Бывшие друзьями не бывают - Анастасия Бельская

Когда мои пальцы накрывают грудь, Бель прикрывает глаза, прогибает спинку, и у меня такой вид, что я реально застываю. Просто глажу совершенные сиськи, и смотрю как идиот, словно мне четырнадцать и женскую грудь видел только в отцовском журнале.

На самом деле, в моей жизни были разные женщины, и разные «шары». Были и больше, и практически отсутствовали в принципе в том месте, где задумала природа. У той же Яны была отличная наливная грудь, которая при фигуре и росте девушки выглядела как нельзя лучше.

Но дело было не в размере, или оттенке сосков. Дело в том, как женщина передо мной раскрывалась, позволяя трогать и рассматривать, словно нет в этом ничего смущающего. Яна никогда не снимала лифчик вне постели, а припомнить хоть кого-то, кто вот так сам всовывал грудь мне в ладони я так и не смог.

Бель другая, совершенно невозможная и отдающаяся на сто процентов. И меня трясет от мысли, что она могла сидеть вот также перед кем-то другим, пока я долбаным дятлом убеждал себя в том, что правильно.

- Хочу кончить на них сегодня, - я пододвигаюсь, и беру в рот твердую вершину, - можно?

Она так энергично кивает три раза подряд, что мне не удержаться. Впиваюсь в грудь, целую, посасываю, кусаю и тяну слегка соски, слыша каждый раз одобрительные стоны сверху. Моя малышка не врет, она наслаждается каждым прикосновением, и даже если для кого-то это могло показаться грубым или пошлым, нам двоим приносит дикое наслаждение.

Только член уже дымится, и начал делать это сразу после ее развратного разрешения на все…

Я отрываю одну руку, и ныряю под воду. Чувствую в воде ее скользкую влагу, и просто башню сносит от ее готовности. Смотрю в затуманенные глаза принцессы, и спрашиваю самым порочным образом:

- Ты хочешь раком, или сядешь сверху?

Ее губы растягиваются в улыбке, и я уже знаю, что ответ меня не разочарует.

- Я уже сидела на тебе сегодня сверху, Чудовище.

Подтягиваю Красавицу, заставляю опереться ладонями на кафель, хлопаю ладонью по заднице, и ввинчиваю один палец внутрь.

Узкая, мокрая.

Охуенная.

- Ты готова, малышка?

- С каких пор ты так много спрашиваешь?

Сучка. Еще один шлепок, и мой палец исчезает, а на его место я осторожно и медленно пристраиваю свой член.

Знаю и помню, что по началу с ней надо осторожно, а уж потом можно и подерзить. Но все равно стискиваю зубы, потому что ну очень хочется заполнить ее быстрей. Довожу до конца, получаю стон сквозь зубы, и повторяю все движения еще раз. Опускаю ладонь на клитор, и массируя, прося расслабиться, и позволить подарить ей удовольствие.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Это хуйня, что движение не имеет смысла. Мол, тупая долбежка, и ничего более. Я помню, как надо «играть» на Бель, чтобы она покричала, и потому начинаю двигаться чуть быстрее, все сильнее надавливая на клитор.

- Моя принцесса готова полетать? – мурчу ей в ухо романтичную чушь просто потому, что ее это сильнее заводит.

- Да-а-а-а….

Я чувствую, как она раскрылась, и теперь без страха погружаю член как захочу быстро и глубоко. Бель стонет, подмахивает попкой, кричит и извивается на пальцах, а мне тупо хочется разговаривать лишь одним матом.

Потому что, кроме как «охуенно пиздато» мне на это сказать нечего.

Я шлепаю по заднице, усиливая ощущения, «барабаню» по клитору, и вколачиваюсь в Бель так быстро, что уже не могу остановиться. Успеваю поймать ее стискивающий оргазм, от которого она просто вопит, и резко выхожу, ставя девушку на колени.

Я, блять, ничего не забыл. Хочу, чтобы эти сиськи были во мне сегодня, и сделаю это.

Со стоном кончаю тугой струей, и Бель пальцами размазывает все по нежной коже. Я падаю на колени рядом с ней, настраиваю душ, и поливаю нас, тесно прижавшихся друг к другу.

Меня вырубает, и хочется отрубиться хоть прямо тут. Но терять драгоценные минуты с Бель не хочется от слова совсем.

- Спасибо, принцесса, - целую тяжело дышащую малышку в висок, - я сейчас.

Встаю, обнаруживаю большое полотенце с принтом «Красавица и Чудовище», и усмехаюсь прозаичности изображения. Заворачиваю в него девушку, несу в комнату, и пытаюсь уложить в кровать.

- А ты? – Бельчонок, как маленькая, цепляется руками мне в плечи.

- Я покурить и сразу к тебе.

Она мотает головой, и покрепче держится за меня.

- Ну, чего ты, Бельчонок, - мне нравится эта ее детскость, сразу после блядского поведения в душе.

- Хочу с тобой.

- Принцесса, там будет вонять сигаретами и холодно, подожди меня здесь. Я быстро, ладно?

Мне странно, что она вообще из-за этого беспокоиться, но Бель непреклонна.

- Хочу с тобой, - повторяет, хмуря бровки домиком, - хочу пахнуть сигаретами, а с тобой мне не холодно…

Я обязательно поговорю, что так пугает малышку в моем уходе, но не сегодня. Потому что если она хочет покапризничать, то я только за всеми руками, и исполню любую прихоть.

- Только оденься, хорошо?

Пока Бель надевает мою толстовку, и теплые носки, и натягиваю джинсы. Мы выходим на балкон, и я понимаю, куда только что попал…

- Здесь нельзя курить…

- Ерунда. Один разок можно, - она пожимает плечами, грустно отводя взгляд, и отпирает щеколду на окне.

Один разок? Это она о чем?

Хотя, верно. Не будем же мы жить в этой крохотной квартирке, а у меня найдется место под отдельную мастерскую Бельчонку.

Киваю, и высовываюсь подальше, затягиваясь горьким дымом. Не то, чтобы так хотелось закурить – просто привычка, с которой все же пора завязать. Думаю, теперь дела с этим у меня пойдут легче…

Чувствую, как к спине прижимается принцесса, и одной рукой умудряюсь ухватить ее за попку.

- Эта ночь лучшая, - просто говорю в морозное небо, и Бель кивает мне в позвоночник.

Я не знаю, как будет завтра, но я забираю себе свою принцессу. И похуй, что Чудовище так и не превратилось в принца – может, Красавице это было и не нужно?..