Лимб - Юлия Лим

Лукавый поднялся и погладил Марго по волосам.

– Ну ты же его знаешь, – он неловко помолчал. – Ты будешь в порядке?

– Да. Мне просто нужно поспать. Иди.

– Оставить ночник включенным?

– Да. Спасибо. – Марго назвала его по имени. – Я счастлива, что ты жив.

Костя провел выходные за домашними делами и присматривая за сестрой. У родителей иногда пропадали выходные, и они оставляли его за старшего. Отец перечислял деньги на карту матери, мать переводила их на карту сына. Сразу же после СМС-оповещения о пополнении баланса Костя читал сообщение в «мессенджере» со списком продуктов, которые необходимо купить.

Он брал сестру с собой, и она сначала складывала в тележку вкусности и только потом – оставшиеся продукты из перечня.

– Возьми и себе что-нибудь, – предложила Алена.

– Что-то не хочется.

– Почему? Я не хочу есть вкусняшки одна! – возразила сестра.

В конце концов она уговорила его взять разноцветные «скитлз» в красной упаковке. Расплатившись за товары, Костя сложил их в пакеты. Самый маленький пакетик у него забрала Алена, и они пошли домой, держась за руки.

* * *

В понедельник Костя ждал Лукавого, чтобы поговорить с ним, но тот так и не явился. Не пришел он и на следующий день. В конце недели Костя застал одноклассника в столовой поедающим слипшиеся макароны с таким аппетитом, словно ему подали редкий деликатес.

– Ты где был?! – Костя подсел рядом. Его голос прозвучал слишком взволнованно.

Лукавый взглянул на него, вытер усы от масла салфеткой.

– Ты же со мной не разговариваешь.

– Я… я все выходные думал и решил, что ты прав. В школе мама мне ничего не сможет сделать. – Костя склонился вперед и понизил голос: – Ты же научишь меня этому?

– Чему?

– Харизме.

– Купи книгу. Их много в отделе бизнес-литературы.

– Ты обещал…

Лукавый посмотрел на Костю, доел макароны, достал из локтевого сгиба вату и бросил ее в тарелку. Пахнуло спиртом.

– Ты что, был в больнице? – поинтересовался Левицкий.

– Ага. Медосмотр проходил. Сказали: здоров как бык. Могу на Олимпийские игры хоть сейчас записаться. – Лукавый широко улыбнулся. – Ладно. Давай попробуем сделать из тебя популярного типа. Что для тебя «харизма»?

Костя замолчал, задумчиво вглядываясь в потолок.

– Есть не забывай, отличник, – напомнил ему Лукавый.

Левицкий съел все за пять минут, запил компотом из кураги, поставил на стол стакан со сморщенными фруктами на дне и прочистил горло.

– Под харизмой я понимаю обаяние человека, которое может превратить его в лидера! – отчеканил он.

– Так ты хочешь стать лидером?

– Нет.

– Кем ты хочешь стать?

– Душой компании, – голос Кости дрогнул. Он сцепил руки в замок и прошептал: – Чтобы меня слушали и не презирали, не говорили за глаза, какой я плохой и что я предатель.

– Ну, у тебя есть все шансы исправиться. – Лукавый кивком указал ему на раскрытые двери столовой.

Сдав подносы, они вышли в коридор и пошли к лестнице.

– Есть два способа повысить популярность. Первый тебе не понравится, поэтому начну со второго. – Лукавый хмыкнул. – Встречайся с девушкой. Пара фоток во «ВКонтакте», в «Инстаграме» – и ты будешь ослеплен вниманием школьниц, которые до этого не подозревали о твоем существовании. Поверь мне, это всегда срабатывает.

– А какой первый? – поинтересовался Костя.

– Бросить вызов Вадиму. Так, чтобы вся школа видела. И не бойся, я тебе помогу. Мы же типа друганы, все такое.

– Правда?

– Ну да.

– А нет третьего варианта?

– Насколько я знаю, у нашего класса есть общая беседа. Ребята постоянно переписываются, я не слежу. Ты там есть?

– Нет. – Костя растерянно взглянул на него. – Наверное, они меня обсуждают…

– Больше уверенности, Костян! Я тебя туда приглашу, и узнаешь, что люди думают на самом деле. Может быть неприятно, зато поймешь, какие ошибки совершаешь. Кстати, – Лукавый щелкнул пальцами, – ты предупреждаешь курильщиков, что учитель идет в их сторону?

– Нет.

– Списывать даешь?

– Нет.

– Дни рождения знаешь?

– Не у всех…

Лукавый тяжело вздохнул, его плечи поникли. Он хрустнул затекшей шеей.

– Да-а-а, нам придется серьезно с тобой поработать.

– Не думаю, что у меня получится найти девушку. У меня дома строгий контроль, поэтому я бросил бы вызов… но так, чтобы никто об этом не узнал, – сказал Костя.

– В наших реалиях такое трудно провернуть. Сейчас у всех на мобильниках камеры. Запишут видео, сольют твою драку в «Ютьюб», и все. Хотя, – Лукавый улыбнулся, – если драка пройдет не на территории школы, всем будет по фиг. Главное – чтобы никто из вас не умер.

– Ну спасибо, подбодрил, – вздохнул Костя. Он выглядел еще более несчастным, чем обычно.

– Не волнуйся, я все устрою. Если что-то пойдет не так, я тебя защищу. Кстати, почему ты так боишься драться? Из-за музыки?

– Не видать скрипачу счастливого будущего, если ему переломают руки.

– А ты не пробовал тхэквондо? Там в основном ногами дерутся. Запиши где-нибудь в заметках.

– Я сам выбрал скрипку, теперь думаю, что лучше бы записался на бокс, – хмыкнул Костя. – Так что, ты мне поможешь?

– Куда я денусь? – усмехнулся Лукавый.

Лукавый добавил Костю в общий чат. Посыпались фразы про «крысу, которая будет сливать инфу учителям», негативные стикеры и голосовые сообщения.

– Кучка баранов, – пробормотал Лукавый, поглаживая Джульетту, примостившуюся сбоку от него.

Слова Кости про выбор скрипки и его сожаления, что он не записался на бокс вместо музыки, напомнили Лукавому о чем-то, что было для него очень важным до комы.

«Если ты продолжишь просто на нее пялиться, то никогда не восстановишься», – Лукавый подошел к гитаре и достал ее. Бережно погладив гриф, он накинул ремень на плечо. Руки по привычке крепко обхватили гитару, пальцы приготовились летать по струнам, душа замерла в предвкушении приближающегося восторга.

Встав перед шкафом с зеркалом во весь рост, Лукавый заиграл «Don’t Stay»[6]. Пальцы не успевали за мелодией в голове, что только злило Лукавого, подхлестывало и придавало сил. Он так увлекся, наигрывая давно изученную песню, что не заметил, как прибавил громкость, и квартиру затрясло.