Что ты несёшь с собой. Часть I - Юлия Борисовна Жукова

такие же бороды цветов, как у меня в покоях. Меж плетёных колонн гулял прохладный ветер, а внутри я слышала журчание фонтана. Что ж, расстарались ребята, ничего не могу сказать.

Я вошла под ажурную сень, рассматривая сплетение веток, образующее своды. Всё же невероятно интересно, как Саинкаеу заставляют растения принимать заданные формы. Я решила хотя бы посмотреть, нет ли чего-нибудь об этом в моей маленькой библиотеке, а если нет, то наведаться в большую общественную, которую мне показывал противный учёный.

Вошла – и обомлела. Сначала мне показалось, что храм битком набит людьми, застывшими в молитвенных позах. Но через мгновение, когда глаза привыкли к тени, я поняла, что это статуи. Такие же точно статуи, как на той аллее и везде вокруг среди древодомов. Сплетённые из веток человеческие формы. Их тут были сотни. Может, и тысячи.

В основном они стояли кругами, оставив свободным срединный алтарь – тоже круг, внутри которого на полу высекают заклятия, чтобы отправлять подношения и хвалу амарду. У самого края алтаря статуи теснились так, что и не подойдёшь, но дальше становилось свободнее. Поодаль от центра некоторые из статуй обратились лицом в сторону или даже друг к другу. Я боязливо прошлась между рядами у внешних колонн, где расстояния от статуи до статуи позволяли точно ни одной не коснуться. Я спрашивала о них у Чалерма, но он ответил нечто невразумительное и сразу перескочил на другую тему, а я не успела его удержать.

Большинство этих странных замерших кустов изображали людей в символических позах: с руками, отведёнными назад, или сложенными в молитвенном жесте, или воздетыми к небу. Но потом я рассмотрела одного парня, чешущего в затылке. И ещё одну женщину, закрывшую лицо руками. В основном все статуи изображали людей молодых или среднего возраста, но попалось мне и несколько явных старушек и стариков и даже группа детей от мала до велика. Кто-то из них был неряшливо одет, хотя их одежду изображали сплетённые ветки, так что сказать с уверенностью было нельзя. Но всё же… Были тут и растрёпанные, и припавшие на одну ногу, будто вторая болела, и просто замершие в случайных позах.

Замершие.

Я не знаю, что за чудесный скульптор смог бы передать движение человека с такой точностью и убедительностью, творя из живых растений. Эти статуи не выглядели, как произведение искусства. Они выглядели так, будто ветки заменили собой настоящие человеческие тела, причём люди этого даже не заметили.

– Пранья? Что вы тут делаете?

Это они сговорились сегодня, чтобы подкрадываться ко мне со спины, или я растеряла всякую бдительность? Я шарахнулась, врезавшись спиной в одну из статуй и задев ладонью другую. Ничего не произошло: они вздрогнули, как потревоженные кусты, и с одной упал маленький листок. У входа в храм стоял Чалерм.

– Я-а… – С перепугу я была уверена, что как-то выдала свои намерения, но, выдохнув, поняла, что не делала ничего непутёвого. – Просто зашла посмотреть храм…

Чалерм глядел на меня со смесью ужаса и недоверия, и я никак не могла взять в толк, что не так. Не может же быть запрета на посещение храма? Это бред! Может, это храм только для урождённых Саинкаеу, а для плебеев вроде меня есть другой? Но Чалерм не говорил, и потом, он сам ещё больший плебей. Наконец, перестав придумывать себе преступления, я выпрямилась и расправила плечи.

– Откуда здесь столько статуй? – спросила я его. – И почему они такие правдоподобные?

Чалерма, кажется, тоже немного отпустило. Он перестал таращиться на меня и скривился.

– Об этом лучше спросите у главы.

Я поняла, что у Чалерма нет разрешения говорить со мной об этом, как и об амарде с пика. Ого. Теперь я совершенно точно обязана залезть наверх и всё разузнать. Может, Саинкаеу можно не просто уничтожить, а ещё и опозорить? Вот это было бы сладко!

– Если вы не собираетесь ничего делать, – странным голосом сказал Чалерм, – то я бы попросил вас уйти. Я надеялся здесь уединиться.

Не знаю уж, что мешало ему уединиться в своём кабинете, но мало ли, может, ему там не медитируется. Мне бы не пришло в голову заниматься духовными практиками посреди этой растительной толпы, но люди бывают разные. Я кивнула, попятилась и поспешила прочь по дорожке.

Конечно, о том, что я собиралась проверить на прочность здешние охранные чары, я вспомнила только на подходе к центру резиденции. Ну не возвращаться же, когда там Чалерм! При нём я бы всё равно ничего не проверила, а он ещё и заподозрил бы меня в чём-нибудь. Ладно, не горит, прогуляюсь туда снова завтра.

Но это означало, что до сумерек ещё полдня надо было чем-то занять. Я без особой охоты приплелась в дом Вачиравита – второй уровень по-прежнему притворялся несуществующим, так что я забралась на свой третий и шлёпнулась на кровать поваляться. К счастью, Буппа прибрала разбитые чарки, и теперь о варварском поступке моего мужа напоминало только выцветшее тёмное пятно на белых досках. Ну, опять же – доски не мои, да и вино не мне предназначалось.

Я порассматривала плетёный потолок, прикидывая, может ли сквозь него сыпаться пыль, если поднять доски. Намусорить, что ли, на Вачиравита… Но лучше всё-таки заняться делом.

Нехотя поднявшись с неприлично удобной кровати, я пошла изучать свою библиотеку. Конечно, я понимала, что свежих отчётов об охотах мне туда не принесли, а старинные трактаты о демонах не содержали актуальной информации. Но я понадеялась найти, скажем, какие-нибудь путевые заметки об окрестностях, написанные в последние годы, или – чем амардавика не шутит – рассказ о здешнем амарде. Даже охотничьи подвиги Вачиравита или, может, учёные труды Чалерма были бы кстати. Хоть стало бы яснее немного, с кем имею дело. Список охранных чар, которые в ходу в клане, вообще был бы бесценен.

Ничего этого в библиотеке не обнаружилось. Как показал подробный осмотр всех до единой наличных книг, мне предлагалось читать исключительно художественную литературу. Больше половины книг оказались иллюстрированными любовными романами, полными жеманных красоток и страстных воинов. Оставшиеся делились на сборники юмористических рассказов, какую-то нравоучительную чернуху о чересчур образованных бесприданницах и новомодные истории о хитрецах, умудрявшихся раз за разом обводить вокруг пальца честных кананов – вот последнее было самой баснословной выдумкой. Где авторы видали хоть одного честного канана? Ну да не суть. Суть в том, что эту библиотеку