Утром все будет иначе - Диана Рейдо

— Но есть ты будешь палочками. Надо же учиться чему-то новому.

— Хватит с меня того, что я буду учиться рекламной деятельности.

— От палочек тебе тоже не отвертеться.

— Послушай, — неожиданно рассмеялась Паола, — как тебе это удается?

— Что?

— Да ты же из меня веревки вьешь последнее время!

Дилан, конечно, заметил, что его поведение по отношению к Паоле изменилось. Но анализировать и размышлять ему было недосуг.

— Просто раньше я выполнял все твои капризы.

— А теперь перестал их выполнять? То есть больше не будешь? — прищурилась Паола.

Дилан и сам не мог бы объяснить, насколько тонка разница между тем, как он выполнял их раньше, и тем, как собирается выполнять их в дальнейшем.

Попросту говоря, он начал строить, воспитывать Паолу. Какие-то вещи, которые раньше сходили ей с рук и на которые Дилан спокойно смотрел как друг, перестали его устраивать.

Но эта тема была взрывоопасной и скользкой.

К счастью, в этот момент принесли горячие полотенца, свернутые в плотные валики.

— А это еще что такое?

Дилан развернул полотенце и протер им руки, кивком пригласив Паолу последовать его примеру.

— Как-то все не по-европейски, — проворчала она, но руки вытерла. — Я бы лучше сходила их помыть.

Дилан фыркнул.

Еда, которую он выбрал для Паолы, вполне ее удовлетворила. Блюда действительно оказались вкусными. Сначала Паола пробовала их с опаской, но потом расслабилась. У нее даже получилось есть палочками с первого раза, а не с десятого, как угрожал Дилан.

Они болтали о всяких пустяках, не касаясь событий последних дней, и атмосфера за столом становилась все более непринужденной. Дилан не стал пить вино, так как был за рулем, а Паола отказалась от вина из солидарности с Диланом.

— Зря, — заметил он, — вина здесь очень хорошие. Легкие и изысканные.

— Лучше я попробую лишний десерт.

— Узнаю тебя. Никогда не откажешь себе в сладком.

— Именно так. Ну что еще расскажешь, пока рот у тебя не занят следующим блюдом?

— Даже не знаю, — пожал плечами Дилан. — Лучше ты расскажи, как продвигаются твои брачные затеи. — Он тут же пожалел, что затронул эту тему.

Паола едва заметно нахмурилась. И ответила:

— Не так плохо, как тебе хотелось бы.

— Почему я должен хотеть того, чтобы тебе было плохо? — удивился он.

— Это ты мне скажи. Ты был как бешеный последнее время, не считая твоего офиса. Напустился на мое очаровательное платье, испортил нам все впечатление от общения с Брауном.

— Не думал, что впечатление от общения с ним можно хоть чем-то испортить.

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Можно подумать, эти парни сделали тебе что-то дурное.

Дилан мысленно застонал. Ну как можно быть такой слепой?!

И мысленно ответил себе: наверное, так же, как можно быть таким безрассудным, чтобы надеяться на чувства девушки, видящей в тебе только друга. Лишь друга. Самого хорошего друга.

— Если Браун уже определился между тобой и Бекки, а вы с ней решили этот вопрос полюбовно, то, конечно, у меня нет к ним никаких претензий, — заверил он.

— О, Бекки не интересуют все мои потенциальные женихи. В личной жизни у нее большие перемены.

— Вот как?

— Да. И, заметь, не без моей помощи.

— Никогда не сомневался в твоих скрытых способностях… свахи. Что же ты сделала?

— Догадайся.

— Нашла ей нового великолепного жениха, который не успел толком тебя разглядеть и поэтому целиком достался Бекки?

— Мимо, — торжествующе объявила Паола. — Томас предложил ей переехать к нему.

— С чего вдруг такие перемены?

— Он заметил у нее приглашения на презентацию в «Морскую звезду» и расспросил, что это был за вечер.

— И несомненно, Бекки расписала Тому этот вечер во всех подробностях.

— Разумеется. Ты догадлив. По иронии судьбы, Бекки так расписывала ему Эрнеста, что парень подумал, будто ему угрожает грозный соперник. О том, что кавалер предназначался не ей, Бекки как-то забыла упомянуть.

— Не думаю, что она сделала это нарочно.

— Я тоже так не думаю. Томас заревновал, это выглядело почти как финальная сцена в «Гамлете».

— Паола!

— Что такое?

— Это был не «Гамлет». Ты говоришь об «Отелло»! Ты просто невыносима.

— Ах да. В общем, Бекки чуть не сделали Дездемоной, зато Томас внезапно осознал, как она ему дорога и что ему вовсе не в тягость поселиться с ней под одной крышей.

— Исторический переезд уже состоялся?

— Нет. Бекки укладывает вещи.

— Могу себе представить. Куча склянок, тряпок, плюшевых медведей…

— Прекрати пороть чушь.

Разговор свернул с опасной темы. Но вырулил на еще более неоднозначную.

Дилана так и подмывало предложить Паоле сделать то же самое. То есть переехать к нему, к Дилану. Невзирая на все девичьи шмотки, бутылочки и шкатулочки, невзирая на всю безалаберность и эгоистичность Паолы.

С каждым днем Дилан понимал все яснее, что отсутствие ее дерзостей и шалостей в его жизни удручает его. Ей-богу, он слова бы не сказал, даже если она начала бы разбрасывать вещи по его спальне, захламлять плюшевыми медведями комнату, где он тренируется. Плевать, что у нее никогда не было этих чертовых медведей.

Он готов сам купить ей с дюжину.

Дилан делал над собой сверхъестественные усилия, чтобы не открыться перед ней. Когда он учил Паолу правильно держать деревянные палочки для японской еды, когда он прикасался к ее тонким пальцам и теплой руке, его бросало в дрожь. Он чувствовал себя, как зеленый школьник, впервые влюбившийся.

Собственно говоря, так все и было. Паола оказалась его первой любовью. Эта любовь усиливалась день ото дня. Как он мог скрывать все от Паолы столько времени?!

Он был счастлив одними этими прикосновениями к палочкам и к ее запястьям одновременно. Тем, что этот вечер они проводят наедине — без друзей, без подруг. Не говорят о работе, а просто наслаждаются моментом.

Дилану очень хотелось, чтобы Паола тоже наслаждалась этой атмосферой.

Он был бы абсолютно счастлив тем, что есть. Если бы не одно «но».

Дилан считал, что жизнь дается не для страдания, что каждый сам хозяин своей судьбы. И случайных обрывков счастья очень мало для того, чтобы быть по-настоящему счастливым.

Он больше не хотел быть лишь верным другом, не смеющим переступать порог однажды очерченных границ.