Замкнутый круг: Точка Мебиуса. Там, где встречаются миры - Людмила Романова

– Да! Я часто вспоминала его поцелуй, его взгляд, и мне ужасно хотелось снова увидеть Поля. Я даже упросила мужа поехать в Динар снова. Это было ровно через полгода. Я бродила с Армандом по городу и искала в толпе Поля от него украдкой, я гуляла по пляжу, но так и не увидела его, я даже затащила мужа в ресторан «Театр», и мы сели за тот же столик. Но Поль не появился, и как? Он же не знал, что я там! Но так хотелось! Правда, чтобы я делала, если бы он оказался там? Я ведь была не одна! Но я его больше не встретила. Жизнь не дала мне возможности увидеть Поля, и я смирилась. И тогда со мной остались только воспоминания.

Пьер и Мишель слушали этот диалог, вытаращив глаза. Мадлен была не адекватна своему обычному состоянию. Она болтала, выплескивала все наружу, да еще такими романтическими фразами и голосом. Они еще раз посмотрели на Мадлен и поразились, как помолодела она, как заблестели ее глаза, порозовели щеки. Мало того, про Поля они слышали в первый раз. Мадлен никогда не рассказывала им об этом. Она слыла хотя и капризной, но верной женой Арманда. И такие глупости, как свидания, любовники с ней ни как не ассоциировались в их умах.

– Но старик! Он, как будто, знал продолжение ее слов. Или это была та стандартная ситуация, которую легко предугадать, услышав одну фразу? – Они посмотрели на старика и удивились его, также посвежевшему лицу, и его сентиментальному выражению глаз.

– Мадлен, в моем музее есть уголок, посвященный Бретани, – сказал старик. Вы не хотите прогуляться туда. Что нам старикам остается? Только воспоминания и иллюзии, – усмехнулся он, посмотрев почему-то на Мишель. Ах, эти иллюзии, фантазии, это все в другом измерении, но что делать, если остается только этот выход! Утопающий хватается за соломинку…

Мадлен послушно встала и поправив прическу «одуванчик», победно оглянувшись на своих, она направилась под руку с мосье Полете за зеленые занавески.

– Идите, дорогая, я сейчас, – сказал старик, направив Мадлен в сторону двери в музей и вернувшись к столу.

– Посмотрите внимательнее, – обратился мосье Полете к Пьеру, Мишель и Полет. – Я посоветовал бы вам пройтись по рядам, – засмеялся старик и скрылся вслед за Мадлен.

– Пойдем, подышим воздухом на открытой веранде, – сказал Пьер, делая вид, что не обратил внимания на бредни старика

Пьер и Мишель встали со стула, за ними отправилась и Полет

* * *

Мадлен, выйдя на палубу, счастливо вдохнула морской воздух, и, подойдя к зеркалу, решила поправить себе прическу. Она с удовлетворением отметила, что еще очень мила, а эти длинные локоны, хоть немного и растрепались на ветру, но сделали прическу еще объемней и романтичней. Полю, наверное, это понравится, – посмотрела она на себя, повернув свое тело и так и сяк, и отметила, что при этом освещении у нее красиво блестят глаза, а румянец на щеках, только подчеркивает их синий цвет.

– Он тогда сравнил меня с гвоздикой, – вспомнила она слова Поля. Мадлен, достала помаду и немного подкрасила губы.

– Нет, нет, услышала она голос Поля. – Мадлен, вы очаровательны своей собственной свежестью.

Мадлен послушно положила помаду в сумочку и посмотрела на молодого человека.

– Вы рады, что встретили меня здесь? – спросил он, беря ее руку и прижимая к своим губам.

Мадлен застенчиво опустила ресницы, и улыбнулась улыбкой, которая, без слов, говорила о том, что она чувствовала сейчас. Они сошли с корабля на берег и пошли вдоль него. Многочисленные звезды сверкали над ними, ночной ветер ласкал кожу, а море слилось своим черным фиолетом с черным бархатом неба. Казалось его нет, есть только темное загадочное и волшебное пространство. О море говорили отблески на воде от разноцветных фонарей набережной и лунная дорожка, да огни кораблика совершающего ночную прогулку по морю. Вдали светился берег аббатства Сан Мишель, и подсвеченные прожекторами стены этого древнего сооружения.

Берег, который днем был пляжем, теперь был пустынен, и плотный песок позволял идти по нему. Они ушли вдаль, к кромке воды, и остановились совсем недалеко от нее.

– Мадлен! – Поль прижал девушку к себе, она положила ему голову на плечо, обняв его шею руками, и закрыла глаза. И они полетели куда-то, туда, где времени не было. Они слились в поцелуе, и только прибывшая вода, намочившая их ноги, вывела их из этого состояния. Они засмеялись, и, взявшись за руки, отошли от набегающего на берег прилива.

– Пойдем в ресторан, – сказал Поль. – Мы отметим нашу встречу шампанским.

Ближе к разноцветным вывескам ресторанов, рассыпанных вдоль берега, народа было больше. Из окон лилась музыка, джаз, шансон, гитара, аккордеон.

В «Театр», как тогда? – спросил Поль Мадлен, остановившись в нескольких шагах от него.

– Конечно, милый, я так долго мечтала именно там посидеть с тобой, хоть еще разочек.

Они пили шампанское, ели мороженное и танцевали. Музыка была медленной, кажется «Маленький цветок, с партией саксофона, и от этого танец был завораживающим. Они были снова близко, они снова были в безвременье.

– Мне так хорошо с тобой, – сказала Мадлен. И совсем не хочется уезжать.

– Мне тоже, моя Гвоздичка, Я хотел бы, чтобы мгновение остановилось, и мы с тобой остались здесь навсегда… – сказал Поль и пытливо заглянул в глаза Мадлен. Ты хотела бы этого, мой ангел?

– Остаться здесь навсегда? – повторила Мадлен, улыбнувшись улыбкой счастливого ребенка.

– Да, навсегда. И всегда быть такими молодыми, как мы сейчас. Не стареть, и жить в этом состоянии любви… – сказал Поль, и снова пытливо заглянул ей в глаза. – Ты хотела бы быть здесь, со мной и никогда не возвращаться в ту другую жизнь?

– Согласна, – хотела сказать Мадлен, – конечно милый, я только и мечтала об этом, там дома.

Она взялась руками за кулон, который висел у нее на шее. Она теребила его в руках, немного стесняясь своей прямоты, и вдруг, какое-то непонятное беспокойство уловила в своей душе.

– Что это такое? – подумала она. Мне так хорошо, отчего же в душе такая тоска и не объяснимое волнение? Ей стало не по себе, и она замолчала.

– Ну что ты замолчала? – снова спросил ее Поль. Я мечтаю быть с тобой всегда, чтобы держать твои руки в своих, и смотреть в твои глаза, и обнимать тебя бесконечно, никогда не выпуская из своих рук, моя дорогая.

– Кулон, – подумала Мадлен, уже не слушая Поля. Это же подарок Арманда. Но как? Мне же только тридцать, а тогда, когда Арманд вручил мне его, был мой пятидесятилетний юбилей…

Перед ее глазами очень быстро пронеслись картины ее жизни, рождение ее детей, их дом, их свадьба, их жизнь. Но откуда она знает это, она видела и свою старость, и смерть Арманда. Она вдруг остановилась в точке, где она семидесятилетняя шла в гости в дом своего старшего сына, чтобы поехать в Бельгию.

Мадлен посмотрела на Поля, и смятение отразилось в ее глазах.

– Ты хотела бы? – снова спросил Поль, обнимая ее, и готовясь к поцелую.