Мишн-Флэтс - Уильям Лэндей

– Не на что? Так, может, ты расскажешь, что там произошло?

– Застрелили человека.

– Это и дураку понятно. Но что было потом?

– А что было потом?

– Человека застрелили – и тело затем перетащили. Вопрос: зачем тело перетащили?

– Откуда вы знаете, что труп передвигали?

– Потому что у меня глаза есть. Если ты, Бен Трумэн, тоже хорошенько поглядишь – сам поймешь.

– Да нет, вы мне покажите. Что именно вы там увидели? Пожалуйста.

– С какой стати мне что-то тебе показывать?

– Потому что мне зверски любопытно. Я вообще человек любопытный.

– Ну вот и я говорю: полицейские – народ особенный. – Он пристально взглянул на меня, вздохнул и сказал: – Ладно, идем.

Мы подошли к домику и остановились на пару в дверном проеме.

– Говори мне, что ты видишь, – сказал мужчина.

– Вижу большую комнату, где много-много пятен крови где попало. Конусы обозначают на полу место, где лежал труп. Другие конусы с записками – места, где нашли те или другие важные предметы.

– Это любой осел с ходу увидит. Ты внимательней гляди. Что тут не так, что не на месте?

Сколько я ни таращился – ничего особенного не углядел.

– Ты на кровь смотри. Как капли легли?

Пятна крови, если хорошо присмотреться, действительно располагались по-особенному, создавая определенный рисунок. Только смысл его не был мне понятен.

– Ну, врубился?

– Не-а.

– Ты что, никогда не изучал криминалистику? То, как расположены пятна или брызги крови, может многое рассказать об убийстве. Тут давно больших секретов нету. Если кровь или другая жидкость падает отвесно, на горизонтальной поверхности остается след правильной формы – круглое пятно с приблизительно одинаковым количеством брызг вокруг. Если кровь или другая жидкость пролилась косо, то след имеет форму слезы. В месте первого прикосновения, так сказать, жирное брюхо слезы, затем след постепенно сужается в остренькую макушку. По следам крови можно многое прочитать. Если видишь круглые пятна – это значит скорее всего так называемое пассивное кровотечение. Если раненый человек передвигается, он оставляет множество круглых пятен – кровь оказывается на земле или на полу под воздействием силы тяжести, никакие дополнительные силы не искажают отвесное падение. В нашем случае человек был убит одним выстрелом наповал. Но приглядись к вон тем следам – словно маленькие хвостатые кометы. Стало быть, мы имеем странное противоречие: труп падал оттуда сюда, а кровь лилась отсюда туда. – Он показал рукой направление. – Узкие концы пятен находятся позади. Да, тело не могло упасть на пол в этом месте. Иначе получится, что кровь лилась не в сторону от тела, а по направлению к нему, что противоречит законам физики. Вывод: после того как тело оказалось на полу, его передвигали.

– А может, он упал не там, где стоял? – возразил я. – Может, пуля толкнула его к стене – он пролетел над первыми следами крови на полу, и поэтому труп в итоге оказался на «неправильной» стороне.

– Нет-нет, исключено. – Незнакомец покачал головой, как бы немного удивляясь моей глупости. Однако свою лекцию он читал в уважительной манере – ему явно нравилась роль профессора, который поучает новичка. – Ты, Бен, насмотрелся детективов. Так только в кино: пуля попадает в стоящего человека, и он эффектно отлетает на несколько метров к стене. Чушь собачья! Пуля даже самого большого калибра не способна на подобный подвиг. Стрелять в человека – все равно что стрелять в мешок с песком. Пуля пробивает поверхность, но мешок с песком настолько тяжелее пули, что он полностью поглощает удар. С человеческим телом то же самое. Пуля слишком мала, чтобы отбросить тело в сторону. В реальной жизни человек, в которого выстрелили, падает на землю там, где он стоял. Если он получил пулю сзади на бегу, он падает вперед. Но не потому, что пуля толкнула его: он падает по инерции. Словом, Данцигер никак не мог оказаться на «неправильной стороне» по отношению к пятнам крови. Его тело кто-то передвинул – не иначе как сам убийца.

Незнакомец замолчал и слегка передернул плечами, словно хотел сказать: все просто как дважды два.

– Кто вы такой? – спросил я.

– Меня зовут Джон Келли.

– Нет, кто вы такой? Полицейский – это понятно. Но где вы служили и как долго?

– В Бостоне. Тридцать семь лет.

– Следователем в отделе убийств?

– Был такой эпизод в биографии – среди прочего.

– И вы знали этого Данцигера, да? Поэтому вы сюда приехали?

– Да, мы встречались. Пусть земля будет ему пухом.

– А теперь вы чем занимаетесь?

– Я же сказал – я пенсионер. Смотрю все бейсбольные матчи, хорошо хоть «тарелка» есть. А в пять часов выпиваю первую порцию виски.

– Расскажите мне еще, – попросил я, ткнув большим пальцем в сторону бунгало.

– Настырный! Что же тебе еще рассказать?

– Да все. Я все хочу знать!

– Все? М-да... Ладно, поехали. Если тело убитого передвинуто подобным образом, это обычно обозначает инсценировку – желание ввести в заблуждение. Убийца пытается выдать убийство за что-то другое: за несчастный случай или за самоубийство – словом, сбить следователя с толку. Как правило, убийце это не удается – очень немногие люди видели столько несчастных случаев или самоубийств, чтобы воспроизвести их с точностью, без ошибок. Любой убийца видел кучу детективных фильмов и поэтому воображает себя знатоком в области инсценировок. Увы, фильмы и книжки дают самые поверхностные знания в этой области. Опытный специалист сразу замечает промахи. Какая-нибудь мелкая деталь всегда выдаст. В нашем случае ошибка буквально прет в глаза – форма и расположение пятен крови однозначно указывают на инсценировку. Тут же возникает следующий вопрос: с какой стати тело передвигали? Убийца не пытался навести следствие на ложный след или создать впечатление самоубийства. Поэтому ответ может быть только один: преступник что-то искал. И ради этой вещи он готов был рисковать и ворочать окровавленное тело. Следствие уже определило мотив убийства?

– Нет.

– Есть какие-либо указания на то, что что-то пропало?

– Вроде бы нет. Бумажник валялся на полу, на видном месте. С деньгами.

– Судя по количеству крови, убийца использовал оружие, с которым впору на слона ходить. Значит, бабахнуло от души. Выстрел из оружия такого калибра в подобной комнатушке совершенно оглушает. Ну и, конечно, кровь во все стороны. Теперь представь себе убийцу в этот момент. Он оглушен, забрызган кровью, адреналин через край. В такой ситуации мысль одна – прочь, бежать! Но этот тип остается. Он что-то делает, даже к трупу прикасается. Чтобы не ступить в лужу крови во время обыска, он передвигает тело. Довольно рискованная манипуляция. Что бы Данцигер ни имел, его убийца очень – очень! – хотел заиметь эту вещь. Отпечатки пальцев нашли?