Темногорск - Роман Буревой

– Нет, погодите, а вдруг какое-то последствие будет? Побочное явление или… вы гарантируете, что ничего такого? – Олег явно струсил.

– Ты ведь не собираешься спрашивать наркоманов, хотят они подвергнуться твоим «водным процедурам» или нет. Вот и я не спрашиваю.

– Но я же не наркоман! – воскликнул Олег.

– И что?

– Роман Васильевич, вы нас испытываете, да? – смущенно улыбнулась Томка. – По-моему, это нечестно. Вы сильнее, вы знаете в сто раз больше, чем мы. Вы по-любому нас обхитрите.

– Вы ничего не поняли? – спросил Роман. Гримаса раздражения пробежала по его лицу. – Мне совсем недавно предлагали нечто подобное: водозабор заговорить и на один день всех людей охмурить… внушить любовь небывалую.

– И что? – затаил дыхание Олег. – Вы отказались?

Роман кивнул.

Томка из разговора ничего не поняла. Слова Олега показались ей странными – и только. Арк прикалывался – как всегда. Роман на что-то намекал, требовал объяснить то, что Томка ну никак объяснить не могла. Роман ей нравился. Он был такой не похожий на других, красивый, обаятельный. Правда, много старше ее, но это ерунда, по сравнению с другими колдунами – еще очень молодой. И почти всемогущий. Правда, учил он их странно. То заставлял повторять раз за разом нехитрые упражнения в магии, то обсуждал, как сегодня, проблемы совершенно отвлеченные. Главное, Томка никак не могла понять, правильно она отвечает или нет. Возможно даже, совсем неправильно. Роман никогда не скажет: неверно. Лишь улыбнется загадочно. И все.

– Если через месяц мне не захочется больше инглиш учить? Что тогда? – продолжал развивать тему Аркадий.

– Страсть останется. Пока я заклятие не сниму, – насупился Олег.

– Подождите, вот такой случай рассмотрим! – вмешалась в спор Томка. – Если я заболею, смертельно заболею, и никто не сможет меня спасти, кроме вас, – повернулась она к учителю, – вы бы стали меня лечить, Роман Васильевич?

– Конечно, – кивнул Роман. – Я бы сделал все, что в моих силах.

– Почему?

– Потому что ты хочешь жить. Так ведь?

– Если бы я была без сознания, если бы не успела попросить меня спасти?! – тут же нашлась Томка.

– Вы, Тамара Александровна, желаете умереть в случае тяжелой болезни? Ну что ж, распорядитесь. Я не буду вас спасать. А так, извините, считается, что человек хочет жить в любом случае. За исключением заранее оговоренных.

– Роман Васильевич, а правда, вы тайну живой воды знаете и воскрешать умеете? – поинтересовалась Томка.

– Кто это вам сказал? – Роман попытался придать голосу как можно более равнодушные интонации.

– Слухи бродят-ходят. Будто вы одну утопленницу в Пустосвятове через пять лет к жизни вернули. Она, правда, жуть какая страшная, и от нее тиной воняет. Но живая.

Роман усмехнулся:

– Что касается уродства и вони – вранье. А вот про то, что я эту глупышку к жизни вернул, – правда. Только не со всяким такое можно сделать.

– А с кем? – затаила дыхание Томка.

– Долго рассказывать. К тому же в обычном мире живой воды нет. Только в Беловодье воскрешать можно. Да и то не настоящих умерших, а находящихся под действием колдовства. Водяной мою утопленницу заговорил, душу в ней сохранил, потому я и смог ее воскресить… – Роман задумался, вспомнил Надежду и Глашу. – Не знаю точно, к настоящей жизни я после смерти возвращаю или к мнимой.

Томка смутилась. Она хотела, правда, спросить насчет самоубийства. Но вовремя поняла, что в этом случае Роман Васильевич ответит с убийственной иронией. Посему сочла за лучшее промолчать.

– Роман Васильевич, а вы во главе Синклита можете оказаться? – спросил Аркадий.

– Нет, это исключено.

– Почему?! Вы же один из самых сильных колдунов в Темногорске. Может быть, даже самый сильный! – горячо воскликнула Томка.

Роман поморщился. Даже если девчонка и говорила искренне, все равно ее слова смахивали на лесть. А он терпеть не мог, когда льстят.

– Я – повелитель водной стихии. Такой колдун не может стоять во главе Синклита. Нужен чародей, к стихиям отношения не имеющий. Как Чудодей, например. Он был книжным колдуном. Все стихии были для него равны.

– А Гавриил Черный, значит, подходит? – хмыкнул Аркадий.

– Больше, чем я. И давайте не будем обсуждать проблемы управления Синклитом, – предложил Роман.

– Вы так мою идею и не заценили! – фыркнул Олег.

Собственная теория казалась ему гениальной. Как минимум – перспективной.

– Не особенно. – Роман улыбнулся. От его улыбки у Томки всегда замирало сердце. – Дело в том, что вот так в подчинении подержишь ты человек пять-шесть в течение двух дней и всю колдовскую силу свою израсходуешь. Будешь как выжатый лимон. Действовать за других очень тяжело. А может вообще дар уйти.

– Ну да! – изобразил изумление Арк. – А как же правительство? Они вон миллионами руководят и не выдыхаются…

– Милый Аркадий, – Роман покачал головой, – разве они в свое дело душу вкладывают?

Все рассмеялись. Арк громче всех.

– Я серьезно! – Олег покраснел. – Может получиться. Я тут даже потребную энергию рассчитал. Не так уж много и надо.

– То, что вокруг человека – четыре стихии, ты учел? – Вопрос Романа прозвучал почти невинно. – И остальных людей, на которых часть твоей энергии уходить будет?

– Что? – Олег сморщился. – Вокруг?

– Ты же не в вакууме. Не в пустынном космосе. Так?

– Забыл про четыре стихии, вещий Олег! Как всегда, главное не учел! – хмыкнул Арк, понимая, что приятель допустил грубейшую ошибку.

– К счастью, – добавил Роман.

Олег покраснел еще больше. Он чуть не плакал. Томке было больно на него смотреть.

– Роман Васильевич, а когда вы нам ожерелья подарите? – спросила она, чтобы хоть что-то спросить. Чтобы дать Олегу передышку.

– А вы как думаете? – поинтересовался Роман. – Сами ощущаете: уже готовы принять мой дар?

Ученики засмеялись. Томка – неестественно громко. Арк – от души. Олег – вымученно. Но напряжение тут же прошло.

– Без волшебного ожерелья заклинания почти не действуют. Так? – спросил Арк.

– Примерно так, – согласился господин Вернон. – Но это, наверное, и лучше. А то бы вы такого натворили… – Учитель покачал головой.

– Так когда? – принялся допытываться Арк.

Он был дерзким. Ученики все были дерзкими, и это Роману нравилось. Если бы их дерзость равнялась упорству!

– Не знаю еще. Но точно могу сказать, что не сегодня, дети воды.