Метро до Африки - Дарья Донцова

Я прикусила нижнюю губу. Вдруг Дина права, и ее брат гений?Сейчас он ведет себя как сумасшедший профессор, просидевший последние тридцатьлет в крепко запертой комнате без окон. Женщины давным-давно сели за руль, имногие из них сами заработали деньги на машину…

Очутившись наконец-то дома, я, поколебавшись, открылапортфель Дегтярева. Я не люблю шарить по чужим карманам и изучать содержимое непринадлежащих мне сумок. Но вдруг в кейсе есть бумаги, которые хоть немногопрольют свет на то, что случилось в квартире Юли.

Первое, что попалось мне на глаза, был пакет с тремяглазированными творожными сырками. Я обозлилась на толстяка. Вот оно как! Ястараюсь изо всех сил, чтобы Александр Михайлович сбросил лишние килограммы, аон тайком покупает жирные сладости и лопает их в большом количестве! Ну-ка, чтотам еще! Булки с заварным кремом! Ну вообще! Нет слов! Переполнившисьнегодованием, я начала перебирать остальные вещи: спортивная газета, дватщательно сложенных пакета, довольно толстый том «Ремонт квартиры своимисилами», несколько, на мой взгляд, совершенно не нужных карманных календариков,расческа… Интересно, зачем она почти лысому полковнику? На самом днеобнаружилась тонкая прозрачная папка. Я быстро схватила ее, вытащила два листабумаги, попыталась прочесть текст и потерпела фиаско. Во-первых, почерк уДегтярева отвратительный, даже курица лапой лучше нацарапает. Во-вторых… Взаметках нет никакого смысла: это просто какие-то обрывки фраз. «Вечером нету».«Затем он ушел». «Преступное намерение». Такое впечатление, что полковниксобирался выступать перед большой аудиторией и сделал конспект, основнаяинформация в голове у докладчика. Увы, портфель мне не помог!

Утро началось со звонка Оксаны.

– Спишь? – спросила она.

Я с огромным трудом разлепила веки, увидела, что часыпоказывают десять, и простонала:

– Нет.

– Можешь подъехать к полудню?

– Что с Дегтяревым? – испугалась я.

– Все прекрасно, – поспешно ответила Ксюня. – Анализысделали, с профессором проконсультировались, остались небольшие нюансы, но онирешаемы. Повода для беспокойства нет, как я и полагала, никакого инсульта небыло.

Но я очень хорошо знаю Оксанку, и ее бодрый голос мне непонравился. Поэтому я в один миг слетела с кровати и, забыв выпить кофе,понеслась к гаражу.

– Я же сказала, что он в порядке, – покачала головойподруга, увидев меня через рекордно короткое после ее звонка время, – ты могласпокойно позавтракать.

– Как ты догадалась? – изумилась я. – У меня что, на лбунаписано, что я не поела?

– Почти, – ухмыльнулась Ксюня. – Футболка надета наизнанку,волосы не расчесаны, а на ногах разные кроссовки.

Я опустила глаза. Точно! На левой ноге красовался красныйкед, на правой – белый.

– Дегтярев здоров, – продолжала Оксанка, – давление в норме,холестерин, правда, повышен, но это не имеет отношения к основной проблеме.

– Значит, проблема все-таки существует? – напряглась я.

Оксана встала.

– Пошли, поглядишь на нашего братца Кролика.

Полковник сидел на кровати с самым несчастным видом.

– За каким чертом ты меня сюда приперла? – возмутился он,едва я переступила порог палаты.

– Ты помнишь, как мы ехали в больницу? – обрадовалась я.

– Я что, похож на идиота? – покраснел Александр Михайлович.

– Сейчас нет. Скажи, как меня зовут?

Дегтярев поджал губы, затем заявил:

– Ролизальда Генриховна Попардепель. Потомственная ведьма вшестом поколении.

Я в ужасе посмотрела на Оксану. И она считает полковникавменяемым? Да у него начисто снесло крышу!

– Не идиотничай! – Оксана погрозила толстяку пальцем. –Иначе переведем тебя в психиатрическое отделение.

– Она первая начала, – обиделся полковник. – Не желаютерпеть издевательств.

– Ты меня узнал! – обрадовалась я.

– Оксана Степановна, – крикнули из коридора, – у Никитинатрубка выпала!

Подруга, не говоря ни слова, метнулась на зов. Мы сДегтяревым остались одни.

– Тебе не трудно разговаривать? – нежно осведомилась я.

– Ну? – без особого энтузиазма откликнулся полковник. – Накакую тему меня пилить станешь? Если по поводу диеты, то лучше не начинай. Самакуришь? Чего молчишь? Ты наносишь ущерб своему организму дымом, а я едой. Темаисчерпана!

– Можешь рассказать, как ты сюда попал?

– Опять начинается… Разбудили меня в семь утра, засунули подмышку холодный мокрый градусник, высосали почти всю кровь на анализы и началиприматываться с идиотскими вопросами! Только отвязались – ты прискакала. Ну,добивай меня!

С видом мученика Дегтярев откинулся на подушку, сложил рукина груди и застыл в позе изваяния.

– Как ты сюда попал? – повторила я вопрос.

– Да ты же, Дарья, меня и привезла.

– Откуда?

– Из квартиры.

– Чьей?

Полковник уставился в потолок.

– Кому принадлежит жилплощадь?

Молчание.

– Откуда знаешь Юлию Моргалову-Яценко?

– Кого? – с изумлением осведомился полковник.

– Женщину, в «трешке» которой я тебя нашла, зовут Юля. Тымне позвонил, попросил о помощи и…

– Я? – подскочил приятель.

– Именно так.

– Ошибаешься, – безапелляционно заявил полковник. – У тебя вголове компот! Ты все перепутала.

– Ладно, – кивнула я, – давай заедем с другой стороны. Тыбрал отпуск?

– Я? Кто сказал тебе подобную глупость?

– Виктор Кондратьев.

– Он идиот с кашей вместо мозгов! – снова возмутилсяприятель. – Это ему надо лежать в клинике. Я никогда не отдыхаю в начале лета.

– Какой сейчас месяц?

– Июнь.

– А число?

– Не помню. Какая разница? Ну забыл… Дай ежедневник,посмотрю и отвечу.