Подводный охотник - Игорь Чиркунов

Полные латекса кокосы пришлось буксировать на на́скоро связанном плоту.

Я успел — белая жидкость ещё была вполне текучей, когда я переливал собранное за утро содержимое в подготовленный лоток. Каналоа постарался на славу — в длину форма была сантиметров восемьдесят, в ширину я попросил сделать десять. Глубина достигала трёх сантиметров, но принесённый латекс заполнил форму не доверху.

Ладно, успокоил сам себя, для первого раза сойдёт.

Оставалось ждать, пока латекс подстынет достаточно, чтоб получившийся брикет можно было бы пропустить через ролики.

Я походил взад-вперёд по пляжу… Латекс не застывал.

Я поработал ножом с «тенью»… Латекс оставался жидким.

Я снова походил по пляжу, понимая, что ничем сейчас заняться не смогу — слишком уж сильно было возбуждённое ожидание.

Наконец решил — нырки всегда действовали на меня успокаивающе. Стоило лицо опустить в воду или начать вентилироваться, как весь организм и особенно психика словно переключались в другой режим.

— Следи за содержимым, — поставил задачу Каналоа, завязывая вокруг ноги пяточные веревки, — Если заметишь, что застывает, или, хуже того, сворачивается — стучи чем-нибудь по воде, я всплыву. Хотя, — я махнул рукой, — я ж на задержке, долго отсутствовать не буду.

И вошел в воду.

Отойдя от берега буквально метра на четыре, распластался на воде. Как и предполагал, пульс тут же начал замедляться. Дыхание урежалось. Сознание переключилось на контроль дыхания: вдо-о-ох животом, выпячивая его вперёд, надувая словно барабан, затем в рёбра и под конец — ключицы, поднимая их в верх. Выдох — в обратной последовательности, без усилий, позволяя воздуху свободно вытекать из растянутой грудной клетки. И так раз за разом.

Затем пробежал мысленным взглядом по всему телу, выискивая лишние мышечные зажимы. Как обычно — поймал себя на напряжённой шее. Опустил плечи. Распустил поясницу. Пошевелил ногами, ловя наиболее расслабленное положение. Мышцы ног «растеклись», словно восковая свечка на жарком солнце.

Готов?

Финальный вдох с доупаковкой, переворот лицом вниз и, сложившись в поясе, ухнул в глубину.

Меня объяла привычная голубая мгла — солнце не поднялось ещё высоко, оно просвечивало толщу океана, наполняя его новыми красками. Хоть и беднее, чем в лагуне, но всё ж приятнее для глаза, чем во второй половине дня.

Снова вокруг снуёт рыбья мелочь, раскачиваются, в такт волнению, затейливые губки. Снова в меня вливается «голос океана». Словно домой вернулся.

С пятнадцати метров остановил работу ластами, позволяя себе свободно падать.

На двадцати пяти метрах заметил колонию ракушек. С сожалением всплыла мысль: надо было нож с собой захватить — недавно Каналоа притащил ветку каменного дерева, и я на скорую руку сделал пару даже не ножей — ковырялок для мидий, чтоб кинжал поберечь.

Всё равно, сразу возвращаться не стал, подождал, пока начнутся первые позывы на вдох. И даже потом чуть задержал всплытие — надо же тренироваться! Поэтому, когда выныривал контракции сотрясали тело как говорится «по-взрослому».

На берегу уточнил у Каналоа, что латекс всё ещё жидкий, попросил «ковырялку» и сетку для ракушек. Лёг на поверхности воды, готовясь к нырку.

«Вот же, зараза!», — неожиданно толкнулась мысль. «У меня же тут гора бамбука, а я до сих пор дыхательной трубки не сделал!»

Мозг тут же заработал, подсовывая различные варианты производства трубок: от идеи взять зелёный побег молодого бамбука, придать ему подходящую форму и ждать одеревенелости. Правда, как потом перегородки в нём высверлить? До варианта сделать пару соединений под прямым углом в уже одеревеневшем, связать всё плотненько бечевой, а герметизацию провести латексом.

Надо, надо заняться — готовиться к нырку лёжа лицом вниз куда лучше, тем более, если я собрался заняться подводной охотой. Буду ещё с поверхности отслеживать добычу, не тратя время нырка.

Закончил вентиляцию, нырнул.

Сразу же вертикально ушёл к колонии. А вот и ракушки. Сидят, притулившись друг к другу. Не то, что в лагуне. Слава богу, здесь многовекового, поистине варварского, изничтожения двустворчатых не было. Тут разве естественные хищники — морские звёзды да ежи регулируют численность.

Развернулся ногами вниз, «прилип» к скале и принялся отковыривать деревянным ножом.

Крупные. Мелькнула подспудная мысль — может и жемчуг найдётся? Впрочем, жемчуг сейчас будет «чемоданом без ручки» — куда я его дену? По идее, если я не человек глубин, то и заниматься добычей не имею права!

Появились позывы на вдох.

Сейчас-сейчас, ещё парочку в сетку опущу, и можно подниматься.

Ударила первая контракция.

Ладно, я с сожалением осмотрел оставшиеся раковины. Придётся ещё разок нырнуть…

Проверил, что собранные раковины из сетки не вывалятся, сунул нож в ножны на голени. И оттолкнув скалу руками вниз, заработал ластами…

Нет! Чёрт побери, нет! Не заработал!

Руками-то я толкнул себя, но меня тут же что-то дёрнуло за ногу!

Что за нафиг⁈

Я рефлекторно подёргал ногой и…

Твою мать! Нога застряла!

Я тут же сложился в поясе, пытаясь разглядеть, что произошло.

Офигеть! Произошло то, чего можно ожидать в одном случае на миллион погружений — кончик ласты, пока я висел рядом со скалой, просунулся в какую-то щель меж камней и застрял! А когда я начал всплывать, его там ещё и заклинило!

Спокойно, Скат, спокойно. Паника убивает. Сейчас я просто чуть-чуть опущусь, плоскость лопасти встанет нормально вдоль щели, и я её вытащу…

На двадцати пяти метрах не надо сопротивляться всплытию — здесь уже зона отрицательной плавучести. Придерживаясь руками за скалу, я медленно опускался, легкими подёргиваниями пробуя высвободить ногу.

Не помогло.

Видимо первый рывок сломал лопасть и расклинил его там насмерть.

Меж тем, контракции пошли одна за другой.

Да нафиг! Сделаю новые! И сильным рывком я попытался оторвать кусок застрявшего пальмового листа, что служил мне лопастью ласты.

Фиг там! Я только почувствовал, как хрустнула лопасть, но волокна, пронизывающие её всю вдоль, не давали сломанному куску оторваться!

Дёрнул ногой ещё пару раз. И убедившись в безуспешности, понял — надо сбрасывать всю ласту! Хрен с ней, выйду на одной.

Дотянулся пальцами до веревки, служившей пяточным ремнём, попытался подцепить.

Куда-там! Это же не резина! Там узел, который надо развязывать — я так до сих пор и не придумал ничего, чтоб изменить конструкцию.

Контракции пошли чаще. Плохо…

Этак тут с вами утонешь… Это я попытался юмором задавить потихоньку подбирающуюся панику. Лёгкие уже разрывало, а диафрагма в конвульсивных сокращениях сотрясала всю мою тушку.

Нож!

Пальцы привычно хапнули рукоять.

Я попытался подсунуть клинок под верёвку, чтоб перерезать, не задумываясь, что будь у ножа острые лезвия, я себе всю пятку располосую. Но сознание, одурманенное переизбытком углекислого газа в лёгких подобный план не забраковало.

Ничего не вышло! Тупая «ковырялка», эрзац-водолазный нож для отковыривания мидий, совершенно не годилась чтоб перепилить мокрые растительные волокна верёвки!

Да твою же мать!!! Я же сейчас тут и останусь!

И не сдержав приступ ярости, я обрушил удар «ковырялки» на лопасть листа.

Да! Свободен!

Тупое деревянное лезвие перебило остававшиеся волокна, и я тут же почувствовал, как ногу словно выпустили из капкана.

Всё, теперь вверх, пока содержание кислорода в крови не упало ниже той черты, за которой меня ждёт потеря сознания. И сейчас понижающиеся вокруг давление играло против — если раньше обжим тела приводил к обжиму лёгких, выгоняя кислород в кровь, то теперь, при ослаблении обжатия кислород из крови стал возвращаться в лёгкие. Понижая тем самым своё содержание в крови!

«Расслабиться, расслабиться, расслабиться», крутилась в голове мантра, пока мимо меня вниз «перематывалась» тёмно-серая грудь скалистого откоса. Голову, чтоб посмотреть, сколько осталось, я не поднимал — этого ещё не хватало: пережмёт сосуды шеи и тогда точно блекану.

Кажется, я прошёл зону нейтральной плавучести, ибо увеличилась скорость всплытия, судя по мелькавшей перед глазами скалой. Но ноги уже заливала слабость и онемение. Стали неметь и руки. Где-то в глубине мозга мелькнуло осознание, что я не успеваю, что блекану задолго до поверхности…

«Как же глупо», — пролетело в гаснущем сознании. Напоследок ещё успел заметить, как начало потряхивать судорогами ноги. И я отключился.

Глава 11. Теперь у меня есть лодка!

Сознание включилось рывком.

Кто я? Где я?

Под щекой песочек, голую спину припекает солнце. В следующую