Ответный удар «попаданцев». Контрразведка боем - Александр Конторович

Наконец, вчерне проект был готов, необходимые комплектующие тоже имелись. Однако подошло время полностью переключиться на организацию серийного выпуска карабинов. Хотя подготовительный цикл уже был завершен, дел еще хватало. Хорошо, что наша команда оружейников уже приобрела необходимый опыт и не требовалось непременно «стоять над душой», так что работа пошла несколько легче, чем когда отлаживали производство револьверов. Молодежь тоже втянулась в процесс не только в качестве подмастерьев-исполнителей, но и выдавая идеи, иногда вполне здравые. Когда карабины были поставлены на поток, я снова вернулся к липовому «Гатлингу». Через месяц этот шедевр оружейных извращений был готов. Что удивительно, он даже работал, управляясь расчетом из двух человек. Один бешено крутил электрофорную машину, другой рукоятку привода механизма. По крайней мере, пулемет честно отстрелял полтора барабана, после чего у него прогорела дубовая пробка-изолятор и выбило запальный электрод. Поставили новый изолятор и, пригласив Кобру, отстреляли еще барабан. Сказать, что начальство охренело, это значило не сказать ничего.

– Мы ж тебе сказали соорудить липовый пулемет, а ты сделал рабочий.

– Ну, он так, – ухмыльнулся я, – условно рабочий. Второго барабана не переживет. Опять выгорит изолятор. В первый раз чуть не рвануло, так что во второй можно смело помочь ему развалиться. Кстати, пули летят весьма интересно. Они теряют оперение еще в полете, но получают небольшую закрутку. После попадания в цель такая пуля не слишком отличается от выпущенной из «Кипчака» или тяжелой винтовки. Мы извлекли по несколько штук тех и тех, смотри сам.

Пули, действительно, выглядели практически идентично, в меру деформированные, одни с нарезами, другие с их имитацией.

– Ну так как, берете игрушку?

– Берем!

– Предупреждаю сразу, вместо второго экземпляра я лучше еще пару «Кипчаков» сделаю.

– Кстати, а сколько их у нас? – поинтересовался Кобра.

– На лафетах? – уточнил я. – Девять.

– А…

– А еще три на станках в Ломоносове и четыре в каньоне.

– А почему в Вихри станковые не поставляешь?

– Окстись, начальник! А лучше в ведомостях у себя посмотри. К четырем пулеметам станки прилагаются. А уж перекинуть машинки с лафета на них – дело нескольких минут.

– Черт, – смутился Сергей, – где же я это упустил?

Амбиции Великобритании на создание Империи в конце XVIII – начале XIX веков оказались не подкреплены реальными силами и возможностями королевства.

Из учебника «Всеобщая история: XIX век» для 7-го класса средней школы.

Калифорнийская Директория, издательство «Просвещение», 1935 год

Подальше от начальства – поближе к кухне.

Солдатская мудрость

Начальники не глупее других, они отлично знают, что на кухне теплее и сытнее…

Основы политического искусства

Конец февраля 1794 года. Мадрид,

русское посольство

– Доброго здоровья, граф!

Сидевший за столом мужчина поднял голову и вгляделся подслеповатыми глазами в визитера.

– А-а, барон! Здравствуйте, друг мой! Рад видеть вас в добром здравии. А я вот… – развел он между тем руками, указывая вошедшему на кресло, стоявшее около стола. – Ума не приложу, где ж это я так? Вот, теперь сижу и бумаги разбираю… Ничего другого, уж извините, делать более не способен.

– Да уж, Михаил Николаевич, угораздило вас! – барон Рюген присел в предложенное ему кресло. – Подумать только, стоило послу отъехать по делам, так на вас все сразу и свалилось. И без того дел невпроворот, а тут еще и простуда эта. Кто бы подумать мог, что в Испании зима порой такая же слякотная, как в Петербурге!

– Такая тут у нас погода, – согласно кивнул граф. – Сколько здесь сижу, а так и не привык, знаете ли… Порою снега хочется, такого, чтоб под ногами хрустел. И не думал, не гадал, что и здесь простуду жесточайшую схватить можно! Однако ж, барон, вы ведь не просто проведать меня зашли? Поди, дело какое-то есть?

– В корень зрите, граф! Есть у меня вопросец…

– Ну, так давайте вопрос свой, покуда я еще более-менее соображать способен. А то доктор наш все грозит меня настоями своими напоить. А уж опосля того я к нормальному разговору зело негоден стану…

– Не буду, граф, отвлекать вас долее необходимого. Известно ли вам, что при дворе короля в пятницу прием предстоит?

– Так это малый, их несколько в году бывает. Дело обычное.

– А кого туда обычно приглашают?

– Моряков да военных, кто отличиться сумел. Награды король жалует да милость свою являет. Дворяне всякие прибывают, чтобы просьбы свои королю представить. Послов в такой раз не приглашают, это дело внутреннее.

– Вот как? Печально сие…

– Да что вам за дело-то, барон, до приема сего? Доселе мы туда не хаживали, что вдруг интерес такой-то появился?

– Да надо было мне там с человеком одним повидаться…

– При дворе?

– Нет. Он как раз из таких вот приглашенных и будет.

– Кто ж таков?

– Полковник армии испанской. Дон Алехандро…

– Да мало ли у короля таких полковников! Что вам этот-то так глянулся?

– По прозванию Ночной Гость.

Граф задумчиво потер висок. Отложил в сторону перо.

– А ведь я слышал о нем чего-то…

– Так от меня небось и слыхивали. Помните, сразу после Рождества пакет прибыл из Коллегии иностранной? Вот там-то про него и писалось.

– Смутно припоминаю. Там чего уж только не понапишут…

– Все так, любезный граф. Только вот как раз мне и поручено полковника этого, буде возможность такая изыщется, повстречать да поговорить обстоятельно. Он ведь не испанец совсем! Русский это, только что служит королю испанскому.

– Ну, а нам-то с этого какой профит? Служит, так и бог с ним! Должно, неплохо служит, коли до чинов таких поднялся. Впору радоваться, не каждый наш соотечественник в землях этих достичь чего-то смог!

– Так-то оно так, граф. Только вот встречались с ним ранее люди из… в общем, разговаривали. Не один он такой. Много их. И высказывались они супротив государыни нашей так, что, мол, и без нее сто лет жили, да и дальше проживем. Помогать нам не стали и интереса в том для себя не усмотрели никакого. Вот и велено мне возможность изыскать, дабы поговорить с полковником этим вдругорядь. Да обстоятельно…

Граф тяжелым взглядом посмотрел на своего гостя. Невысокого роста, в неприметном сером камзоле, он почти ничем не отличался от множества таких же, неприметных на первый взгляд, чиновников, которых можно было во множестве встретить в Мадриде. Вот только глаза у него… совсем не походили на такие, как у обычного небогатого дворянина.