Смерть в прямом эфире - Марина Серова

Сегодня я проснулась от стука капели за окном. Вчерашний снег истаял как сон, и журчание воды, в которую он превратился, говорило о том, что весна наконец-то вступила в свои права. Я вышла на балкон и оглядела окрестности. Вода была везде: на дорогах разлились огромные лужи, а там, где воды не было, лежал полурастаявший снег, который при малейшем прикосновении превращается в слякоть. В общем, бегать в скверике сегодня не получится. Даже чтобы просто пройти по дорожке, нужны резиновые сапоги, а о том, чтобы пробежаться по ней в кроссовках, даже нечего думать.

Я покурила на балконе и решила потренироваться дома. Надела старый спортивный костюм и наушники, включила блютуз и нашла в памяти телефона сборник дискотечных миксов. Потом задвинула под стол компьютерное кресло и скатала в рулон половик. Кажется, все. Теперь нужно поплотнее закрыть дверь в свою комнату, чтобы случайно не разбудить тетю Милу, а то она очень чутко спит по утрам.

Я включила музыку и около часа занималась аэробикой, после чего выполнила серию специальных упражнений. Конечно, на свежем воздухе заниматься лучше, но от бега по такой слякоти толку будет немного: только ноги промочишь да заработаешь насморк.

Пока я занималась под музыку, я не думала ни о чем. Мысли начали приходить в ванной, когда я принимала душ. И первая моя мысль была об Анне. Точнее, о том, что творится у них на телевидении. Меня шокировало, что руководитель проекта «Очевидец» своими руками убирает из программы талантливого ведущего ради никому не известного диктора из «Новостей».

Поразительно. Оказывается, талант ничего не решает. Все решает близость к дочери министра культуры. Неужели Константинов, наверняка воспитанный в лучших культурных традициях, сам не понимает, что рубит сук, на котором сидит? Сегодня он избавится от Андрея, а завтра тот же министр культуры может избавиться от него. Не из чувства мести, конечно. Просто кто-то, облеченный большей властью, глядя исковерканную передачу, решит, что он не справляется с обязанностями. Как все просто, и как все это неприятно.

Теперь я понимаю, почему Анна все время плачет. У нее, наверное, нет больше сил смотреть на эти игры, зная, что дорогой ей человек попал в эпицентр интриг. Как мне хочется ей помочь! Но чем может помочь телохранитель? Да, я могу защитить Анну от нападения. Физического. Против интриг я бессильна.

Я вышла из ванной в расстроенных чувствах, а мне ведь сегодня предстоит визит на «Европу Плюс». В половине одиннадцатого меня ждет Ирина Калашникова и ее менеджер, которая работает с магазином «Семейный». Нужно продумать вопросы, которые надо им задать. А пока у меня есть немного времени, чтобы покопаться в Интернете. Нужно заглянуть на сайт магазина, может, среди рекламы проскользнет что-то интересное, что может меня заинтересовать?

– Женечка, доброе утро! – тетя Мила вышла из своей комнаты и заглянула ко мне. – Ты завтракала?

– Доброе, – я повернулась в ее сторону, – жду тебя.

– Женечка, никогда меня не жди, – назидательным тоном сказала тетушка. – если хочешь есть, в холодильнике всегда найдется, что перекусить.

– Ладно, сейчас. Вот закончу с «Семейным», – я уже основательно полазила по сайту и, не найдя ничего интересного, закрыла страницу.

– И я сейчас. Только умоюсь, – тетя Мила исчезла в ванной, и слышно было, как там полилась вода.

Я встала из-за компьютера и вышла на кухню. Может быть, кому-то и интересно копаться в холодильнике в поисках съестного, но только не мне. К тому же у тети Милы продукты расписаны на каждый день. А если я возьму то, из чего она планирует приготовить ужин? Нет, конечно, она ничего мне не скажет, только потом может приготовить два раза одно и то же, а мы обе любим разнообразие в еде. Лучше уж подождать, пока она умоется.

Тетя Мила вышла из ванной и продефилировала на кухню.

– Чего ты ждешь? В холодильнике три сорта колбасы и копченая грудинка. Давно сделала бы себе бутерброд и заварила кофе. – Нет, с тетушкой сегодня определенно что-то случилось. Уж не заболела ли она? Всегда встает вместе со мной и, пока я бегаю, готовит завтрак, а сегодня настаивает, чтобы я поела самостоятельно. Здесь явно что-то не так.

– Тетя Мила, я хочу чего-нибудь горячего.

– Горячего? Хочешь, я сварю манную кашу? Хотя нет, молоко задумалось, – тетушка тоже задумалась на минуту, потом ее осенило: – Давай я напеку блинчиков?

Опять блинчики. Может, действительно лучше бутерброд с колбасой? С жареной? Нет, лучше крутон с сыром. Точно!

– Ладно, тетя Мила, я сама что-нибудь приготовлю. Ты крутон с сыром будешь?

Тетя Мила посмотрела на меня так, как смотрят на больного ребенка.

– Женя, что с тобой?

Наверное, это погода так действует. Мы сегодня обе с утра какие-то не такие.

– Со мной все в порядке. Я просто вижу, что тебе сегодня не очень хочется готовить завтрак, вот решила взять эту обязанность на себя. Будешь крутон?

– Я его не угрызу, – виновато улыбнулась тетушка. – Ты готовь себе, что хочешь, а я лучше поем колбаски.

Тетя Мила полезла в холодильник и достала оттуда кусок колбасы. А я отрезала от батона два ломтя, налила на сковороду оливковое масло и положила туда хлеб. Пока хлеб обжаривался с одной стороны, я достала сыр и отрезала несколько тонких ломтиков. Когда куски хлеба подрумянились, я перевернула их, положила на румяную сторону сыр, убавила огонь и накрыла крышкой.

Через пару минут я открыла сковороду. Сыр на хлебе расплавился, и я переложила крутоны на тарелку. Теперь нужно сварить кофе. Мне было лень возиться с зернами, и я заварила растворимый, благо тетя Мила успела вскипятить чайник. В общем, сегодня мы завтракали врозь, и тетя Мила все время на меня поглядывала, словно на языке у нее вертелся вопрос. Я догадывалась, о чем она хочет спросить, но виду не подавала.

Наконец тетушка не выдержала:

– Как там твой француз?

– Живой и здоровый. – А что я еще могла ей сказать?

Тетя Мила покачала головой.

– Не дело это, девочка. Бросит он тебя, помяни мое слово. Бросит.

Типун тебе на язык, тетушка.

– Там видно будет.

– Не увлекайся сильно, а то будешь потом слезы лить. Я ведь добра тебе желаю. Брось его, пока он сам тебя не бросил.

Я не стала спорить, закончила завтрак и ушла в свою комнату. Конечно, француз французом, но отношения с тетей Милой портить не хочется. Значит, не погода виновата, а мои встречи с Аленом, которые тетушка не одобряет. Ладно, бог с ней, пусть думает, что хочет. А мне пора ехать к Анне. Вот кому стоит посочувствовать: муж уехал, под окнами дежурят бандиты, и неизвестно, что еще придумает руководитель проекта.

Я быстро оделась, проверила, все ли на месте, подтянула кобуру и собралась уходить.

– Женя! – позвала меня тетя Мила. – Ты осторожней там. Не лезь на рожон, – непонятно, к чему относились ее слова, к моей работе или к Алену, но я пообещала тетушке, что буду осторожной.