Цветок предательства - Анна Данилова

Мы бы могли говорить на эту тему еще долго. Но Лена скорее всего пощадила бы Максима и не стала бы развивать «цветочную» тему. Главное она для себя уяснила – цветы предназначались не для любовницы Шитова, а для бывшей невестки. И хотя в эту историю верилось с трудом, расскажи ее кто-нибудь другой и не побывай я в квартире Вероники, Максиму мы поверили и были уже близки к тому, чтобы окончательно сменить тему, как вдруг Максим сказал фразу, которая прозвучала как бомба!

– Веронику застрелили.

Мое воображение тотчас нарисовало лестничную площадку с плохо промытым полом. А что еще я могла представить, когда это именно я замывала кровь молодого парня с пола?

Максим рассказал о том, как приехал к Веронике и увидел ее труп. И убили ее буквально перед его приходом, поскольку ее рука, к которой он прикоснулся, была теплой. Да и кровь еще продолжала сочиться из раны в сердце.

Признался он и в том, что попросту сбежал оттуда, так как никогда не доверял полиции и прокуратуре, а потому решил сделать все возможное, чтобы его имя если и появится в деле об убийстве, то лишь как родственника погибшей.

Сказал, что сам позвонил с заправочной станции и измененным голосом сообщил об убийстве, назвав адрес. Что, возможно, совершил ошибку, поскольку его голос впоследствии может быть идентифицирован. Кроме этого, сокрушался Шитов, он точно знает, что во дворе дома установлены камеры видеонаблюдения. И что они засекли его, когда он входил в подъезд и когда выходил. И если не найдут настоящего преступника, то в убийстве обвинят его, Шитова.

– Я хотел, как лучше, я хотел жить своей жизнью, – сказал он, обращаясь уже к Лене и имея в виду, как я поняла, их зарождавшийся роман, – но теперь я втянут в эту историю, меня рано или поздно задержат, повесят на меня это убийство…

Глаза Лены наполнялись слезами. На нее было больно смотреть.

– Что я могу сделать для вас, Максим?

– Ничего! – он даже замахал руками. – Вы могли бы подумать, что мне, к примеру, нужно от вас алиби или что-нибудь в этом роде… Нет! Я рассказал вам об этом с одной лишь целью: чтобы вы услышали это от меня, а не от других. И главное, чтобы вы поверили мне, что это не я убил Веронику. Вот, собственно говоря, и все. А теперь вам пора. В случае, если вас начнут расспрашивать обо мне, расскажите все как есть. Что я у вас, Лена, покупал цветы. И что это у вас, Лиза, я снял квартиру. Во всяком случае, это не преступления.

– А если спросят, знаем ли мы что-нибудь об убийстве Вероники?

– Не думаю, что вас об этом спросят. Уверен, что вам вообще не нужно ничего говорить по этому поводу. Да, и еще… К тебе, Лена, в магазин наверняка придут и станут задавать вопросы, связанные с этими проклятыми цветами. Возможно, в квартире отыщутся чеки из магазина, а это значит, что по ним вычислят твой магазин и придут к тебе. Станут задавать вопросы обо мне, знаешь ли ты покупателя, который покупал у тебя цветы.

– И что мне отвечать?

– Да что хочешь, я же действительно у тебя покупал цветы, конфеты для Вероники. Другое дело, что тебе потреплют нервы. Вот из-за чего я переживаю. Но главное, прошу тебя, что бы ни случилось, не верь, что это я убил Веронику. А теперь уходите. Я не знаю, найдут меня здесь или нет, но позвонить могут в любую минуту…

Мы с Леной встали из-за стола в полной растерянности.

– Постойте, Макс… Но так нельзя. Вы же не убивали, так почему же вы говорите о вашей роли в этой истории с такой обреченностью? Если предположить, что у Вероники были любовники, то ее мог убить один из них или, к примеру, жена ее любовника… Да мало ли кто!

Она была возмущена, и я понимала ее. Я, женщина, так сильно разочаровавшаяся в мужчинах, что и слышать о них ничего не желала, переживала за Шитова всем сердцем! Ох, если бы не эти камеры видеонаблюдения во дворе, мы с Леной помогли бы Максиму с алиби.

И тут меня пронзила мысль, что и я, должно быть, попала в объектив этого смертоносного прибора. А что, если и меня заподозрят в причастности к убийству?

Лена, которая раньше меня поняла это, схватила меня за руку: мол, молчи, не признавайся даже Шитову, что ты там была незадолго до убийства Вероники. Во всяком случае, именно так я поняла этот ее жест.

Я вышла из своей квартиры (которая теперь была жилищем Шитова) первая, дав возможность Лене попрощаться с Максимом.

Но прощалась она всего пару минут, не больше, потому что вернулась к себе очень скоро.

– Ну почему, почему все так складывается?! – застонала она, захлопывая за собой дверь. – Такой приятный мужчина, такой великодушный, щедрый… Я верю, что рано или поздно он сам бы рассказал мне всю эту историю с братом в подробностях. Просто подумал, что время не пришло.

– Он побоялся тебя испугать, – предположила я.

– Да, я тоже так думаю. Надо же было ему вляпаться в это убийство! Ну почему мне так не везет?!

– Лена, я, конечно, понимаю, что не в свое дело… Да, Шитов, безусловно, производит впечатление честного и порядочного человека. И я сама наверняка помогла бы ему с алиби, если бы это понадобилось. Да, я – такая, какая есть, доверчивая, старающаяся в каждом увидеть только положительное. Однако и мне сейчас пришло в голову, что, несмотря ни на что, мы должны все-таки допускать и другой вариант произошедших событий…

Лена замерла на пороге кухни. Посмотрела мне в глаза. Я выдержала этот взгляд.

– По большому счету, ты его не знаешь. Я только это и хотела тебе сказать. Конечно, ты можешь разозлиться на меня и даже попросить меня убираться отсюда…

Я сильно нервничала. В душе моей в тот момент творилось что-то странное. Когда я была рядом с Шитовым, я в нем нисколько не сомневалась. Но стоило мне выйти из квартиры и потерять его из поля зрения, как мысли мои закрутились в другом направлении. Я вспомнила события из своей собственной жизни, Осипа, Валентину… Да если бы мне кто-нибудь сказал, что они предают меня, разве бы я поверила? Разве допустила бы такое? Нет! Я была уверена в них, как в себе. И чем все это закончилось? Ведь должна же я вынести уроки из всего пережитого?!

Лена хотела мне что-то сказать, даже открыла рот, но потом просто покачала головой и предложила мне сесть за кухонный стол. Достала сигареты, пепельницу, коньяк, рюмки.

– Знаешь, это даже хорошо, что мы здесь с тобой вдвоем. Ты будешь меня отрезвлять, – сказала она. – Ты права. Ты совершенно права. Я же его совсем не знаю. Ну и что, что он подарил мне дорогой букет. Он дарил миллион таких букетов этой несчастной Веронике. Подумаешь, пригласил в ресторан. Может, он и ее тоже приглашал в рестораны, а сегодня взял да и убил! Значит, говоришь, мы должны допускать другой вариант событий… Предположить, что Макс все-таки виновен? Что это он застрелил Веронику?

– Ты пойми, с этой женщиной связано и другое преступление. Ее квартира, как я поняла, полна не только цветов, но и трупов! Этот Саша, мальчик-студент… А что, если это она его убила? Потом позвонила Шитову, позвала его к себе, тоже хотела застрелить, но он выхватил у нее пистолет и выстрелил! Да, он защищался! Вот в это я скорее поверю, чем в умышленное убийство.