Шлейф сандала - Анна (Нюша) Порохня

осмотрелась и увидела корзину, стоящую на полке под столом. В нее прекрасно все поместится.

- А ну-ка, с дороги! - я двинулась на Тимофея Яковлевича, сделав зверское лицо. Дядюшка отскочил в сторону, пропуская меня, а потом я услышала, как он кричит:

- Марфа, чего встала как вкопанная?! Щи снова готовь!

Дождик уже припустил во всю, и я немного намокла, пока бежала к дому. Но стоило мне схватиться за ручку двери, как за моей спиной раздался голос Прошки:

- Елена Федоровна, можно с вами щей откушать?

Я открыла дверь, пропуская его внутрь.

- Можно, конечно. Не кормит тебя Тимофей Яковлевич?

- Краюху хлеба даст, и то хорошо, - обижено протянул Прошка. – А платит гроши, за то, что я целый день на побегушках!

- Приходи к нам обедать, - предложила я мальчишке. – Тарелку каши для тебя точно тут никто не пожалеет.

- Спасибо, Елена Федоровна! – Прошка радостно улыбнулся. – Вы если что, говорите, чего надобно! Я все сделаю!

Увидев корзину с едой, вся честная компания воспряла духом. Мы оставили Прасковье тарелки со щами и кашей, а сами спустились на кухню, где принялись за обед под звуки набирающего обороты ливня.

- Как это дядюшка вам еды столько не пожадничал? – Акулина поглядывала на меня с подозрением. – У него хоть руки да ноги целы?

- В нем проснулись родственные чувства, - ответила я, заливая в себя щи. Нет, нужно что-то делать с едой. Привнести, так сказать, в местную кухню рецепты из будущего. – Осознал дядька всю степень своих заблуждений, вот и расщедрился.

- Не осознаешь тут, - проворчал Прошка с полным ртом. – Ухи-то саднят, небось. Тимофей Яковлевич их скипидаром натер, чтоб прогрело.

А я гадала, откуда этот запах! Дядюшка скипидаром лечился!

После обеда Прошка убежал исполнять свои обязанности, Акулина с Прасковьей задремали, а Савелий стучал найденным молотком, ремонтируя лестницу. Танечка тоже спала, и чтобы не скучать, мне пришло в голову заняться шитьем. Нитки с иголками я нашла в вещах погибшей Елены, которые начала аккуратно разбирать.

Шить что-то серьезное я, естественно, не умела, но соединить между собой два куска ткани точно могла. Мне нужна была одежда для тренировки, а взять ее было негде, поэтому в ход пошла моя смекалка. Разрезав нижнюю юбку посредине, я зашила края, превращая ее в странные, но все же штаны. В нижнюю их часть пришлось продеть тесьму, ведь резинок еще не было. Потом «отмахнула» половину сорочки, делая ее короче. Вот и все! Прикид для тренировок готов!

Я натянула импровизированные штаны, заправила в них сорочку и подошла к зеркалу. М-да… Ну и ладно, в конце концов, в этом деле главное не красота. Мой вид напоминал нечто среднее между запорожским казаком и восточным мастером боевых искусств в шароварах хакама. Собрав волосы в высокий пучок, я раз двадцать присела, проверяя и тело, и штаны на выносливость. Шаровары порадовали больше…

Глава 18

Всю ночь молнии полосовали темное небо, гремел гром, а по крыше барабанил мощный ливень. Крыша потекла, и Селиван лазил на чердак, чтобы подставить под струйки старые ведра. Сначала меня раздражала эта бесконечная капель, но вскоре я сладко уснула, убаюканная ее монотонным звучанием.

Зато утро ворвалось в наш новый-старый дом яркими лучами солнца и щебетом птиц. Я сладко потянулась, слыша, как внизу лениво огрызаются друг с другом Акулина и Селиван. В соседней комнате Прасковья что-то тихо говорила Танечке, и я догадалась, что она ее кормит.

Уставившись в потолок, я принялась размышлять над тем, что мы сегодня станем делать. Первое – сходить на рынок, второе – навестить дядюшку и третье – заняться домом.

Дабы избавиться от утренней вялости и заторможенности, мне необходимо было сделать зарядку. Она всегда помогала размять мышцы,и разработать легкие. После разминки все дела пойдут веселее!

Переодевшись в свой «спортивный прикид», я встала посреди комнаты напротив окна. Нужно понемногу нагружать тело, чтобы оно постепенно привыкало к тому, что придется много работать. Особенно в плане спорта.

Когда дело дошло до махов ногами, я услышала за спиной шаги, а потом изумленный голос Акулины:

- Матерь Божья… Барышня, пляшете, что ли? А где вы такие портки взяли?

Я приняла упор присев, после чего прыжком приняла упор лежа и прогнулась, глядя на девушку, которая таращилась на меня, держа в руке тряпку.

- Где взяла, там уже нет.

- Что это за выкрутасы у вас? – Акулина наблюдала за мной, приподняв свои бровки-запятые. – Скорчило поди от таких-то тюфяков?

- Разминка это. Раз-мин-ка. Чтобы бодрость в теле была и здоровье, - я прыжком приняла исходное положение. – Поняла?

- А-а-а-а… Мы-то, недалекие, думали, чтобы здоровье было, нужно кушать хорошо… - девушка прищурилась, когда я легла на пол и, подняв согнутые в коленях ноги, взялась выполнять движения, имитирующие езду на велосипеде. – Девка должна быть кругла да лицом красна ... А тут вона чё… Барышня, вы бы на людях бодрости свои не показывали, не ровён час, в желтый дом заберут. Что мы без вас делать станем?

- Собирайся, на рынок пойдем, - я прошлась медленным шагом по комнате, потряхивая ногами. – И Селивану скажи, чтобы собирался.

Девушка кивнула и моментально исчезла, но через минуту в дверном проеме показалась ее голова.

- Вы в портках пойдете? Али платье вам принесть?

Я швырнула в нее башмак, но Акулина оказалась проворнее. Она увернулась, подхватила юбки и была такова.

Обмывшись прохладной водой, я надела платье, после чего зашла к Прасковье.

- Если бы вы знали, как мне хочется помочь вам, - посетовала она, тяжело вздыхая. – Сил уже нет! Как бревно, ей-Богу!

- Придет время, и ты встанешь. Нужно набраться терпения, - пообещала я ей. – Мы на рынок, так что вы с Танечкой на хозяйстве. Сегодня я куплю девочке колыбель, потому что ей нужно спать отдельно.

- Да… Елена Федоровна, - перед тем как назвать меня именем своей хозяйки, женщина немного замялась. – Стану звать вас так, иначе путаться начну. Так вот, что я хочу сказать… Боязно мне, что девочку придавлю во сне. Танечка такая маленькая, а во мне веса шесть пудов. Это правильно, что вы решили колыбель купить, Елена Федоровна.

А рынок гудел, как пчелиный улей. Оставив Селивана сторожить телегу, мы с Акулиной окунулись в торговые ряды, от которых