Пролетариат - Влад Ридош

– Подумаю.

– Нехуй тут думать!

– Может быть, всё равно подумаю.

– Делай как знаешь тогда.

– Старый, чё Толстолобый всем мозги ебёт с этим маслом?

– Да не обращай внимания, ебанутый просто.

– Так он до всех доёбывается последнее время.

– Да и хуй на него. Ты видел, как он убирается? Я ж после него смену принимаю. Там вообще пиздец.

– Так а чё он на других тогда?

– Ну ты его первый день знаешь, что ли? С женой разругался поди и срывает на всех злобу. Он же, блядь, ещё говорит, мол, другие не убираются, а я один за всех, что ли, должен? Короче, отмазки ищет, чтоб не работать. Трудяга, в рот его ебать!

– Нихуя после докладной его Кузя выеб, по ходу. Видно, что зло затаил, но как-то присмирел.

– А меня Кузя спрашивал, могло такое быть или Пизда спиздел. Могло, говорю. Чё вы, Толстолобого первый день знаете? Ну он его и выеб. Толстолобый потом сказал, что тот его предупредил: мол, ещё раз такая хуйня, за забор пойдёшь.

– Ну так-то правильно.

– Ну да, хотя я бы уебал монтировкой по хребтине.

– А я бы просто в зубы въёб. Но Толстолобый знает, что я уебать могу, на меня и не пиздит.

В комнате было совсем темно. Опарыш сел на кровати.

– Блядь, это сколько же сейчас времени? – пробурчал он.

Посидев ещё немного, Опарыш встал с кровати и пошёл в туалет. Щёлкнув по дороге выключателем, Опарыш зашёл в уборную и закрыл за собой дверь. Он встал перед унитазом, приспустил трусы и взял в руку член, чтобы помочиться. Вдруг он вспомнил:

– Блядь, мне ж ещё анализ!

Он посмотрел на приготовленную с вечера банку, но было уже поздно.

– Ну ёб твою мать! – пробурчал он, стряхивая последние капли.

Затем он вышел из уборной, выключил свет и прошёл на кухню. В темноте светились электронные часы, было четыре часа утра.

– О бля, рано-то как ещё. А пить как хочется!

Опарыш подошёл к чайнику и отпил прямо из носика. Вода была едва тёплой, со вкусом накопившейся в чайнике накипи. Опарыш отошёл к окну, посмотрел на освещённую фонарями улицу. Его всё ещё мучила жажда. Повернувшись, он открыл холодильник. Глаза шарили по полупустым полкам.

– Ёб твою мать! – наконец сказал он и закрыл дверь. Вдруг он вспомнил. Опарыш прошёл к верхнему шкафчику, открыл дверцу, пошарил рукой за наваленными там, кучей скомканными пакетами и достал пол-литровую бутылку водки, заначенную от жены. Глаза его просияли. Опарыш взял с сушилки стакан, заполнил его на три четверти, негромко выдохнул, чтоб не разбудить жену, и залпом выпил.

– Вот теперь заебись!

Убрав бутылку на место, Опарыш ополоснул стакан и отправился в комнату. Будильник был только на шесть, а значит, можно было ещё немного поспать.

Проснулся Опарыш от пронзительного звука будильника и толчков жены:

– Эй, тебе вставать пора!

– То я не знаю! – раздражённо сказал он, поднялся и выключил наконец звонко звонящий механический будильник. Он снова пошёл в уборную, но на этот раз его организм не исторг ни капли.

– Блядь. Ладно, там, может, созрею.

Опарыш наскоро умылся и пошёл на кухню. Есть с утра не хотелось.

– Да и нельзя же, ёб твою! – вспомнил он. – Там же ещё кровь сдавать. Кровопийцы ебаные! Лучше б лечили нормально!

Опарыш включил чайник, а сам пока пошёл в комнату одеваться. Кое-как одевшись, он вернулся на кухню, взял чашку, насыпал пару чайных ложек растворимого кофе и залил их кипятком. Затем он стал не торопясь пить, сев за стол спиной к двери и глядя через окно в ещё тёмное зимнее небо. Впав в состояние оцепенения, Опарыш не заметил, как в кружке кончился кофе.

– Ох, ёб твою! Идти пора!

Опарыш встал, поставил чашку в раковину, выключил свет и прошёл в прихожую. Натянув пуховик, валенки и шапку, он посмотрел на часы:

– Ещё и покурить успею!

Опарыш шагал по хрустящему на морозе снегу в сторону остановки. Руки мёрзли, несмотря на рукавицы.

– Покуришь тут, нахуй.

На остановке стояли ещё люди, которых Опарыш знал по работе.

– Хоть автобус не проехал, а то я б тут замёрз нахуй.

Автобус подошёл минут через пять, и Опарышу даже досталось свободное тёплое сиденье. Втянув голову в плечи, он так и сидел всю дорогу, почти не шевелясь.

Перед проходной завода автобус остановился, чтобы выпустить людей. В общей толпе Опарыш прошёл через проходную и вышел уже на территории завода. Толпа торопилась на автобус, который уже прошёл досмотр и проехал через шлагбаум на завод. Здесь, по другую сторону забора, все вновь, толкаясь, залезли в него, чтобы отправиться каждый в свой цех. Но сегодня Опарышу не нужно было ни в цех, ни в автобус до этого цеха. Сегодня он приехал в поликлинику на очередной ежегодный медосмотр. Поликлиника находилась также на территории завода и совсем недалеко от проходной. Конечно, в мороз и это расстояние казалось немалым.

Наконец Опарыш дошёл до поликлиники и облегченно вздохнул, когда оказался в просторном холле. Первым делом он оправился в гардероб, а затем в регистратуру. Там его оправили к цеховому терапевту. Посидев немного в очереди, Опарыш зашёл к терапевту.

– Так, вот вам обходной, вот «журнал здоровья», вот направления на мочу и кровь. Когда всех пройдёте, снова ко мне.

Опарыш вышел из кабинета, стал перебирать бумажки и тут только спохватился:

– Ёб твою мать! Я же анализ забыл! И банку для него…

Опарыш стал думать, как же ему быть. Пошарил в своей сумке, которую как-то машинально прихватил, выходя из дома. И тут он наткнулся на стакан, который всегда носил с собой, на всякий случай. Какое-то время Опарыш разглядывал стакан, а затем ему пришла в голову мысль. Он сложил все выданные ему бумажки в сумку, чтобы освободить руки, и пошёл в туалет. Там он достал из сумки стакан, ополоснул его под краном, затем встал над унитазом, расстегнул ширинку, одной рукой кое-как достал из штанов член и помочился в стакан, наполнив его на три четверти, а остальное излив в унитаз. С чувством выполненного долга Опарыш вышел из туалета и сразу же отправился к кабинету, куда следовало сдать анализ мочи. В дверях лаборатории стоял столик, на котором уже стояли анализы в разнообразных банках. Под каждой банкой было направление с фамилией того, кто эту банку поставил. Опарыш поставил на столик стакан, пошарил в сумке, достал своё направление и подсунул его под стакан.

– Ну вот, дело сделано! – пробормотал он. – Кто там у нас первый по списку?

С этими словами он достал из сумки обходной лист и пробежался по нему. Прямо рядом с дверью лаборатории был кабинет хирурга.