Русское государство в немецком тылу. История Локотского самоуправления. 1941-1943 - Игорь Ермолов

Усилиями отдела агитации и пропаганды и лично С.В. Мосина была создана широкая сеть культурно-просветительных учреждений. Так, в Локте 15 ноября 1942 года состоялось открытие городского (в середине 1942 года Локоть получил статус города) художественно-драматического театра имени К.П. Воскобойника. Театр включал солидную актерскую труппу, в которую входили даже актеры из Брянска. На август 1943 года штат театра насчитывал 105 человек, в том числе 21 актера и 4 акробата. Кроме того, театр имел оркестр в составе 22 музыкантов, балетную и физкультурную группы, численностью по 15 человек в каждой. Выгодно выделял театр в лучшую сторону его дорогостоящий реквизит и богатый репертуар. В программе были эстрадные концерты, включая сценические, музыкальные и танцевальные номера, постановки по произведениям классиков. Например, пьесы «Не все коту масленица», «Праздничный сон до обеда» А.Н. Островского, «Привидение» Г. Ибсена. Некоторые из них, будучи отточены до блеска, повторялись периодически, с интервалом в несколько месяцев, и полюбились локотянам настолько, что поток зрителей на них раз от раза увеличивался. К таковым относится, например, драма Островского «Гроза», с которой театр даже выезжал на гастроли в другие города. Всего же театр давал до 60 спектаклей в месяц.

Война с партизанами породила и ряд местных, сочиненных, как видно, на скорую руку драматургических произведений. Освещая в основном одну и ту же тему — борьбу с партизанами, они тем не менее способствовали раскрытию местных талантов. Исполняя идеологический заказ, эти произведения воспроизводили крестьянский быт, освещали сложность человеческих взаимоотношений, любовь и проч. Ярким примером такого творчества является пьеса в двух действиях «Волк», написанная смоленским журналистом С.С. Широковым и попавшая в Локоть в порядке «культурного обмена». Она была поставлена на сцене Локотского театра в июне 1943 года. В центре пьесы — судьба молодого красноармейца Бывалова (его роль сыграл артист Кислицкий), волею судьбы попавшего в лес и ставшего бойцом партизанского отряда. Будучи влюблен в девушку Надю (артистка Фирсова), он решает бежать из отряда, однако на его пути встает другой партизан — бывший секретарь райкома партии Ползунов, в образе которого автор соединил все негативное, что, по его мнению, было присуще партизанам и коммунистам. Счастливый конец пьесы, наступивший неожиданно, ее содержательность, насыщенность деревенским юмором — все это привлекало внимание местных критиков, несколько дней спустя обсуждавших пьесу на страницах газеты «Голос народа».

Насколько театр был вообще любим и посещаем локотянами, свидетельствуют большие кассовые сборы, вытекавшие из количества проданных билетов. Так, 1 августа 1943 года (постановка драмы «Гроза») театр посетило 300 человек, 116 из которых приобрели самые дорогие билеты — по 20 рублей, 120 — по 15 рублей, и лишь 64 — по 10 рублей. Даже в период наступления Красной армии в августе 1943 года количество зрителей редко составляло менее 200 человек2.

Первым директором театра стал Григорий Андреевич Капуста, режиссером — Дмитрий Александрович Нетесин.

По распространившимся слухам, Капуста в августе 1943 года покончил жизнь самоубийством в своей квартире в Брянске в присутствии режиссера Д.А. Нетесина.

После смерти Г.А. Капусты директором театра стал Д.А. Нетесин, режиссером — Волонцевич.

Театры были открыты и в других райцентрах округа, их репертуары были подобны локотскому. Так, в программе Дмитровского городского театра были даже балетные номера. Помимо театров открылись и другие очаги культуры. В частности, в том же Дмитровске в июне 1942 года открылся Народный дом, где работали хоровой, музыкальный, драматический и балетный кружки. Тут же для населения устраивались концерты, ставились пьесы Чехова, Островского, Каратыгина.

В театрах и клубах проводились благотворительные концерты в фонд «зимней помощи» (так назывались кампании по сбору средств в помощь населению, пострадавшему от действий советской власти, войны и партизан) и рождественские елки для детей, сопровождавшиеся раздачей подарков. В ряде городов и поселков заработали кинотеатры, причем их открытие становилось для жителей настоящим праздником, как, например, 21 августа 1942 года в Дмитровске, когда в только что открытом кинотеатре демонстрировался немецкий фильм «Веселые бродяги». Несмотря на высокие цены билетов, зрительный зал был заполнен до отказа. Интересно, что просмотр кинофильмов был основным видом досуга горожан. Так, фильмы, помимо кинотеатра, демонстрировались также в помещении Дмитровского театра, толпы посетителей собирались заранее, ожидая вывешивания очередной афиши, после чего за билетами выстраивалась длинная очередь. Как правило, билеты на сеансы распродавались без остатка, причем приобретали их не только дмитровцы, но и немецкие военнослужащие. Последние, кстати сказать, были вынуждены занимать в зрительном зале места рядом со «славянами-недочеловеками», что на других оккупированных территориях СССР вряд ли было возможно.

Большое значение придавалось работе сельских клубов, при которых часто создавались кружки художественной самодеятельности. Проводились инсценировки — в основном произведений русских классиков. Зачастую клубы становились местами, где по вечерам собиралась молодежь, проводя время в танцах под гармошку, играх и пении народных песен. В некоторых деревнях, где клубов не было при советской власти, они были открыты впервые. В селе Глоднево Брасовского района торжественное открытие клуба в конце октября 1942 года сопровождалось чтением доклада на тему «Искусство русского народа», инсценировкой поэмы Пушкина «Цыганы» и другими художественными номерами, а также массовыми танцами. Спустя короткое время при клубе были организованы драматический, струнный и хоровой кружки.

Осуществление принципа свободы вероисповедания приобрело в округе характер государственной политики. 28 сентября 1942 года обер-бургомистром был издан на этот счет приказ № 71, согласно которому на всех старост и старшин возлагалась обязанность проведения за счет добровольных пожертвований верующих ремонта церквей.

По сути, приказ лишь юридически закреплял шедшее полным ходом чуть ли не с первых дней существования самоуправления повсеместное открытие и освящение сохранившихся православных храмов. Каждое такое событие становилось всенародным праздником для жителей данного населенного пункта, как, например, открытие и освящение 10 августа 1942 года в Дмитровске протоиереем Александром Кутеповым престола в храме в честь святых равноапостольных Константина и Елены (так называемый Старый собор)1. Эта церковь была построена еще Дмитрием Кантемиром на высоком берегу реки Общерицы. Однако с приходом советской власти собор разграбили, живопись и фрески XVII века уничтожили, а в самом храме, единственном сохранившемся в городе, разместилась бондарная мастерская.

После изгнания большевиков дмитровцы решили вернуть храм к жизни. Многие граждане города в свободное от работы время работали по ремонту, оборудованию и украшению церкви под руководством церковного старосты П.Г. Королькова.

Таким же праздником, вылившимся в народное гуляние, стало водружение 29 августа креста на одной из глав этого храма. Столь же активно участвовало население и в проводимых по праздникам крестных ходах и иных церковных мероприятиях. Ярким примером проявления религиозной активности населения явился прошедший 2 сентября 1942 года в Севске торжественный крестный ход с иконой Божией Матери. Храм, в котором накануне проводилось всенощное богослужение, не мог вместить всех верующих, многие стояли снаружи. Когда, наконец, многотысячная процессия двинулась по улицам города, ей приходилось замедлять ход, ибо вдоль всего ее маршрута были установлены столы для освящения воды.