Черные Холмы - Нора Робертс

- Он думает, что мы ошиблись. Нашли в лесу останки лося или кого-то еще и приняли их за человеческие.

- Скоро Бейтс убедится, что это не так.

- Ты не сказал ему, что утром уезжаешь.

- Я могу задержаться на день-другой. Наверняка завтра или послезавтра они узнают, кто она и что с ней случилось.

- Может быть, ты поешь? - к дочери подошла Дженна.

Лилиан прижалась к матери, спрятав лицо у нее на груди.

- Ужасно… Чудовищно… Как можно оставить человека в лесу, будто это просто кусок мяса?

- Пойдем-ка наверх. Я приготовлю тебе горячую ванну.

Подождав, пока жена и дочь уйдут, Джосайя налил себе и Куперу кофе, сел и взглянул молодому человеку в глаза:

- Ты позаботился о моей девочке. Спасибо. Я знаю, что в большинстве случаев она и сама способна позаботиться о себе, но сегодня твоя поддержка была как нельзя кстати. Поверь, я этого не забуду.

- Я не хотел, чтобы она увидела… Я и сам не видел раньше ничего подобного… Но я не сумел ее остановить.

Джо кивнул:

- Ты сделал, что смог, и этого достаточно. Послушай, Купер, я хочу попросить тебя кое о чем. Пожалуйста, не давай моей дочери обещаний, которых ты не в силах выполнить. Лил может позаботиться о себе, но мне бы не хотелось, чтобы она цеплялась за клятвы, которые будут нарушены.

Купер мрачно смотрел в свою в чашку.

- А что я могу ей пообещать? Денег у меня сейчас хватит только на то, чтобы снять недорогую квартиру. Конечно, я постараюсь окончить академию, но ведь полицейские никогда не получали слишком много. Когда мне исполнится двадцать один год, я унаследую кое-какие деньги. Следующую сумму я должен получить в двадцать пять, затем в тридцать и так далее. Правда, отец пригрозил, что до сорока я могу забыть о крупных выплатах.

- А до сорока еще ждать и ждать, - улыбнулся Джосайя.

- В общем, какое-то время мне придется помнить об экономии, но меня это не смущает, - Купер наконец оторвал взор от чашки. - Но я не могу просить Лил поехать со мной в Нью-Йорк. Я думал об этом, очень много думал. Мало того, что мне нечего ей там дать, я еще лишу Лилиан всего, что ей дорого. Я ничего не обещал ей… Но это не потому, что она мало для меня значит.

- Скорее, наоборот. Что ж, мне этого достаточно. Нелегкий у тебя выдался сегодня денек?

- Такое чувство, будто я рассыпаюсь на куски. Лил хотела, чтобы мы увидели пуму -увидели вместе. На удачу. Не думаю, чтобы мы были сего дня особенно удачливыми, но той, кого мы нашли, повезло еще меньше.

Девушку звали Мелинда Баррет. Ей недавно исполнилось двадцать лет. Родилась она в Орегоне. Дочь, сестра, студентка. Мисс Баррет изучала флору и мечтала работать в лесу. Поездку в Черные Холмы Мелинда запланировала заранее.

Родители сообщили о ее исчезновении в тот самый день, когда девушку нашли. С тех пор как она должна была созвониться с ними, прошло уже двое суток, и мать с отцом заподозрили неладное.

Прежде чем до Мелинды добралась пума, кто-то проломил ей череп, а затем ударил ножом с такой силой, что широкое лезвие раздробило девушке ребра. Полицейским так и не удалось найти рюкзак Мелинды, не говоря уже о часах и компасе, который дал ей отец. Мистер Баррет, в свою очередь, получил и то, и другое от своего отца.

По просьбе Лилиан Купер рано утром приехал на мотоцикле к повороту на ферму Чансов. Убийство Мелинды Баррет вынудило его задержаться с отъездом на два дня, но больше медлить Салливан не мог.

Лил стояла у дороги в лучах встающего солнца. За ее спиной высились холмы, а у ног прыгали собаки.

«Такой я ее и запомню, - подумал Купер. - Запомню до следующей встречи».

Он слез с седла, и собаки тут же приветствовали его радостным лаем. Ну а Лил молча бросилась ему в объятия.

- Позвонишь, когда доберешься до Нью-Йорка?

- Ты как? Все в порядке?

- Как-то все сразу навалилось… Я думала, нам удастся побыть вдвоем. Провести время наедине… Потом мы нашли ее… Полицейские понятия не имеют, кто убил эту девушку, а если и знают, то не говорят. Она просто шла по тропинке, когда ее убили. Хотели отнять рюкзак? Часы? Или просто так? Никак не могу выбросить все это из головы… Да и прощание наше оказалось каким-то скомканным… - она коснулась губами губ Купера. - Но это ведь ненадолго?

- Конечно, ненадолго.

- Я знаю, тебе нужно ехать. Только… Ты поел? Может быть, дать тебе что-нибудь в дорогу? - Лилиан попыталась улыбнуться сквозь слезы.

- У меня с собой оладьи. Бабушка знает мою слабость. Еще они с дедом дали мне пять тысяч долларов… Дали так, что я не смог отказаться.

- Чудесно, - Лил поцеловала его еще раз. - Теперь я буду знать, что ты хотя бы не умрешь с голода. Боже, я уже начинаю скучать по тебе… Ладно, поезжай. Тебе пора.

- Я позвоню. Мне тоже будет тебя не хватать.

Купер сел на мотоцикл и бросил на Лил прощальный взгляд.

- Я вернусь.

- Ко мне, - пробормотала она, когда «харлей» рванул с места. - Скорее возвращайся ко мне.

Лилиан долго смотрела ему вслед, а затем, сев прямо на землю, заплакала так, что у любого, кто это услышал бы, наверняка разорвалось бы сердце.

Южная Дакота

2009 год, февраль

Маленькая «цессна», уверенно летевшая над холмами, лесами и равнинами, внезапно задрожала и пару раз зарылась носом в облака. Лилиан слегка поерзала на сиденье, но вовсе не от страха. Она попадала и не в такие переделки. Просто ей не терпелось взглянуть в иллюминатор. Февраль густо забелил ее Черные Холмы, усыпав снегом каждый уступ и каждую впадину в горах. И все это снежное великолепие было обрамлено сетью замерзших рек и бахромой оцепеневших сосен.

Должно быть, ветер на земле был ничуть не слабее, чем здесь, наверху. Полный глоток холодного воздуха обжигал горло не хуже ледяного шампанского.

Душа Лил пела от счастья.

Еще немного, и она будет дома.

Последние полгода были просто потрясающими - опыт, который навсегда останется с ней. За эти шесть месяцев она не раз промокала до нитки, замерзала, страдала от лучей палящего солнца. Ее жалили и кусали. В общем, она провела полгода в Андах, изучала пум.

Лилиан Чанс заслужила каждый цент полученного ею гранта и рассчитывала заработать еще больше на статьях - написанных и тех, что пока не попали на бумагу.

И даже если забыть о деньгах, что в ее положении было бы непозволительной роскошью, каждая пройденная миля, каждый синяк, каждая мозоль стоили того, чтобы увидеть золотистую пуму, охотящуюся в тропическом лесу или восседающую на скалистом уступе.

Но теперь ей безумно хотелось снова оказаться дома, в привычной для себя обстановке.