Король казино - Фридрих Незнанский

Да как сказать. Вроде созрел, — рассмеялся Гряз­нов.

Расскажи. Посмеемся вместе.

Лиля, будучи на конференции, ты узнала «коро­ля казино»?

Какая еще конференция? — нахмурился Ту­рецкий.

Всероссийская. По социальным проблемам. Свя­занная с хроническими неплатежами зарплаты. Вела вице-премьер Стрельникова, — пояснил Грязнов.

Ты-то что на ней забыла? — удивился Александр, обращаясь к Федотовой.

Пригласили. Видимо, по привычке. Как-никак четыре годика у них пахала. Остались друзья, подру­ги, ну и зашла. «Король» там был. Но теперь снова в ранге корреспондента телевидения.

Снова, — подтвердил Слава. — Что любопытно. В прошлом разговоре я дал осечку. Не ошивается Ро­берт Вест, а ошивался. За последние три месяца, на­сколько мне известно, он побывал в казино не более четырех-пяти раз. Охрана заменена. Раньше были люди Алика Попа, чьи теперь — не знаю. Играл крупно. Думаю, не стоит говорить...

Но стоит, — перебил Турецкий. — Гони дальше.

Роберт Вест стал не только снова спецкором те­левидения, но особой, приближенной к вице-премье­ру. Госпожа Стрельникова дает интервью только Вес­ту, он присутствует на великосветских и официаль­ных приемах...

В чем разница-то? — заинтересовался Турецкий.

Великосветские — значит вроде как семейные, а официальные по телевизору показывают...

Грязнов, теребя черную бабочку, поднял глаза к потолку.

О чем задумался, дитына? — с усмешкой спроснл Александр.

Думаю, по какой такой причине «король казино» стал личностью, особо приближенной к вице-премьеру?

Вопрос, конечно, интересный, — растягивая сло­ва, произнес Турецкий. — Не ответишь ли ты, Лиля?

Я же говорила. Друг детства.

Почему обязательно друг детства должен быть приближенной особой?

Так повелось. Он же всего спецкор. А какой сол­дат не мечтает стать генералом? К слову, госпожа Стрель­никова может и не знать, что Роберт Вест — «король».

Лиля говорила тоном, из которого невозможно было понять, серьезно она излагает свои мысли или подшу­чивает, заводит мужчин.

Ну ты даешь, Лиля! — поверив в серьезность, проговорил Грязнов.

Не знал же, к примеру, Александр Борисович, пока ты его не просветил. А уж если Турецкий не знал!..

Не интересовался, — отбил укол Турецкий.

Вопросик, — поднял руку Грязнов. — Почему он не стал этой особой раньше? Скажем, тогда, когда посиживал во дворе с алкашами?

Вижу, ты всерьез занялся «королем», — улыб­нулся Турецкий.

Работаем потихоньку.

Лиля промолчала, лишь в глазах ее засветилась до­вольная смешинка.

Пусть так, не знала она, — махнул рукой Сла­ва. — Но о том, что друг детства — владелец загород­ного дворца со всеми удобствами, двух новеньких ино­марок и квартиры, где живут-поживают «бобры» ско­роспелого помета, Стрельникова не знать не могла.

Дама шутит, — сказал Турецкий. — Заводит нас... дураков.

Не до шуток, друзья, не до шуток, — важно от­ветил Слава и поправил бабочку.

Ты-то куда собрался? На какой прием? — спро­сил Турецкий. — Ха-а-ро-ош...

На творческий вечер Андрея Васильева. Только для избранных. Форма одежды — смокинг, белая ру­башка, бабочка. Дом кино. Белый зал.

Попал, значит, в избранные...

Работаем, — снова повторил Слава.

Там и встретимся. В Белом зале, — сказала Лиля, вставая.

С ног до головы Грязнов оглядел женщину в проку­рорской форме.

В этом и пойдешь?

Лиля достала пригласительный, развернула.

Про одежду вроде ничего нет.

Турецкий взял пригласительный, осмотрел со всех сторон.

Красиво состряпан. Ишь ты, золотые буквы... Работайте. И ждите от меня привета. Из Гонконга.

Летишь один? — заинтересовался Слава.

С полковником Саргачевым.

А я?

Ешь ананасы, рябчиков жуй! После вечера не­бось банкет закатят. На то и избранные.

Ты полмира объездил, а я нигде не бывал!

Кто тебе мешает? Прокатись.

Хочу с тобой.

Можно со мной, — подумав, согласился Турец­кий. — Но за собственный счет.

Когда летим? — деловито задал вопрос Слава.

Я — послезавтра. Ночным. Ты — не знаю.

Значит, я тоже послезавтра и тоже ночным, — решил Грязнов. — Ты же знаешь, что визы теперь для меня не проблема.

Ладно, — отмахнулся Турецкий, не приняв все­рьез слова друга. — Правильным путем идете, товари­щи, — перешел он на прежнюю тему. — Вопрос, кото­рый задал Слава по поводу особой приближенности «ко­роля» к вице-премьеру, очень и очень любопытен. Если хорошенько вдуматься, нехорошие мысли возникают...

Тем более что для этого у меня имеются некото­рые основания, — вставила Лиля.

Поделилась бы.

Я как-то сказала, что Ларису Ивановну в тесном кругу мы называли Мата Хари, а у вас все — мимо ушей.

Я запомнил, — сказал Грязнов.

Турецкий открыл ящик стола и молча выложил кни­гу Черняка «Пять столетий тайной войны».

Прошу извинить, — удивилась Лиля.

Меня больше интересуют основания, — сказал Турецкий.

Когда меня включили в вашу бригаду, Александр Борисович, вице-премьер отпустила меня с видимым облегчением и нажала на свои связи, чтобы я стала именно вашим помощником, а не помощником како­го-нибудь другого «важняка». Она даже звонила зам-прокурора по кадрам.

Это называется — без меня меня женили! — рас­смеялся Александр.

Еще женят, — буркнул Грязнов, посмотрел на женщину, на «важняка» и заметно смутился. — Это я так, без задних мыслей.

Было что-то неладное в документах вашей орга­низации? — посерьезнел Турецкий.

Документы были и, надеюсь, остались в полном порядке.

Широко стала жить госпожа Стрельникова?

И этого не скажу. Но уверена, может жить ши­роко.

Запахло жареным, — потер ладони Грязнов.

Турецкий раскрыл книгу, нашел главу и прочел:

«Легенда о Мата Хари». Легенда! — Александр перевернул страницу. — Ага! «После смертного при­говора, вынесенного Мата Хари, прокурор Морине за­метил одному другу: «Ба, все улики в этом деле гроша ломаного не стоят!» Вот тебе и Мата Хари!

Разве я в чем-то официально обвинила госпожу Стрельникову? — спросила Лиля. — Она действительно может жить широко на средства, скажем, любовников.

Значит, у вице-премьера имеются любовнички? — хохотнул Слава.