Без пощады - Саймон Керник

— Спасибо, Шумахер, — сказал я, отдышавшись. — Ну и где обещанная вода?

— Посмотрите в бардачке. Кстати, а вам не хочется меня поблагодарить? Я ведь только что спас вашу шкуру как-никак.

Мне удалось отыскать начатую бутылку минералки, и я заговорил не раньше чем осушил ее до дна.

— Спасибо, — наконец сказал я, а потом задал вопрос, который все больше не давал мне покоя: — А кто вы, собственно, такой?

Когда мы остановились перед светофором, он уставился на меня холодным взглядом сквозь прорези в маске и ответил:

— Я офицер полиции.

Несколько долгих секунд Ленч стоял под проливным дождем, отрешенно уставившись в направлении, в котором скрылся внедорожник, и размышляя, как же скверно все обернулось. Наконец он опустил пистолет, сел в «лексус» и повернул ключ зажигания. Двигатель завелся, но при этом жалобно заскулил, а под капотом что-то застучало. Ленч разозлился. Он любил свою машину за мягкость хода и комфорт; кроме того, она как раз подходила для человека его размеров. А теперь ее нужно отдавать в ремонт! Или даже на свалку. Кто-то за это поплатится. Только сначала нужно выяснить, что вообще происходит и почему автомобиль, которым пользовались его люди, скрылся с места событий.

Он двинулся к складу, на котором держали Тома Мерона, с каждой минутой злясь все сильнее. Двигатель бессовестно хрипел и кашлял.

Ленч припарковался во дворе и вылез из машины. Увидев, что дверь в здание открыта, он достал пистолет — короткоствольный «хеклер и кох» с мощными патронами сорок пятого калибра, который легко умещался в кармане. Впрочем, огнестрельное оружие Ленч применял в крайних случаях и предпочитал ему выкидной нож, который крепился с внутренней стороны руки и приводился в действие простым движением запястья.

Впервые он использовал нож в схватке на корабле посреди Ирландского моря. Сначала все шло по плану. Им осталось только навесить на объект груз потяжелее, чтобы пошел ко дну как топор, и выкинуть ублюдка за борт. Однако объект предпринял последнюю отчаянную попытку спастись и кинулся душить Ленча — и, как ни удивительно, едва не задушил. Молодой эколог имел связи в политических и юридических кругах, а его приятная внешность помогала привлекать нежелательное внимание к некоторым проблемам. Одна из принадлежавших хозяину Ленча компаний планировала строительство отеля и пристани для яхт на диком побережье к югу от Дублина. Эколог хотел этому помешать, и Ленч получил соответствующее распоряжение. Объект был силен, здоров и почти профессионально играл в регби, и все же Ленча застала врасплох свирепость, с которой тот вцепился ему в горло. Ведь парень не мог не понимать, что исход схватки предрешен: один против четверых, со связанными ногами, он не имел ни малейшего шанса. Наверное, просто хотел разыграть голливудский сценарий и «забрать с собой» одного из врагов.

Разумеется, ничего у героя не вышло. Когда хватка на горле усилилась и стало тяжело дышать, Ленч лишь улыбнулся молодому человеку, приставил, словно из нежности, ладонь к его уху — там, где подрагивали золотые завитки волос — и резко крутанул запястьем. Лезвие мгновенно вонзилось в мягкую плоть за мочкой, поразив мозг. Глаза парня широко распахнулись, он разжал пальцы и повалился на грязную палубу. Лезвие вышло из головы со странным чавкающим звуком. Жаль, что он не отправился исследовать холодные глубины моря живым, как было задумано. Хозяин выразил пожелание, чтобы перед смертью этот пижон узнал, за что его кончают; увы, все сложилось иначе. Однако Ленч по достоинству оценил свое хитроумное оружие и с тех пор при всякой возможности брал его с собой.

Ленч прокрался по лестнице ко входу. Изнутри не доносилось ни звука. Дверь в подсобку была полуотворена, внутри горел свет. Прятаться было негде, и Ленч решил, что вероятность засады невелика.

Он остановился перед дверью и увидел, что один из его людей лежит на полу, чуть шевелясь и постанывая. Судя по плотному телосложению — Мантани.

Впервые за очень долгое время Ленч почувствовал что-то отдаленно похожее на страх. Не то чтобы он испугался по-настоящему, скорее, речь шла о смеси досады и беспокойства. Он подвел единственного человека, которого боялся подводить.

Потом его охватила ярость — бешеная холодная ярость, от которой окаменело лицо и сузились в щелочки глаза. Но эта ярость была целиком в его власти. Он знал, как и куда направить энергию, которую она ему давала…

Ленч распахнул дверь ногой и ворвался внутрь. Стрельнув глазами по сторонам, он подтвердил свою догадку: никто его здесь не поджидал. Раненый попытался сесть, и стоны стали громче. Ленч подозревал, что этой комедией Мантани надеется выгородить себя — если босс увидит, как ему досталось, то, может быть, не накажет его. Конечно, этот номер не пройдет, но каких только глупостей не делают люди с перепугу.

Ленч взял Мантани за подбородок, рывком поставил на ноги и крепко сжал ему горло — рукой с выкидным ножом. Карие глаза за маской расширились от ужаса. Еще бы не расширились — его босс не из тех, кого можно безнаказанно подвести.

— Что произошло? — спросил Ленч высоким голосом, который совершенно не соответствовал его размерам и могучей мускулатуре.

— Это Дэниелс, — прохрипел Мантани. — Оглушил меня пистолетом и увел Мерона… как только мы с вами договорили. Я не хотел.

Будь Ленч импульсивным человеком, он бы тут же выпустил лезвие и покончил с Мантани на месте. Тот, видимо, этого и боялся, потому что был в тот день на корабле и видел нож в деле. Однако Ленч не поддавался минутным порывам. Мантани допустил ошибку, но чем лучше он сам? Как мог он связаться с Дэниелсом? Для обычного наемника-головореза тот был слишком умен — и ничего удивительного, что в итоге он предал их. На Ленча работало не так-то много людей, которым он мог без колебаний доверять устранение объектов. Требуются особые качества, чтобы убивать и не раскаиваться в содеянном — и в то же время понимать приказы и уметь их исполнять. Мантани принадлежал к этой редкой породе. Избавляться от него было бы нецелесообразно.

— Ты облажался, — тихо сказал Ленч, сжав горло наемника еще сильнее. Дыхание Мантани превратилось в хрип.

— Пожалуйста, сэр… задыхаюсь…

— Я хорошо тебе плачу, Мантани. Гораздо больше, чем заслуживает бывший уголовник без надежд на будущее. А в обмен требую надежности. Сегодня ты меня подвел. Еще одна ошибка — и я так тебя обработаю, что кровью будешь плакать. Понял?

Мантани изобразил кивок. Ленч отпустил его, и наемник тяжело повалился на пол. Он лежал, не меняя позы, и потирал горло.

— Спускайся к моей машине и жди внизу, — распорядился Ленч. — Мне нужно сделать звонок.

Мантани вышел. Когда его шаги стихли на лестнице, Ленч достал телефон и набрал номер человека, разговор с которым ничего хорошего не сулил.

Через минуту трубку сняли. На заднем плане кто-то оживленно щебетал, раздавался женский смех — видимо, жена хозяина. Снова напилась.