Неподражаемая - Клэр Доналд

Но Рассел не дал свести разговор к шутке.

— Убери за собой, а потом я покажу тебе, где мы будем спать. — Он переступил через осколки стакана и, прежде чем Зоя успела найти слова, чтобы выразить свое возмущение его высокомерием, вышел из кухни, закрыв за собой дверь.

Зоя посмотрела на учиненный ею беспорядок. Но она не желала чувствовать угрызения совести, Рассел сам напросился! Он постоянно ее поддразнивал, посмеивался над ней, выжидая момент, когда она ослабит защиту, чтобы сделать ее своей во всех смыслах этого слова.

Ну погоди, думала Зоя, я тебе покажу! Она взяла совок и веник и наскоро собрала осколки. Потом сложила грязную посуду в раковину, но мыть не стала — еще чего, она ему не прислуга! Приведя кухню в относительный порядок, она решительно вышла в коридор, готовая к очередной стычке с Расселом. Даже если во всем этом огромном доме с привидениями всего одна кровать, она не будет делить ее с ним! — твердила себе Зоя.

Рассела она нашла в главной спальне — приятной комнате с большим окном-эркером, выходящим в сад. Хотя по современным стандартам спальня была очень просторной, кровать, стоявшая посередине, не просто занимала центральное место, она царила в комнате. Зоя распахнула дверь и с порога провозгласила:

— Я не собираюсь спать с тобой в этой постели!

— Понятно.

Она настороженно всмотрелась в него, пытаясь разгадать, какую игру он затеял, но Рассел умел превращать свое лицо в абсолютно непроницаемую маску.

— Это исключено.

— Нет. — Она сжала и разжала кулаки. — Дело не в том, что ты не привлекателен, наоборот, то есть… — Зоя замялась. — Просто… просто я не могу, и все тут!

— Понимаю.

Чтобы не наговорить лишнего, Зоя плотно сжала губы.

— Я могу спать на диване в гостиной, — великодушно предложил он.

Она облизнула пересохшие губы.

— Это очень любезно с твоей стороны. Спасибо.

— На здоровье. — Рассел взял свои вещи, лежавшие на кровати, и ушел, оставив Зою одну. Еще и дверь за собой закрыл.

Зоя воззрилась на закрытую дверь со смешанными чувствами. Она понимала, что не должна чувствовать себя обездоленной, не должна испытывать разочарование, но она чувствовала и то и другое. В досаде она плюхнулась на кровать и тут же вскочила: ее движение подняло тучу пыли. Она зажмурилась и чихнула.

Медовый месяц, называется! Она снова чихнула, вдобавок у нее стали чесаться и слезиться глаза. Стало ясно, что спать на этой кровати она не сможет. Зоя разулась и босиком отправилась на поиски Рассела. Он оказался в гостиной, как и говорил, однако Зою ждал сюрприз. Решительно распахнув дверь гостиной, она застыла как вкопанная: Рассел стоял посреди комнаты совершенно обнаженный. Ее появление его нисколько не смутило.

— Тебе что-нибудь нужно? — небрежно поинтересовался он.

Зоя раздраженно подумала, что он, наверное, привык щеголять перед женщинами в чем мать родила. Сколько их было, восхищенных зрительниц, — десятки?

— Я… — Зоя сглотнула и попыталась поднять взгляд выше его талии. Ее усилия увенчались успехом только с третьей попытки. — Нет, я пришла сказать, что…

— Кровать оказалась неудобной? — подсказал Рассел.

— Да… то есть нет… Дело не в удобстве. Я не могу на ней спать, у меня на нее аллергия.

— Аллергия, говоришь? — с интересом переспросил Рассел. — Интересно.

— Ну да, я чихаю. И у меня глаза слезятся.

— А по-моему, с твоими глазами все в порядке.

Зоя подошла ближе.

— Нет, не в порядке. Посмотри сам, они у меня покраснели.

Рассел серьезно всмотрелся в ее глаза с таким выражением, словно видел их впервые. Наконец он покачал головой и вынес свой вердикт:

— По-моему, все нормально, ты сгущаешь краски.

— Сгущаю краски? — возмутилась Зоя. — Да по твоей милости я сегодня не смогу уснуть!

— Значит, мы в равном положении, — невозмутимо подытожил он.

Зоя не сразу поняла, что он имеет в виду, а когда поняла, то покраснела до корней волос. Она круто повернулась и собиралась с негодованием удалиться, но зацепилась босыми ступнями за протертый до дыр ковер, споткнулась и упала бы, если бы в последний момент Рассел не успел ее подхватить. Она оказалась прижатой к нему всем телом, ее спина упиралась в его твердую грудь, а ягодиц касалось…

— Советую смотреть под ноги, — мягко пророкотал он ей в ухо. — Тебе вообще стоит быть поосторожнее. Учитывая, сколько ты выпила, ты можешь натворить такого, чего бы никогда не сделала в трезвом уме.

Зоя повернулась к нему лицом. Она по-прежнему была плотно прижата к его телу, но сейчас ей было все равно.

— Я не пьяная!

— Я и не говорил, что ты пьяна.

— Не говорил, но намекал.

— Да что ты?! — притворно обиделся Рассел. — У меня ничего подобного и в мыслях не было!

— Опять ты надо мной смеешься. — Зоя хотела рассердиться, но неожиданно для нее самой ее голос превратился в хриплый шепот. — Я же тебе говорила, чтобы ты не смел надо мной смеяться.

— Поверь мне, солнышко, я не смеюсь.

Зоя чувствовала жар и твердость возбужденной плоти, упирающейся в ее живот. Она заглянула Расселу в глаза, и ее ноги стали ватными. Впоследствии она так и не смогла вспомнить, кто сделал первый шаг: может быть, Рассел, а может, она сама первая коснулась его губ своими. Точно она знала только одно: их губы снова слились в жарком поцелуе, язык Рассела проник в ее рот, она впустила захватчика совершенно добровольно, более того, с радостью. Тело Зои ныло от желания, и она больше не могла его игнорировать, тем более бороться с ним. Отбросив все сомнения, не думая о последствиях, она хотела принадлежать Расселу. В эти минуты Зоя вообще не могла понять, почему так долго сопротивлялась: ей с самого начала должно было быть ясно, что они будут принадлежать друг другу. Конечно, их связь не может продлиться долго, думала Зоя. Как только Рассел поймет, что она в постели полный ноль, холодна как ледышка, он вернется к своим холостяцким привычкам и образу жизни, но даже осознание неизбежности такой развязки не мешало ей желать его. Пусть он станет ее мужчиной хоть ненадолго, это лучше, чем не познать его близости вовсе.

Рассел опустил ее на диван очень бережно, что было удивительно, учитывая степень его возбуждения. Последней связной мыслью Зои было: как хорошо, что диван раскладывается и что Рассел его уже разложил. Опустившись на колени рядом с диваном, Рассел стал освобождать Зою от одежды. Вскоре Зоя была полностью обнажена. Она ожидала, что Рассел ляжет рядом с ней, но он, не вставая с колен, коснулся губами ее живота. Она почувствовала на своей коже тепло его дыхания.

— Доверься мне, — прошептал он, опуская голову ниже.

Зоя закрыла глаза и полностью растворилась в ощущениях. Даже в самых смелых эротических фантазиях Зоя не представляла ничего подобного. Рассел ласкал ее только ртом, но с ней творилось нечто невообразимое. Казалось, вместо крови по ее венам заструился жидкий огонь, а в самом средоточии ее женственности росло какое-то странное напряжение, требовавшее выхода. С первым спазмом Зоя невольно вскрикнула и тут же прикусила губу, чтобы сдержать рвущиеся из горла стоны наслаждения. Рассел поднялся с пола и лег на диван, опираясь на локти по обеим сторонам от Зои. Она чувствовала близость его мужского естества, но, когда опустила руку, чтобы несмело коснуться его пальцами, Рассел взял ее за запястье.