Солнце цвета меда - Дмитрий Казаков

– Что за князь? Всех кривичей?

– Нет, местный, – пояснил Лычко. – Кривичи, как и словене, и тиверцы, – громадные союзы, в каждый входит несколько десятков разных племен. У каждого свой князь, свои воины, объединяются только ради того, чтобы отбить врагов или самим напасть на соседей…

– Это как? – Подобное звучало дико, как если бы жители Трандхейма пошли войной на обитателей Уппленда. Да, и в Северных Землях случались свары между конунгами, но они решались схваткой дружин.

– А так просто. – Голос Лычко стал грустным. – Если бы мы, славяне, объединились, то завоевали бы весь мир, дошли бы до Царьграда и Багдада… Но вместо этого рвем друг другу глотки, словно бешеные волки – чужаков нетерпим, но соседей ненавидим люто. Кривичи воюют со словенами, для вятича нет более лютого врага, чем северянин, а поляне спят и видят, как будут жечь дома тиверцев, мять их жен, уводить в полон детей… И внутри многих союзов кипят кровавые свары: решают, кому быть главным племенем, чей князь сильнее!

– И у вас так же?

– Нет, у нас на юге Степь, с ней можно бороться только объединившись. – Лицо русича потемнело от злости. – Да и Бузислав не дает воли, смутьянов давно перевешал на потеху воронам! А здесь каждый хозяин лесного угла мнит себя светлейшим князем…

– Как тот, кто спер нашего эриля? – Ивар в изумлении крутил головой. Что ни земля – свои нравы. В Бретланде рыцари расшибают лбы и доспехи ради женских платков, в царстве песка, что лежит далеко на юге, не пьют хмельного, а здесь, среди леса, такого дикого, что и медведь заблудится, сражаются не на жизнь, а насмерть только из-за того, что живут рядом.

– Да, – кивнул Лычко. – Зорян, подойди. Расскажи, что ты слышал о князе Ярополке…

Высокий воин с пышными пшеничными усами отделился от прочих дружинников. В его синих глазах стояла горечь – явно потерял в бою друга.

– Я служил в этих местах, у предыдущего князя. А нынешний – сын его – после смерти отца заявился, брата умертвил и сам воссел на престол. Оборотень он, сказывают, – мрачно пророкотал Зорян. – Чары злые ведает, к черным богам взывает, всех волхвов в своих владениях вывел.

– Так, значит, волхвов ему мало, эрилей подавай, – Лицо Ивара перекосила нехорошая ухмылка. – Не знает, с кем связался, тварь! Вздумал бодаться? Получит по рогам!

– Ты что замыслил? – встревожился Лычко, взмахом Руки отпуская дружинника.

– Надо Ингьяльда выручать, – буднично ответил Ивар. – Любого воина можно заменить, но без эриля нам придется туго. Кто будет слагать саги, хвалебные висы складывать, лечить, наконец?

– Ты спятил? – Глаза русича округлились как у филина, завидевшего мышь. – Твоего эриля утащили во владения Ярополка, заперли в крепости! В нее не проникнуть, да еще помни, что здесь кривичи хозяева, они каждый куст знают, а ты, прежде чем туда доберешься, десять раз сгинешь!

– Посмотрим, чья удача больше. – Ивар равнодушно пожал плечами. – Ты можешь двигаться дальше, а я своих не бросаю. Либо вытащу Ингьяльда. либо просто перережу глотку этому колдуну, Многие спасибо скажут.

– Ты же совершаешь глупость! Ради одного человека готов пожертвовать собой и всей дружиной!

– Конунг должен иногда совершать глупости. – Ивар выглядел спокойным, словно не на него накинулся рассерженный русич. – Главное, чтобы он сам потом за них отвечал.

– Разрази меня Перун! – Лычко почти кричал. Дружинники оглядывались на него с недоумением. – И зачем я связался с этими сумасшедшими варягами?

Он неожиданно махнул рукой и залихватски улыбнулся:

– А, ладно! Двум смертям не бывать, а одной не миновать! Придется пойти с вами, а то пропадете, ведь тут не море! Эй, – русич повернулся к своим воинам, – разбивайте лагерь!

– Если мы не вернемся через десять дней, – Ивар глядел прямо в глаза Эйрику, которого вновь оставлял вместо себя, – идите вдоль реки на север. Доберетесь до Хольмгарда, там выбирайте нового конунга.

– Почему не берешь нас с собой? – обидчиво выкрикнул кто-то из молодых викингов.

– Силой Иигьяльда не освободить, – вступил в разговор Лычко. – Кривичей все одно будет больше, даже если мы пойдем все. А маленькому отряду легче спрятаться. Волчья шкура не поможет, примерим лисью!

Сам русич отобрал всего двоих дружинников – Зоряна и еще одного, низкорослого и молчаливого, чьего имени Ивар еще не успел узнать. Конунг взял Дага, который в любой чаще что птица в небе, Нерейда и Сигфреда.

– Не сомневайся, конунг, все исполню, – медленно ответил Эйрик.

– Надеюсь, – буркнул Ивар и повернулся к Дагу, который едва не приплясывал от нетерпения. – Пошли.

– Старайтесь шагать как можно тише, – предупредил Зорян, – кривич в лесу за версту слышит, Если будете топать словно лоси в гон, дойдем только до первой засады!

Сам скользил меж стволов бесшумно, точно лосось в воде. Не отставал от него и Даг. Прочим викингам приходилось хуже, под ногами предательски трещали сухие ветви, кусты норовили зацепиться за одежду, ткнуть в лицо раскоряченными лапами. Ивар с ужасом подумал о том, как грохотали бы они, если бы облачились в кольчуги и шлемы.

Лес тянулся темный, дремучий. Стволы елей высились в полумраке серыми колоннами, на разлапистых ветках покоились настоящие сугробы хвои. Под кронами стояла духота, на потную кожу налипали иголки, паутина, еще какая-то гадость.

Запах прелого дерева вызывал отвращение.

– Тихо! – шикнул Даг. Ивар замер, ощущая, как грохочет в груди сердце, готовое выдать хозяина.

Впереди, среди стволов, возилось что-то тяжелое, огромное. Слышалось сопение, удары, точно громадным веслом хлопали по земле. Затем затрещали деревья, гигантская туша двинулась в сторону, прошла в нескольких шагах. Затаившихся воинов обдало мерзкой вонью.

– Что это было? – спросил Ивар, когда шум стих вдалеке.

– Кто его знает, – ответил Лычко. – В наших лесах водится столько всякого, что не каждый волхв разберется…

У самого носа Ивара бежал муравей. Он походил на маленького рыжего викинга, который тащит добычу к кораблю, и бросить ее этого удалого воина не заставят даже все асы.

В десятке шагов возвышался муравейник высотой чуть не по пояс, от него исходил мощный кислый запах. Конунгу повезло, что падать пришлось не рядом с ним тогда бы вовсе затоптали мелкие кусачие викинги.

Рядом с Иваром лежал Нерейд. Лицо его отражало явственное желание выругаться, но рыжий насмешник молчал, хорошо понимая, что шарахающиеся рядом кривичи не страдают глухотой.

– Вперед, – прошептал Даг, когда топот и шум разговоров стихли.

Вскочили на ноги, пробежали с полсотни шагов, чтобы снова упасть, на этот раз между папоротников, похожих на торчащие из земли растопыренные зеленые хвосты дивных птах.

Сигфред споткнулся, вспахал носом землю, но лишь зашипел, как разжиревшая гадюка, которой наступили на хвост.