Инквизитор - Вячеслав Ипатов

вышел такой, будто преграду ломали. Зато открыли нам быстро.

«Старостой Глебом» оказался мужчина, которого уже тронуло время и невзгоды. На его голове образовалась лысина, подобно католическим монахам, тело оплыло под лишним весом. Также в глаза бросались набрякшие веки и усталый взгляд. Тем не менее сила в нем еще оставалась, а узловатые пальцы с мозолями подсказывали, что применял он ее в деле часто. Нас староста окинул отнюдь не дружелюбным взглядом и таким же тоном спросил:

— Вы кто такие? Чего в дверь ломитесь?

Ответ был тот же, что прежде услышал стражник.

— Вот оно как? — разом умерив гнев и помрачнев, проговорил Глеб. — Ну что ж, тогда проходите в дом и расскажите о всем подробно.

Внутри жилище старосты выглядел добротно, но в то же время бросался в глаза некоторый упадок. Занавески на окнах, скатерть, полотенца являли собой признак достатка, но нынче они выглядели потертыми, с облезшими нитками. Глиняная плитка на печи зияла сколами. Ко всему прочему помещение было далеко от понятия «чистое». Солома, покрывавшая полы, слежалась и впитала грязь. На слюдяных стеклах виднелась пыль.

— Проходите, присаживайтесь, — махнул в сторону табуретов хозяин и сам устроился за столом.

Мы сели напротив. При этом моя нога нечаянно опрокинула пустой глиняный сосуд.

— Не обращайте внимание и лучше поведайте, как же все произошло?

Я охотно откликнулся на просьбу, принявшись излагать подготовленную легенду. Благо, много врать не приходилось. Пусть я сам в подобных событиях не участвовал, зато мог рассказать историю, еще ранее поведанную мне старостой, на собственной шкуре узнавшего, что такое захват деревни еретиками и последующий плен.

Слушавший меня Глеб буквально старел на глазах. Плечи его опустились, взгляд потускнел. В один момент он встал и нетвердой походкой направился прочь из комнаты. Но вскоре вернулся с глиняным кувшином и тремя кружками.

— Выпьем, — коротко произнес староста, наливая пенной браги до краев.

Отказываться от подобного не принято. Подняв сосуд, я было задумался о подходящем тосте, но произнести его не успел. Глеб опрокинул собственную тару, единым махом выпив все ее содержимое.

— За то, чтобы Единый смилостивился и прислал одного из своих слуг нам на выручку, — все же произношу, пригубив собственную порцию. Напиток оказался неплох, хотя и более крепок, чем можно было ожидать.

— Прогневали мы Единого, не смилуется он над нами, — глухо ответил Глеб.

— Единый мудр и справедлив.

— Твои бы слова да Богу в уши, — с унылой интонацией произнес староста. — Кстати, а что это твоя спутница капюшон не снимает?

К счастью, этот вопрос был ожидаем.

— Мою дочь атаковало одно из отродий. Я смог убить нечисть, но совсем уберечь кровиночку не получилось. Теперь на ее лице шрам.

Марра, в мнимом стеснении, опустила голову. Надо сказать, играла она неплохо, даже у меня вызывая невольное сопереживание.

— Мрази, — скривился Глеб и вновь ухнул кружку.

— А что в ваших краях? Еретики есть?

— В округе не очень спокойно, — ответил Глеб и чуть отвел взгляд. — А что, вы думаете у нас остаться?

— Не знаем. Хотим осмотреться, а там и решим. Может и к горам подадимся.

— Тогда направьтесь к Прохору. Он у нас держит таверну, а там и комнатка для гостей найдется.

Собственно, на этом наша беседа и завершилась. Скомкано распрощавшись, мы покинули дом старосты, а затем и направились в указанном направлении. На улице постепенно начинало смеркаться.

— Что думаешь о разговоре? — спросил я идущую рядом девушку.

— Он намеренно не сообщил нам об угрозе. Решил отдать еретикам, словно баранов на заклание, — прошипела кошка.

— Верно. Вот только сам староста еретиком не является.

Именно так, несмотря на свое неблаговидное поведение, к числу «пораженных скверной» Глеб не относился. Уж это я за счет чутья инквизитора установил точно. Возможно, он сотрудничал с пособниками демонов, а может быть просто опустил руки, не способный с ними бороться, точно я это не знал. Зато у меня образовались определенные планы насчет нашего пребывания в деревне.

Таверну отыскать оказалось не сложно. От остальных зданий она отличалась наличием второго этажа, так что видно дом было почти с любого конца деревни. Потускневшая табличка с изображенной кружкой также не позволяли ошибиться.

Без стука отворив дверь, я зашел внутрь и осмотрелся. Сразу за входной дверью оказалось просторное помещенье, в котором помещались пяток столов, за которыми сейчас сидело несколько крестьян. Барной стойки, которую я подсознательно ожидал увидеть, не наблюдалось. Хозяин заведения располагался в соседнем помещении и вышел, стоило раздаться скрипу двери. Я шагнул навстречу и тут же почувствовал укол тревоги.

Рядом есть еретик? Это трактирщик? Или может быть крестьяне? Взгляд пробежался по окружающим. Сразу бросился в глаза лопоухий верзила, сидевший справа, он глядел хмуро, и не притрагивался к еде. За дальним столом находился низкий и коренастый тип, на лице которого я поймал кривую улыбку. Сам трактирщик также доверия не внушал. Дородный, с нервной улыбкой и бегающими глазками, он явно испытывал волнения от нашего появления.

— Дорогие гости! Рад вас видеть! Чего желаете? Может быть горячей похлебки? Пива? Хлеба, только что испеченного? — слова трактирщика сыпались пулеметной очередью, еще и дополняясь взмахами рук.

— Мы хотели бы остановиться на ночлег. Это возможно?

Реакция хозяина заведения на этот вопрос была в высшей степени подозрительна. Он на миг замер, сглотнул, а затем закивал что есть силы.

— Да, конечно, комнатка для вас найдется! И как насчет еды?

— Было бы неплохо. Можно доставить ее в номер?

— Куда? — на лице трактирщика проступило недоумение.

— То есть в занимаемую комнату.

— Конечно! Все сделаем и обойдется вам это лишь в одну золотую!

На эту цену я охотно согласился и вскоре поднялся в выделенные «покои». Надо сказать, комнатушка, в которой нам предложили разместиться, была далека от моих вполне скромных требований. Маленькая, с небольшим, едва впускающим свет окошком. Две кровати, стоявшие здесь, еще сильнее сужали расстояние. Вынув эспадон из Сумки, я тут же убрал его назад — в таком пространстве длинный двуручник был совершенно непригоден. При случае, придется воспользоваться моргенштерном.

— Спрячь, — обратился я к Марре, вынув из инвентаря уже ее меч.

Оружие нэкоматы было найдено среди трофеев орков, и являлось японским коротким мечом — танто. Им в означенном помещении было вполне удобно орудовать, особенно, если знать как. Кошка знала — она уже успела это продемонстрировать на привале. А уж вдвоем, в тесном пространстве, мы вполне могли встретить любого неприятеля.

Мои размышления прервал стук в дверь. Затем та распахнулась и к нам зашел сам трактирщик, неся в руках обещанный ужин. Пахли блюда весьма недурно, особенно учитывая бешеный, после прогулок по лесам, аппетит. Так что мы искренне поблагодарили хозяина. Когда же он ушел, я задал ключевой в нынешней ситуации вопрос.

— Как думаешь, они отравлены?

— А ты не глуп, инквизитор, раз задаешь такие вопросы, — протянула Марра, сверкнув клыками. — Можешь не беспокоиться, отравы в них нет. Уж мой нюх не обманешь.

На самом деле трактирщик не являлся еретиком. В этом я мог окончательно убедиться во время его последнего посещения. Однако нервничал он так, что невольно вызывал подозрения. Значит они оказались ложными. Я зачерпнул ложкой похлебку и отправил ее в рот, чувствуя божественный вкус горячей пищи.

— А вот снотворного в еде изрядно, — невинно добавила кошка.

Я почувствовал, как еда встала поперек горла. Закашлялся, с отвращением выплюнув похлебку и наконец разъяренно уставился на девушку.

— А раньше ты это сказать не могла⁈

— Но вы же спрашивали о яде. А снотворное — это не яд, — наставительным тоном ответила нэкомата.

Вдох-выдох, вдох-выдох… Кажется на этот раз помогло. Нервы чуть-чуть успокоились. Да и голос разума смог пробиться сквозь эмоции, напомнив, что кошка все же предупредила об опасности. Но все же, какая засранка! Даже сейчас не слишком скрывает довольной усмешки. Надо преподать ей урок. Когда-нибудь. Позже.

— Раз в еде снотворное, мы можем быть уверены в дальнейших шагах противника, — приведя чувства в порядок, заговорил я. — Они решат похитить нас ночью. Придут в числе не менее четырех человек. И при этом не будут ожидать сопротивления.

— Хм… С большинством выводов согласна, но почему именно больше четырех?

— Они планировали нас усыпить, а значит, готовят для ритуала. Здесь его проводить не будут, а потащат из дома. А значит потребуется по два еретика на каждого из нас.

— Раз так, согласна с вашими выводами, господин. И как же мы поступим?

Я на миг задумался, а затем расплылся в кровожадной улыбке. План уничтожения