Шаман - Никита Гримм

а не править. Это совершенно разные вещи. И без вас нас начнут рвать на куски. Сейчас только вы являетесь тем, уж простите, якорем, что поддерживает зыбкую стабильность на мировой арене. Вы должны оставаться здесь.

- Как супруга и дети? – Император наконец-то принял в руки папку Трубецкого, но открывать не спешил.

- Ваши дочери размещены каждая в своих личных покоях, императрица вместе со вторым наследником находятся в императорских покоях, оба чувствуют себя хорошо. Софья и Анастасия очень сильно ругались, и порывались отправиться обратно в Петербург самостоятельно, но их успокоила государыня.

- И куда так засобирались старшая и младшая? – Впервые на лице императора появилось что-то вроде улыбки.

У императора было три дочери и два сына: старшая – Анастасия, средняя – Екатерина, и младшая – Софья, старший сын – Михаил и младший - Александр. Все родились с разницей в три года, сейчас Анастасии было двадцать, Екатерине – семнадцать, а Софье – четырнадцать. И спокойно сейчас жила и училась только средняя, у старшей было повышенное чувство ответственности, что воспитала в ней мать, так как мальчиков в императорской семье было принято с раннего детства отдавать на воспитание "дядьке", и первенец и наследник императора сейчас уже жил и учился в Европе инкогнито почти три года, а старшая взрослела, и мать честно старалась подготовить дочь не просто к замужеству, а именно к правлению родом, в который она попадет, а в итоге девушка бросалась в любые дела, в которых могла себя проявить, а с младшей все было проще и одновременно сложнее – подростковый период. В итоге, старшая хотела ехать в обратно в столицу и работать в любой больнице даже простой сестрой милосердия, стараясь своими руками спасти как можно больше жизней, а младшая хотела отправиться в Петербург по другой причине – она должна быть сейчас со своими друзьями. Обе получил отказ, устроили истерику, получили повторный отказ уже в более жесткой форме, и были отправлены по собственным покоям.

Сегодня император со своими детьми общался достаточно жестко. В такой момент ему не хватало только разборок с девчонками, которые стремились высказать свое мнение…

- Хорошо. Тогда, возвращаясь к нашим проблемам, вводим план по чрезвычайной ситуации в действие немедленно. Отдать распоряжение по всем необходимым гарнизонам. Отозвать с отпусков всех офицеров и солдат. Первый резерв от каждого подразделения должен выдвинуться в Петербург в течении четырех часов. Кронштадтский гарнизон морской пехоты должен выдвинуться на важные государственные объекты и усилить охрану на местах. По специалистам медицинской службы… - Император вернулся в «рабочее состояние».

Трубецкой тезисно фиксировал указания императора, пока тот просматривал документы и ставил личную подпись. Это совещание в малом кругу продолжалось практически два часа. Лишь уже за полночь личный помощник императора покинул рабочий кабинет Александра Четвертого.

Выйдя за двери кабинета и плотно закрыв их, Трубецкой развернулся к толпе из тридцати генералов и чиновников, которые все это время ждали окончания совещания. Просто никто из них не рискнул показываться на глаза главе государства, когда у него настолько испортилось настроение. Один чиновник уже был в «Матросской Тишине», и вряд ли он уже когда-нибудь покинет это столь закрытое и весьма «уютное» заведение…

- Все указания отданы, господа, пакеты с указаниями подписаны государем. Вводится план Чрезвычайного Положения в Санкт-Петербурге. Прошу вас всех получить пакеты с личными приказами и отбыть для немедленного выполнения. Император особо выделил требованием оперативные действия всех ваших ведомств. Как вы понимаете, господа, ситуация критическая. Прошу всех работать с максимальной отдачей. Иначе «Матросская Тишина» окажется новым домом для нас всех. Я понятно выразился?

Все моментально закивали словно болванчики.

- Тогда не смею вас задерживать, господа. Пакеты ваших инструкций в этой папке, а я смею откланяться. У меня еще остались указания императора, которые следует исполнить немедленно.

Трубецкой двинулся по коридору в сторону покоев императрицы, а генералы и министры начали растаскивать личные пакеты указаний между собой.

* * * * *

* * * * *

Вторая выкладка:

РИ, Москва, гостиница «Империя», номер Волковых, 1 августа, 23.17

Аристарх Прохорович сидел в гостиной номера вместе с князем Кобылиным. Владимир Александрович принес последние новости из Кремля вместе с парой бутылок коньяка. Новости были неутешительные. Почти час назад император подписал указ о создании санитарной зоны вокруг столицы и введения карантина в Санкт-Петербурге. Новая эпидемия распространялась с безумной скоростью. Уже было подтверждено более двенадцати тысячи зараженных, и их число продолжало расти. И самое страшное было в том, что даже организм Одаренных не мог справиться с заразой. Новая болезнь будто бы в первую очередь выбивала именно их.

- И что ты думаешь по всему этому? – Взгляд Волкова – старшего стал угрюмым и тяжелым после всего услышанного.

- Это не просто новая болезнь. Уверен практически на все сто процентов, что это рукотворный вирус. И не с проста он появился именно в преддверии Дня Империи, когда император покинул столицу. Это три, а то и четыре зайца одним выстрелом. – Кивнул князь Кобылин, делая маленький глоток из пузатого бокала.

- Поясни по всем «зайцам»? – Подвинулся к столу Волков.

Софья уже давно спала, набравшись впечатлений на ближайшую неделю, и двое старых друзей могли спокойно поговорить в тишине. Марфа Петровна поехала вместе с Волковым – старшим по его указанию, и сейчас она отдыхала во второй комнате номера. Двум старым безопасникам никто не мешал, и они могли открыто обсуждать все вопросы. Да и как иначе, когда за дверью стоят трое оперативников Тайного Приказа, которые берегли покой своего подопечного и его старого друга…

- Ну, давай, как в старину разложим все по полочкам, - Кивнул князь, доставая маленькую записную книжку в черной кожаной обложке с авторучкой и вырывая из нее несколько листков белоснежной бумаги.

- Все еще пользуешься этим методом? – Ухмыльнулся Волков.

- Старая школа. – Отзеркалил выражение лица Волкова Кобылин, - привычки – вторая натура. Помнишь же как Андрей Петрович нас натаскивал и всегда требовал «визуализировать картину, стоящую перед нами».

- Помню, как такое забудешь. – Кивнул граф.

- И так, что мы имеем? А имеем мы новый никому официально неизвестный вирус, который за сутки выкосил из строя больше десяти тысяч подданных империи.