Сенная площадь. Вчера, сегодня, завтра - Зоя Юркова

Сенная площадь. 1961 г.

В ее перспективе, открывающейся с моста, виднелась церковь Покрова Богородицы, которую начали строить в 1797 году по проекту архитектора И. Е. Старова. Далее, при движении по улице в поле зрения попадал Никольский собор со стоящей чуть в стороне колокольней. Противоположная сторона Садовой представлена аркадой Никольского рынка, монотонное чередование арок которой стимулировало продвижение вперед. Угловая башня Дома городских учреждений на пересечении Вознесенского проспекта и Садовой улицы в месте ее перелома соединяла патриархальную Коломну с центральной частью города.

От перекрестка Садовой и Вознесенского проспекта появлялись колокольня и купола Успенской церкви, стоящей по диагонали по отношению к зданию Городской управы. Их форма имеет большое сходство с куполом башни Дома городских учреждений. Далее по Садовой, на ее пересечении с Апраксиным переулком, угол дома Томилина (совр. дом № 36) завершался выступающим эркером, который увенчивал купол, повторяющий форму купола башни Дома городских учреждений и куполов Успенской церкви. Таким образом, были связаны воедино разрозненные части Садовой улицы, подчеркнут ее композиционный центр – Сенная площадь и главная доминанта Успенская церковь. Сенная площадь встречала своих гостей торжественно – раскрытыми, словно объятия, полуразвернутыми друг к другу зданиями, нарядного светло-желтого цвета с белыми колоннами и лепными украшениями. Одно из них, Гауптвахта, предназначалось для охранения порядка на площади. Другое – церковь, где можно было сосредоточиться, отвлечься от суеты, благодарить Господа Бога за удачу или молить о прощении и помощи. Если колокольня Спаса виднелась издалека с Садовой улицы, то главный церковный купол был виден как с Таирова, так и из Спасского переулка. Портики церкви и Гауптвахты служили своеобразными пропилеями для въезда в парадную часть города.

От Апраксина переулка высота зданий резко снижается до двух этажей и происходит ритмическое чередование расположенных по диагонали аркад Апраксина и Гостиного дворов и оград на каменных столбах Ассигнационного банка и Воронцовского дворца, стимулируя дальнейшее движение вперед.

Скругленный угол здания Императорской публичной библиотеки и раскрепованный портик Гостиного двора мягко соединяют Садовую с Невским проспектом, словно подготавливая к восприятию главного его зрелища – Адмиралтейства.

За Невским проспектом, на очередном переломе Садовой, взвивается вверх шпиц колокольни церкви Михайловского замка. Здесь происходит чередование зеленых массивов по разные стороны Садовой улицы, сливающихся с Марсовым полем, и отсюда через Троицкий мост можно подойти к одним из главных сооружений города – Петропавловской крепости и собору Святых Петра и Павла.

Непоправимый ущерб городу, как архитектурно-градостроительному организму, был нанесен уничтожением двух церквей на Садовой улице – Покровской в Коломне и Успенской на Сенной, служивших как ориентирами, так и связующими элементами городской застройки.

Строителем церкви Успения Божией Матери был «известный русский богач второй половины XVIII века, коллежский асессор Савва Яковлевич Яковлев» (1712–1784). Громадный участок между Фонтанкой и Садовой улицей – от будущего Обуховского проспекта до Гороховой улицы – был приобретен им в собственность. Осташковский мещанин, он родился 28 ноября 1712 года. По семейному преданию, прибыл в Петербург пешком «с полтиною в кармане и родительским благословением». От него происходит один из позднейших дворянских родов – Яковлевых. Герб его внесен во II часть Общего гербовника. Сначала он занимался рыбной торговлей, потом вступил в откупа по всем внешним таможенным сборам вместе с купцом Шемякиным и в течение шестнадцати лет нажил себе миллионы. Указом Сената 1759 года ему были отданы на семь лет все казенные сборы, в том числе и питейные в столицах. С компаньонами, среди которых были его три сына, он содержал монопольно питейные заведения в Петербурге и в Москве. Из шестнадцати членов общества он с сыновьями давал оборот в 100 000 рублей в год, а все остальные – по 25 000 рублей.

В 1758 году Яковлев просил Елизавету Петровну об освобождении его от подушной подати и присвоении «чинов ему и детям». По ходатайству императрицы, Сенат удовлетворил его прошение и, кроме того, возвел в потомственные дворяне, ибо этот самый удачливый петербургский коммерсант принес «весьма значительную выгоду казне и ввел улучшение в систему сборов казенных доходов». По другой версии, в 1762 году Савва Яковлев «за особенно оказанные услуги» возведен Петром III в потомственное дворянство.

Савва Яковлев умножил свое состояние в рудных промыслах на Урале, купив у А. Демидова несколько горных заводов – Быньговский, Шуралинский, Верхне-Тагильский, Шайтанский, а также Невьянские железорудные заводы; у генерал-прокурора А. И. Глебова – Холуницкие заводы, у графа Воронцова – Верхне-Исетский. Он устроил в Ярославской губернии большую полотняную фабрику, известную под именем «Затрапезной».

Семейству Яковлевых принадлежал двухэтажный особняк с небольшим садом в Волховском переулке Васильевского острова, построенный в 1760–1770 годах. Скромность его фасадов в стиле раннего классицизма восполняется чудесными интерьерами второй половины XVIII века.

Сын С. Я. Яковлева Петр (1754–1809) был генерал-аудитор-лейтенантом при штабе князя Г. А. Потемкина.

Другой его сын Сергей Саввич Яковлев в 1805–1809 годах отстроил сгоревшую в результате удара молнии церковь Благовещения на Приморском проспекте в Петербурге. Кроме потомков Яковлева здесь были похоронены герои войны 1812 года. Это необычное для русской церковной архитектуры здание в виде ротонды не избежало закрытия в 1937 году. Храм был возвращен церкви в 1992 году и отреставрирован к 300-летию Санкт-Петербурга реставратором Михаилом (Н. А.) Пикаловым.

Один из племянников и тезка купца некоторое время служил в Кавалергардском полку и был какое-то время ремонтером, поставляя в полк лучших коней. Выйдя в отставку, он отличался мотовством и беспробудным пьянством, набрал векселей на огромную сумму. Это послужило причиной гибели его родственника, который ставил на векселях свою подпись. Племянник окончил свою жизнь пьяным самоубийством. Брат его Иван Алексеевич был крупным благотворителем. Он единственный из всех обер-офицеров российской армии имел орден Святого Владимира на шее. Эту генеральскую награду он получил за то, что после пожара Москвы 1812 года все казенные строения древней столицы покрыл железом со своих сибирских заводов. Кроме этого, в 1850 году он пожертвовал один миллион рублей серебром в «инвалидный капитал, растраченный правителем дел Комитета Раненых Политковским».

В 1763 году С. Я. Яковлев по специальному разрешению перевез прах своих родителей с Сампсониевского кладбища и захоронил его в Трехсвятительском приделе новопостроенной церкви. Себе и своей семье он также исхлопотал позволение быть погребенными здесь же. Но последнее пристанище его самого, жены и их троих сыновей Михаила, титулярного советника, Петра, коллежского советника, и Сергея, действительного статского советника и кавалера орденов Святой Анны II степени с алмазами и Святого Владимира III степени, оказалось на Лазаревском кладбище Александре-Невской лавры. Тут же покоится и его ближайшая помощница, родная сестра Стефанида.