длинная, разная, изматывающая. Восторг, граничащий с паникой; решение немедленно бросить новую работу, уволиться, сменялось фантазиями о еговнимании.

Разовского травят какие-то психи, да и сам он не от мира сего. И пока ни единой гарантии, что сможет и, главное, захочет помогать Крис. Но… эта дрожь тела, стоит лишь вспомнить о чужом, мужском, сильном и крепком. Он виновен в моем нападении, сам признал, покаялся. Он защищал меня.

Странная ночь, муторная, не подарила она мне отдыха. Утро принесло не только освобождение, но и необходимость вновь выбрать из двух зол меньшую. Вот только по каким критериям мерить?

«Я делаю это только ради Кристи», - повторяю себе, пока чищу зубы. Хоть сотню раз повтори, ложь правдой от этого не станет.

Снова сажусь на переднее сиденье белого «Рендж Ровера», остановившегося аккурат напротив подъезда общежития. Из-за большой машины, чтобы выйти из здания, было необходимо двигаться по самому краю крыльца. А насмешливые слова коменданта в спину: «скажи своему, чтобы баржу отогнал, ни пройти - ни проехать» все еще звучат в голове, когда закрываю за собой дверь. Скорее бы оставить позади общежитие и на целый день забыть о невзгодах, посвятив себя любимой работе.

Я что, действительно сказала «любимой»?

- Привет. А где Трофимов? - спрашиваю у Кости, сидящего за рулем. В новой одежде он выглядит прекрасно. Если мне, по его словам, идут яркие цвета, то он хорош в светлом тончайшем пуловере и классических голубых джинсах. Во всем темном он напоминает Энакина Скайуокера из третьего Эпизода, когда тот еще на стороне добра, но уже понятно по похоронному гардеробу, что ненадолго.

«Вместо Трофимова сегодня Алексей. Знакомьтесь», - Костя небрежно указывает на заднее сиденье, и я вздрагиваю, так как позади действительно сидит незнакомый мужчина. Около тридцати пяти лет на вид, огромный, суровый.

- Здравствуйте, - складываю руки на коленях. - Меня зовут Элен.

- Доброе утро, - нейтрально отвечает тот, внимательно рассматривая из окна наш дворик.

«А он кто?» - спрашиваю Костю жестами, он в ответ хмурится. Не любит, когда к нему обращаются не устно, но отвечает:

«Телохранитель», - затем хитро прищуривается, изображает пальцами пистолет и будто прицеливается, придерживая приклад второй рукой. Закрывая левый глаз, начинает отстреливаться по сторонам. Это настолько смешно, что не могу удержаться. Алексей же позволяет себе выдохнуть что-то вроде: пффф, дети.

- Пистолет есть? Настоящий? - включаюсь в игру.

«Антоха как узнал про второе за неделю нападение, едва со скорой не уехал, поэтому Алексею придется везде ходить с нами. Не обращай внимания, его работа следить за тем, чтобы мы остались в полном порядке, поэтому он ведет себя как спецназовец из среднебюджетной мелодрамы. Ему за это достаточно платят», - сообщая все это, Костя подъезжает к большому перекрестку, подается сильно вперед, едва не ложится на руль, следя за трафиком, дождавшись подходящего момента, жмет по газам и выруливает на главную дорогу.

- Куда мы едем? - прежде чем сказать это, касаюсь его плеча, привлекая внимание. Всегда так делаю.

«В офис. У нас важная планерка. Будешь моим переводчиком».

- Что? В «РазаВорлд»? Я не готова. Я тебя едва понимаю. И вообще…

- Девушка, не отвлекайте глухонемого водителя. Если он будет смотреть исключительно на вас, мы при первом же маневре улетим в кювет, а в этой ситуации я ничем помочь своему клиенту не смогу, - приказным тоном одергивает меня Алексей. Клянусь, мне показалось, что Костя при его словах чуть прищурился. Недовольно.

- Хорошо, молчу.

- Предложите Константину Игоревичу пустить меня за руль и болтайте на заднем сиденье сколько душе угодно.

Передаю Константину Игоревичу предложение пустить за руль своей новенькой и, судя по всему, горячо любимой игрушки Алексея, на что тот показывает украдкой средний палец и невозмутимо смотрит вперед.

- Так и передать? - спрашиваю, приподняв брови и скрестив на груди руки. Костя кивает, слегка улыбнувшись. Бунтует потихоньку. Могу поспорить, он не в восторге, что нас сопровождает Алексей. Вообще, заметила, что Костя хоть и совершеннолетний, и, по его словам, сам себя обеспечивает, ни от кого не зависит материально, но Антона Игоревича слушается беспрекословно. Интересно, почему?

- Он не очень хочет меняться местами, - это я говорю Алексею, повернувшись к нему лицом. Тот пожимает плечами:

- Тогда умоляю вас, сидите тихо. Я хочу пережить этот день и вернуться к семье живым и здоровым.

Остаток пути мы преодолеваем в тишине, пока Костя не глушит двигатель на подземной парковке уходящего в облака небоскреба.

- Костя, я не смогу, - признаюсь честно. - У вас там профессиональный сленг, я бытовую-то речь едва разбираю. Я опозорю и себя, и тебя и буду сильно переживать, - хватаю его за руку, он тут же ободряюще сжимает мою ладонь. Показывает большой палец, после чего выходит из машины, более не желая слушать возражения. С английского на русский или обратно - с удовольствием, но… меня ведь наняли переводить с другого языка, в котором я пока едва плаваю. Вот бы по пути встретился работающий кулер, ужасно захотелось пить. От страха не разгибаются до конца колени.