Код от чужой жизни - Евгения Грановская

– Сергей Анатольевич, я не знаю, кто испортил «прогноз», – честно признался Глеб. – Дайте мне полчаса, и я приведу все в божеский вид.

– Потом приведешь, – отчеканил босс. – А сейчас найди мне того, кто вносил в аналитику карандашные правки. Из-под земли достань, понял? Даю тебе час. Ступай.

Глеб поднялся с кресла и быстро вышел из кабинета.

…Стоя возле кофе-автомата с чашкой черного кофе в руке, Глеб мучительно пытался вспомнить, или, вернее, понять, – откуда могли взяться эти карандашные правки? Он все время держал папку при себе, считая ее своим шансом стать членом совета правления компании. Где же это могло случиться?

– Туалет! – вспомнил вдруг Глеб.

Он забыл папку в туалете! …Кажется, там была какая-то тетка-уборщица. Надо срочно ее найти и узнать, кто открывал папку.

Пять минут спустя он вошел в подсобку, где ютились уборщицы и прочие «орки», имен которых Глеб никогда не знал, а лиц не запоминал. За столом сидела пухлая тетка в синем форменном халате, с вульгарно накрашенной физиономией.

– Добрый день! – поприветствовал ее Глеб.

Тетка посмотрела на него и улыбнулась.

– Здравствуйте! – отозвалась она подобострастным голосом и машинально поправила рукой блеклое, колтуноподобное убожество на голове, которое, должно быть, называла «прической».

– Отлично выглядите, – сказал ей Глеб.

Лида расплылась от удовольствия.

– Спасибо, Глеб Геннадьевич!

«Надо же, эта лохушка знает, как меня зовут, – с легким удивлением подумал он. – Хотя, наверное, они знают весь руководящий персонал по именам. Каждый день небось в своих вонючих кладовках косточки нам перемывают».

– Мне нужна уборщица, которая моет туалеты.

– У…борщица, – изумленно повторила Лида.

– Да. Та, которая мыла мужской туалет сегодня утром. Лет сорок на вид. Невзрачненькая такая.

Лида наморщила толстый, напудренный лоб.

– Ах, эта. – Она улыбнулась, всем своим видом показывая готовность служить. – Вы, наверное, про Риту Суханкину.

– Наверное. Где она?

– Так ее нет. Она уволилась.

– Когда?

– Недавно. – По лицу Глеба пробежала тень. Лида заметила это и испуганно спросила: – А что случилось-то?

– Мне нужно у нее кое-что узнать. По поводу одной вещи. Дайте мне номер ее телефона.

– Так у нее нету.

– Чего нету?

– Телефона. – Глеб посмотрел на толстуху холодным, недоуменным взглядом. – Я узнаю. Я найду.

Глеб чуть прищурил глаза и проговорил с холодной улыбкой:

– Постарайся, милая. Постарайся. У тебя есть полчаса.

Когда Нина вошла на кухню, Рита сидела за столом, подперев щеку рукой и помешивая ложечкой чай. Она смотрела в окно, на черные верхушки деревьев, и вид у нее был довольно депрессивный.

– Ты чего такая? – спросила Нина, усаживаясь на стул.

Рита посмотрела на Нину и тихо сказала:

– Какая?

– Задумчивая. Расстроенная.

Рита пожала плечами.

– Да нет, не расстроенная. Просто… надо искать другую работу.

Нина удивленно моргнула, но тут же улыбнулась и сказала:

– Молодец. Правильное решение. А у тебя уже есть что-то на примете?

– Нет. Пока ничего. – Рита натолкнулась взглядом на свое отражение в зеркале, встроенном в буфет, и по лицу ее пробежало что-то вроде болезненной судороги. – Мне кажется, я плохо выгляжу. Ну, куда меня могут взять с такой внешностью? Только в уборщицы.

– Так, – сказала Нина. – А ну-ка, посмотри на меня.

Рита повернулась. Нина, чуть склонив голову набок, внимательно осмотрела ее лицо.

– У тебя неплохая кожа, – сказала она. – И волосы ничего. Если, конечно, ими заняться.

Рита хмыкнула и проговорила с горечью:

– Тогда почему я такая страшная?

Нина улыбнулась.

– Ты не страшная, ты неухоженная, – назидательно произнесла она. – Нужно привести тебя в порядок.

– А как?

– Как? – Нина обхватила пальцами подбородок и задумчиво осмотрела Риту. – Знаешь, с чего мы начнем? Помоем тебе голову хорошим шампунем, а потом сделаем очищающую маску. У меня есть отличная очищающая маска!

– Ну… я даже не знаю, – неуверенно проговорила Рита. – Я никогда раньше не делала маску.

– Значит, это будет первый раз. И, конечно, не последний. Кстати, после маски мы займемся твоими руками. – Нина улыбнулась. – Вот погоди, я из тебя еще сделаю роскошную женщину. Идем!

И она первой поднялась из-за стола.

Вскоре Рита сидела на стуле в ванной комнате, а Нина мягкими движениями размазывала по ее лицу белую крем-маску.

– У тебя хорошая кожа, Рита, – учила она. – Но даже за хорошей кожей нужно ухаживать. Тем более когда тебе за тридцать.

– Долго еще? – спросила Рита.

– Нет. Еще полминуты. …Ну, вот, теперь все. – Нина закончила и слегка отстранилась, чтобы оценить сделанную работу. – Отлично. Через час мы эту масочку смоем, и твое лицо засияет, как луна.

Рита разглядывала свое белое «масочное» лицо в зеркале.

– Похожа на привидение, – констатировала она.

– На самое обаятельное в мире привидение, – засмеялась Нина. – Ладно. Ты пока займись чем-нибудь, а я приму душ.

– Лады.

Из ванной комнаты Рита отправилась на кухню, решив заесть горечь досады от долгого созерцания своего лица шоколадной конфетой. Потом она сидела за столом, поедая одну конфету за другой и задумчиво прислушиваясь к шуму воды, доносящемуся из ванной. Рита чувствовала, как душа ее все сильнее погружается в тот черный омут, о котором она раньше не догадывалась и который умные люди называют депрессией.

Она ела уже четвертую конфету подряд, когда из прихожей донесся переливчатый звон.

– Нина, там кто-то звонит в дверь! – крикнула Рита машинально. – Виктор, наверное, пришел!

Но тут она вспомнила, что Нина моется в душе и не слышит ни звонка, ни ее крика. Рита пошла открывать сама. Поворачивая ручку замка, она совершенно забыла о том, что лицо ее похоже на белую греческую маску, изображающую скорбь (Рита видела такую картинку в одном из словарей, которые листала намедни в библиотеке).

Открыв дверь, она широко распахнула глаза от изумления и страха и машинально попятилась. На пороге стоял Глеб Черных, лощеный, причесанный, в дорогом синем костюме и дорогом темном плаще, пахнущий дорогой туалетной водой.

Глеб удивленно приподнял брови, глядя на белое лицо Риты, но тут же сообразил, что это просто косметическая маска.