Пепел. Наследие 2 - Мери Ли

ничего не будет. Всё начнётся за кулисами лживых улыбок аристократии. Во время приёма Пабло Родригез увидит Мишель. Он, конечно, поймет, что что-то не так, но действовать сразу не будет. Он проведёт приём от и до, так чтобы никто не догадался о его промахе. Задача Мишель не дать отцу расслабиться, она будет постоянно привлекать его внимание, в это время наши люди проберутся в нужные места. Рассредоточатся. Каждый расположится на нужной позиции. Вторая задача Мишель – убить отца. Пабло помеха. Я уверен, он не сдастся. Но на всякий случай ты пойдёшь с его дочерью, проследишь, чтобы она выполнила то, что должна. После смерти Родригеза, ты отправишься на нижний уровень. Мишель тебе всё подробнее расскажет. Она знает каждый твой шаг. Туда же отправится Майкл, но отдельно от тебя. Всё должно закончиться до полуночи. В полночь экраны на площадях вновь заработают и оповестят граждан Коалиции об освобождении.

Перевариваю всё, что сказал Хантер. Часть, что лежит на моих плечах, мне частично ясна. Остальное я узнаю от Мишель. А вот по поводу освобождения Коалиции, это уже ложь.

– Но это не так, – говорю я. – Даже тебе не освободить захваченные города за несколько часов.

– Конечно нет. До полного освобождения пройдут годы, но главное – избавиться от головы, остальное распотрошит сама аристократия Кортрок. Я позволю им это. Частично. А люди в провинциях будут ждать надежды. И мы дадим им её, но исполним не сразу. Это невозможно.

– Понял.

Смотрю на длинный адрес на листке, поднимаюсь с кресла и разворачиваюсь, чтобы уйти, но слова Хантера останавливают меня:

– Майкл? Я надеюсь, мы поняли друг друга.

Все же оборачиваюсь к нему и, встретившись взглядом, говорю:

– Хантер, ты знаешь, как велико моё уважение к тебе, но есть вещи, которые обсуждать с тобой я не намерен. И я говорю об этом в последний раз.

Отворачиваясь, я успеваю заметить кривую ухмылку Хантера, это настолько редкое явление, что способно обескуражить любого. Проявление эмоций, этим он страдает только рядом с Самантой. Оказавшись у самой двери, слышу: "Мы поняли друг друга".

Хантер сказал это так, чтобы я услышал. И мы оба это понимаем. Наши диалоги – это всегда недосказанность. Не в плане работы, а в плане чего-то иного. Семьи. Личного.

Покидаю коттедж и быстро преодолев камеры и патрульных возвращаюсь к Джил и Мишель. Девушки молча стоят друг к другу спиной. Скорее всего у них был какой-то диалог. Вот засада. Слава богу они целы и не поубивали друг друга.

Ловим такси и уезжаем по нужному адресу. Это большой дом на самом отшибе Кортрок. Здесь и далеко нет того буйства красок, что были в центре столицы. Серые улочки, асфальт в выбоинах, людей на улице практически нет.

Машина останавливается, и мы выходим. Не успеваем взойти по трем деревянным ступеням, как дверь открывается, и на меня смотрит дуло двустволки. Отодвигаю Джил себе за спину и слышу хриплый вопрос мужчины:

– Кто такие?

– Мы от Хантера, – отвечаю я.

Двустволка опускается, и на меня смотрит больше старик нежели мужчина в расцвете сил.

– Входите, быстро, – говорит он и отступает в сторону.

Заходим в дом, и нас встречают ещё пятнадцать человек. Три девушки, одна женщина и одиннадцать мужчин разных возрастов. Старик смотрит на Мишель и благоговейно говорит:

– О, Боже! Мистер Хантер не обманул нас, посмотрите, – он оборачивается к остальным и заговорщицким шепотом сообщает. – Это ведь сама Мишель. Живая. И она действительно здесь.

Местная знаменитость выходит вперед и достаточно мило улыбается своим фанатам.

– Я здесь… и скоро мы все освободимся от гнёта Коалиции. Мы уничтожим всё, что мой отец и подобные ему сотворили. Больше не будет рабства и боли. Мы положим этому конец. Раз и навсегда!

Публика начинает аплодировать, и взгляд Мишель становится целеустремленным, а улыбка заразительной. Вся толпа улыбается, смотря на неё, как на божество.

– Нам нужно убежище на два дня, – говорит Мишель, смотря на мужчину, что впустил нас.

– Да, пожалуйста, – говорит старик и уводит нас дальше в дом. Проходя мимо комнат, я подмечаю, что большинство из них завалено оружием. Пистолеты разного калибра, винтовки, автоматы, гранаты, патроны. Как они всё сюда пронесли? По словам Хантера, владение оружием в столице под строгим запретом, за это более состоятельных отправляют в ссылку в мёртвый город, бедных просто казнят. Мужчина уводит нас в подвал, из него мы проходим в потайную дверь и оказываемся в соседнем доме, дойдя до двух смежных комнат, мужчина останавливается.

– Можете остаться здесь. Остальные комнаты заняты. Кстати, меня зовут Бильбо. Если что-то будет нужно, я к вашим услугам. Друзья мистера Хантера – мои друзья.

Он уходит, а мы, оказавшись одни, спокойно выдыхаем. Ночного времени осталось всего пара часов. Мишель располагается в дальней спальне, бросив на Джил брезгливый взгляд.

К чему это?

Даже спрашивать не буду.

Оставшись с Джил наедине, указываю ей на кровать:

– Ложись, ближайшие дни будут насыщенными.

Она молча подходит ко мне и, смотря снизу вверх, спрашивает:

– У нас ведь всё получится?

Очень абстрактный вопрос. Убирая прядь волос ей за ухо, провожу пальцем по щеке и раздумываю над ответом. Если вопрос касался операции в Кортрок, я не уверен, что она пройдет гладко. Если вопрос касается нас, то тут ответ очевиден.

– Всё получится, – говорю я.

Она слегка улыбается, зевает и отправляется в кровать. Я возвращаюсь в дом с кучей оружия, договорившись с Бильбо, забираю три пистолета и возвращаюсь. По звукам из комнаты Мишель понимаю – она не спит. Тихо стучусь и, получив отклик, открываю дверь. Девушка сидит на кровати и бросает на меня убийственный взгляд.

– Ты кинул меня!

Почему женщины всегда начинают свою мысль не сначала?

– Я принес тебе пистолет.

Отдаю оружие, и она спрашивает:

– Ты же не позволишь моему отцу убить меня?

Сердцебиение выдаёт Мишель. Внешне она совершенно спокойна, ни один нерв на лице не вздрагивает. А вот пульс разгоняется. Ей страшно.

– Я постараюсь.

– Это не обещание.

– Я не даю пустых обещаний.

– Боже, как по-мужски. Увиливать от ответа.

– Мишель, от твоего появления на приёме зависит жизнь всех людей из моего города, естественно, я сделаю всё возможное, чтобы это появление произошло.

– Вот именно! – она соскакивает с кровати и, остановившись напротив меня, говорит. – Я нужна только для появления на приёме. А после? После того как я уберу своего отца, что будет со мной? Долго ли ещё будет биться моё сердце? Прекрасно осознаю, для чего я нужна. Меня интересует, что будет потом. Что будет после развала Коалиции?